Игорь снова заволновался и вытер пот.
— Не совсем так, Аркадий Борисович. На будущее такую ситуацию можно исключить полностью. Я уже продумал. Надо совместить блокировку двери кабинета с кнопкой механизма движения шкафа. Даже если эти действия совпадут, система реагировать не будет.
— Ха! «Я продумал». Ты раньше должен был думать об этом. До того, а не после. Так как это с тобой в первый раз, я, пожалуй, тебя прощу. Но это в первый и в последний раз. Понял?
— Да, понял, Аркадий Борисович. Только…
— Что «только»?
— Это ведь уже достаточно сложная система. Научно доказано, что не может быть абсолютно надёжных систем.
— Мне наплевать на эти научные доказательства. Я хочу свести все случайности к нулю. И готов за это платить. Ты должен сделать так, чтобы предусмотреть всё. На всякий случай. На всякий! Уяснил?
— Да, Аркадий Борисович.
— Иди.
После ухода Игоря Хозяин откинулся на спинку стула, положив руки на край стола, и долго неподвижно сидел так. Глаза его вдруг потеряли свой блеск и пронзительность и превратились в усталые, мертвые глаза старой птицы. Он и сам стал похож на дряхлого, теряющего силы стервятника. Выражение властности и подозрительности на его лице сменилось бессильной старческой злобой. Он опустил голову и, казалось, задремал. Но через несколько минут глаза его открылись, и тот же странный, почти безумный огонек зажегся в них. Взгляд снова стал сосредоточенным. Посмотрев на стоявшие в углу большие, как шкаф среднего размера, часы, он нажал на кнопку. Услышав, что вошел Яков, он бросил, не поворачиваясь:
— Позови Круглого.
Вошедший в кабинет поклонился и негромко сказал:
— Добрый день, Аркадий Борисович.
— Ну, пока что ничего доброго в нем нет, — вместо ответа недовольным голосом проворчал Хозяин. — Одни проблемы, и все на ровном месте. Садись, Николай.
Выдерживая в своей обычной манере длинную паузу, Хозяин в упор глядел на сидевшего в кресле. В отличие от своего предшественника по креслу, расположившийся в нем Николай, которого до этого Яков и Хозяин называли Круглый, чувствовал себя в кресле намного комфортнее. Он и опустился в него очень легко, без усилий. Движения у него были мягкие и точные. Было видно, что это человек гибкий и сильный. Одет он был в добротный дорогой костюм, но не броско. Лицо его, действительно круглое, было интересным, волевым и умным. Чувствовалось, что это человек сосредоточенный, собранный. Выглядел он лет на тридцать пять — тридцать семь, не больше. Он спокойно выдерживал пронзительный взгляд Хозяина. И лицо его выражало только внимание, доброжелательность и в то же время — силу, холодную спокойную уверенность.
— Розовый в субботу большую партию доставляет, — наконец сказал Хозяин. — Ты сам его проводи. Товар будет здесь в пятницу вечером. Так что ты вечером и приезжай. Переночуешь здесь. А рано утром от сюда двинешь к Розовому. В 6.30 нужно быть у него дома. И сейчас за ним внимательнее посмотри.
— Понял, Аркадий Борисович. Сделаю.
На лице Круглого не отразилось ничего. Он не задал никаких вопросов. Только на мгновение глаза его чуть-чуть сузились.
— Особенно внимательно, понял? Ну, как дела со Слоном?
— Двигаются, Аркадий Борисович. Двоих поставщиков мы теперь точно знаем. Оба из Казахстана. Но у него ещё есть. Таджики. Большая часть товара-то явно оттуда. Вот засечь пока никак не можем. Очень грамотно работают.
— Об этой операции не знает никто. Только я и ты. Если что просочится…
— Я понял. — Лицо Круглого оставалось спокойным. — Яков не знает?
— Я же сказал! — с раздражением воскликнул Хозяин. — Только я и ты.
