– Мне очень грустно, что твои моральные принципы оставляют желать лучшего, дорогая моя Джордж. Не хочу далее говорить о том, что своими словами ты лишаешь меня последних романтических иллюзий относительно всего женского пола. Сама того не замечая, ты и меня делаешь циничным, – нахмурившись, сказал Оскар. – Любой мужчина должен иметь право жить со своими детьми. Его происхождение не должно иметь при этом значения. – Он с силой вгрызся в кекс.
– Я уже не говорю о бедном Сесиле, – пробормотал Тони, – который вынужден будет воспитывать чужого ребенка. Что ты на это ответишь?
– Ну, положим, это не самая страшная проблема, – почти про себя вставил Оскар.
– Ты уверен?
– Да. Сесил вообще не очень-то увлекается женщинами.
– Ну, это ладно, хм, – Тони прочистил горло и одернул камзол. Первый раз в жизни он ощутил, как его ладони вспотели. – Хорошо. Джордж, у меня есть еще одно соображение по этому поводу. Ты же не имеешь в виду, что свадьба у вас будет ну, скажем так, номинальная?
– Если честно, мне совершенно все равно, какой будет свадьба. – Ее нижняя губа задрожала. Нет, только не сейчас. Последние несколько дней глаза у нее почти все время были на мокром месте.
– Тебе не может быть все равно, – вызывающе ответил Тони.
– Джордж, ведь мы желаем тебе только счастья, – сказал Оскар. – Раньше нам казалось, что ты очень счастлива с Гарри.
Джордж прикусила губу. Она не будет сейчас плакать.
– Но оказалось, что он со мной не слишком-то счастлив.
Оскар и Тони обменялись взглядами. Тони нахмурил брови.
– Если дело за тем, чтобы убедить Пая жениться на тебе…
– Нет! – выкрикнула Джордж. – Неужели ты не понимаешь, что если заставишь его жениться на мне, будет даже хуже, чем брак с Сесилом. И хуже, чем, если я вообще не выйду замуж.
– Не понимаю, почему, – нахмурился Оскар. – Может, сначала все будет не слишком гладко, но потом, как только он осознает, что женат, все пойдет нормально.
– Ты и правда так думаешь? – Джордж с удивлением посмотрела на Оскара.
– Ну, скорее всего… – начал было Оскар.
Его перебил Тони:
– Нет.
Брови Джордж поползли вверх.
– Послушай… – настаивал Оскар.
Открылась дверь, и в комнату заглянул Сесил.
– Ой, простите, не хотел мешать. Зайду попозже, ладно?
– Нет! – сказала Джордж низким голосом. – Сесил, заходи. Мы как раз говорили о тебе.
– Обо мне? – тот осторожно посмотрел на Тони. Оскар пригласил его в комнату и плотно закрыл дверь. Сесил стряхнул с рукава капли дождя. – Ужасная погода. Не припомню, чтобы когда-нибудь еще так долго лил дождь.
– Сесил, ты получил мое письмо? – спросила Джордж.
Оскар пробормотал что-то и рухнул в кресло. Тони схватился рукой за подбородок. Длинные аристократические пальцы закрыли рот.
– Ну, в общем, да. – Сесил посмотрел на Тони. – Предложение мне показалось весьма интересным. Я так понял, что ты уже обсудила его со своими братьями, и они одобрили эту идею.
Джордж с трудом подавила приступ тошноты.
– М-да.
Оскар забормотал что-то уже немного громче. Тони вопросительно поднял брови.
– Сесил, но тебя самого-то заинтересовало это предложение? – выдавила из себя Джордж.
Сесил ответил не сразу. Некоторое время он с беспокойством смотрел на рухнувшего в кресло Оскара.
– Да, в общем, да. Оно и мне поможет решить весьма деликатную проблему. В детстве я сильно болел и теперь не могу иметь… ну, стать отцом… я… – Сесил замялся, тупо уставившись на ее живот.
Джордж приложила руку к животу, мечтая о том, чтобы там внутри все успокоилось.
– В общем, так вот, так вот, вот так… – К Сесилу вернулась способность говорить. Он вынул из кармана платок и вытер пот с верхней губы. – Есть только одна проблема.
– Какая? – рука Тони вдруг безвольно упала на колени.
– Ну, как сказать… – Сесил сел в кресло рядом с Джордж, она вдруг поняла, что даже не предложила ему присесть. – Боюсь, проблема будет с титулом. Хотя не слишком серьезная. Мой дед был бароном, и после него мне досталось довольно большое поместье. – Сесил вытер платком лоб и брови. – Просто гигантское, если уж говорить прямо.
– И ты не хотел бы, чтобы ребенок унаследовал его? – спокойно уточнил Тони.
– Нет, дело не в этом. Все дело в том, что обязательно должен быть наследник. Но проблема в моей тете. Тетушке Ирен. Эта ужасная женщина страшно переживает, что я старше ее сына и унаследую это поместье. – Сесила всего передернуло. – Боюсь, эта чокнутая старуха прикончит меня где-нибудь в темной аллее. Она мечтает, чтобы поместьем завладел ее любимый сыночек Альфонс.
– Очень милая семейная история, старина Сесил, но какое это имеет отношение к Джордж? – спросил Оскар. За время рассказа Сесила он успел выпрямиться в своем кресле и теперь сидел нормально.
– Ну, как ты не понимаешь? Тетушка Ирен станет оспаривать права любого нового наследника, который появится.
– А что будет с твоим младшим братом, Фредди?
Сесил кивнул:
– Любая нормальная женщина поняла бы, что до ее сына Альфонса очередь дойдет не скоро, но вся проблема в том, что тетушка Ирен ненормальная.
– И что же нам делать? – Больше всего на свете Джордж хотела удалиться в свою комнату и поспать.
– Если мы решаемся, то сделать все следует как можно быстрее, – мягко сказал Оскар.
– Что? – Сесил поднял бровь.
Тони уселся поудобнее и кивнул.
– Да, все это, конечно, слишком, но ты прав. – Он повернулся к Сесилу. – Когда ты сможешь получить лицензию на бракосочетание?
– Я… – заморгал Сесил, – ну, недели через две, верно?
Оскар покачал головой.
– Слишком долго. Максимум два-три дня. Я знаю одного парня, которому удалось получить ее за день.
– Но архиепископ…
– …Кентерберийский является другом тетушки Беатрис, – закончил фразу Оскар. – Он сейчас как раз находится в Лондоне. Она обмолвилась об этом на днях, – с этими словами он похлопал Сесила по спине. – Не беспокойся, я помогу тебе его разыскать. И прими поздравления, уверен, ты самый лучший зять на свете.
– М-м да, спасибо.
Оскар и Сесил быстро вышли из комнаты. Джордж посмотрела на Тони. Уголки его губ поползли вниз.
– А тебе, Джорджи, пора начинать поиски свадебного платья.
Именно в этот момент Джордж поняла, что выбрала себе в мужья неправильного мужчину.
Она успела схватить тазик как раз вовремя.
Дождь нещадно барабанил по листьям. Гарри сделал неосторожный шаг и наступил в лужу навоза, нога его по щиколотку увязла в жидкой грязи. Дорога больше походила на реку, чем на твердую почву.
– О господи, – пробурчал Беннет с высоты своей лошади. – Кажется, у меня ноги уже покрылись плесенью от этой ужасной сырости. Такого дождя я еще не видел. А ты? Четыре дня подряд льет как из