— Извините, Аркадий Борисович. — Раздражение Хозяина опять никак не отразилось на его лице. — Я думаю, нам надо усилить наблюдение за рейсами от туда. И попробовать поработать в поездах. Здесь-то мы можем ничего не опасаться. Слон к нам претензий иметь не будет.
— Ну, это можно, — после некоторого раздумья согласился Хозяин. — Я поговорю тут с одним человеком. Как бы на предмет нахождения поставщиков. Может, мы так, с разных сторон, и вычислим его людей. Но мы должны знать их всех. Сам понимаешь, оставлять потом никого нельзя. Понимаешь?
— Конечно, Аркадий Борисович. Я думаю, через неделю мы будем знать всех. Вероятность девяносто девять процентов.
— Здесь нужно сто. Понял? Нам потом этот один процент слишком дорого стоить будет. Ну, эти, Ахмед и Коляныч?
— Полная ясность, Аркадий Борисович. Тут точно сто процентов.
— Ладно. Только вот рыбка мелкая. Ну, ничего, всё сгодится. Значит, жду тебя в пятницу вечером. За Розовым внимательно посмотри.
— Понял, Аркадий Борисович.
Круглый легко поднялся из глубины кресла, поклонился и упругим спортивным шагом вышел из кабинета.
Оставшись один, Хозяин тоже встал из-за стола и в возбуждении мелкими шажками прошелся по кабинету. Он что-то напряженно обдумывал, иногда беззвучно шевеля губами. Потом снова сел, достал из стола какую-то папку и стал внимательно ее читать, делая пометки карандашом.
Глава 3
Встреча была назначена на 6.50 у первого вагона на «Планерной». Когда в 6.47 точный Ходунов вышел из вагона, Шутиков и Бобров уже дожидались его.
— Привет ранним пташкам, — улыбнулся Ходунов, пожимая им руки.
Вчера в эту сумасшедшую нескончаемую пятницу, переполненную неотложными делами, встречами и сборами в дорогу, он лег довольно поздно. Сегодня пришлось встать ни свет ни заря. Но, несмотря на это, настроение у него было радостное, приподнятое. Впереди было приятное путешествие, встречи с интересными людьми, интересная и важная работа. На целую неделю их ждала совершенно другая жизнь.
— Привет руководству, — радостно ухмыляясь, ответил Щутиков.
— Ну, как самочувствие? — поинтересовался Ходунов. — Готовы к наслаждениям заграничной жизни? Ого, у нас сегодня даже Леонид Павлович помят несколько менее обычного. А чемодан-то у него! Ну, это просто атас, как моя младшая скажет. Леонид Павлович, дай немного повезти, удостой чести.
— Ещё чего! — Шутиков важно прошелся с тянувшимся за ним чемоданом. — Могу, конечно, за умеренную плату. Тридцать долларов в час.
— Не слабо, однако. А хороший чемодан, ей-богу. Сколько отвалил за него? — спросил Ходунов, направляясь к выходу из метро. — В магазине мы с тобой почти такой же видели. Он там, по-моему, долларов семьдесят стоил.
— Вот именно. Почти такой же. С виду. С этим чемоданом, ребята, просто целая история. Можно даже сказать, сага. Или былина. Купили мы его на рынке, как ты и советовал. На Черкизовском. Цена просто смешная. Если пересчитать — девять долларов.
— За такую цену вид у него шикарный, — удивился Бобров. — Я тоже такой купил бы.
— Не советую. Категорически. Сейчас дойдем до остановки, расскажу.
Подойдя к остановке, Шутиков вернулся к теме чемодана:
— Вид у него действительно ничего. Но есть некоторые слабые места. А вернее, все места, которые у него есть, — слабые. За что ни возьмись — ломается практически сразу же. С самого начала практически не работала «молния». Тут я сразу понял, что надеяться не на что, и «молнию» заменил. Обратите внимание, сделал это я сам. Два вечера ковырялся.
