– Ты спрашиваешь меня об это сейчас? – голос ее был очень слабым.
Он не один находился под впечатлением момента.
– Да, и я не уйду, пока не получу ответа.
– О чем можно так долго разговаривать? – удивилась Вайолетт. Ее всю трясло от холода. Она десять раз пожалела, что не захватила из дома плед. В церкви оказалось довольно прохладно.
Викарий что-то бормотал, поудобнее усевшись на скамью у кафедры и прикрыв глаза. Вайолетт подозревала, что он просто спит.
Она недовольно потопала ножками по каменному полу. Когда Гарри со своими друзьями ворвались в церковь, все казалось очень интересным, обещало стать увлекательным приключением, со всеми этими вмиг обнаженными шпагами. Она представила, что будет схватка, и уже приготовилась поплакать, если прольется кровь и кто-нибудь пострадает. Но время шло, и мужчины, как ей показалось, заскучали.
Самый крупный мужчина с неровной кожей на лице принялся уныло тыкать кончиком шпаги в щели между каменными плитами пола. Тот, который выглядел поэлегантнее, посмотрев на своего друга, принялся читать ему лекцию о том, как следует обращаться с клинком. У третьего пришедшего с Гарри мужчины были красивые каштановые волосы, но отвратительно грязный плащ. Это все, что она могла о нем сказать, потому что все это время он стоял, повернувшись ко всем присутствующим спиной, и разглядывал церковные витражи. Рядом с ним вертелся какой-то паренек: судя по всему, старший рассказывал младшему о библейских сюжетах, изображенных на витражах.
Рьяные защитники чести Джордж Оскар, Ральф, Сесил и Фредди все это время обсуждали, как правильно держать шпагу. Глаз у Ральфа опух, синяк под ним стал желто-зеленого цвета. Оскар едва заметно прихрамывал. Надо бы узнать потом, чем это они втроем занимались.
Вайолетт вздохнула. Все это очень печально.
– Послушайте, а вы случайно не де Рааф? – спросил Тони, вернувшись ни с чем от закрытых дверей ризницы с весьма озадаченным видом. Обращался он к мужчине с неровным лицом. – В смысле, граф Свартингэм?
– А что? – мужчина свирепо насупился.
– Я граф Мейтленд, – Тони протянул ему руку.
Некоторое время граф Свартингэм смотрел на протянутую руку, потом вложил шпагу в ножны.
– Приятно познакомиться. – Кивнув в сторону своего элегантного спутника, он добавил: – А это виконт Иддесли.
– О да, – Тони обменялся рукопожатием и с ним. – Много о вас слышал, де Рааф.
– Неужели? – осторожно спросил огромный мужчина.
– Да-да, – невозмутимо ответил Тони. – Недавно читал ваш труд о севообороте.
– А, – лицо великана просветлело. – Вы занимаетесь этим на своих угодьях?
– Мы только начинаем. Живем немного севернее вас. Одна из основных наших культур – это горох, все бобовые.
– Ну и, конечно, брюква, – добавил Оскар.
Они с Ральфом за это время вплотную приблизились к беседующим.
– Да-да, конечно, – довольно отозвался лорд Свартингэм.
Брюква? Вайолетт сильно удивилась. Они обсуждают свои сельскохозяйственные проблемы, словно собрались поболтать за чаем. Или встретились случайно в таверне.
– Извините. – Тони представил подошедших: – Это Оскар и Ральф, мои младшие братья.
– Рад знакомству.
Снова рукопожатия.
Вайолетт молча покачала головой. Ей никогда, никогда, никогда не понять мужчин.
– А это Сесил и Фредди Барклай, – представил друзей Тони и неловко кашлянул. – Сесил собирался стать мужем моей сестры.
– Боюсь, это уже не случится, – уныло проговорил Сесил.
И все эти чертовы дураки ухмыльнулись.
– А вы, по-видимому, и есть младшая сестра, – проговорил мужской голос где-то совсем рядом с ее ухом.
Вайолетт принялась отчаянно крутить головой, пытаясь разглядеть третьего приятеля Гарри. Сопровождавший его мальчик остался где-то преклонить колени. При ближайшем рассмотрении этот мужчина оказался подозрительно симпатичным, с красивыми изумрудно-зелеными глазами.
Вайолетт прищурила глазки:
– Вы кто?
– Грэнвиль. Беннет Грэнвиль, – поклонился он.
Вайолетт так удивилась, что даже не сделала реверанс. Почему это Грэнвиль теперь помогает Гарри?
– Но лорд Грэнвиль недавно чуть не убил Гарри, – она сердито посмотрела на него.
– Да, боюсь, это сделал именно мой отец, – его улыбка немного потускнела. – Но моей вины здесь нет. У нас с ним было мало общего.
Вайолетт почувствовала, как рот ее расплывается в дружественной улыбке, но тут же резко оборвала свой порыв.
– Что вы здесь делаете?
– Это, знаете ли, целая история… – мистер Грэнвиль вдруг замолчал и посмотрел куда-то поверх ее головы. – А вот, кажется, и наши голубки.
При этих словах вертевшийся на язычке Вайолетт вопрос потерял актуальность. Она обернулась, чтобы узнать, кого же Джордж все-таки выберет себе в мужья.
Джордж с облегчением вздохнула. Ей очень хотелось уснуть прямо здесь и сейчас в объятиях Гарри. Даже если кроватью им будет служить этот жесткий рубленый стол.
– Ну, так что ты решила? – он слегка подтолкнул ее локтем.
Он хотел услышать ответ именно сейчас. Она попыталась подумать над его вопросом, решив, что ее мозг не так сильно расслабился, как ее ноги.
– Я люблю тебя, Гарри. И ты это прекрасно знаешь. А как насчет твоих прежних сомнений? Ты ведь боялся, что окружающие будут считать тебя моей игрушкой, моим домашним животным, моей?… – она никак не могла произнести слово «обезьянкой».
– Не стану отрицать, это и сейчас меня беспокоит. Это и все остальное, что будут говорить о тебе. Но дело в том, что… – Он поднял голову, и она увидела, что его изумрудные глаза увлажнились, он был сейчас искренен как никогда. – Боюсь, я не смогу жить без тебя, моя госпожа.
– О Гарри, – она взяла его лицо в свои ладони. – Мои братья хорошо к тебе относятся, как и Вайолетт. Остальные могут идти ко всем чертям.
Он улыбнулся, и ее сердце, как всегда, от этого бешено заколотилось.
– Значит, ты выйдешь за меня замуж, и мы будем жить с тобой долго-долго и умрем в один день? Я правильно тебя понял?
– Да. Конечно да. Я буду твоей женой. – В ее глазах появились слезы. – Я люблю тебя. Очень сильно люблю. Ты сам знаешь.
– И я очень люблю тебя, – немного рассеянно, как ей показалось, произнес Гарри.
– Правда?
– Боюсь, что да, – Гарри быстро застегнул бриджи. – Они там все ждут нас.
– Ну и пусть себе ждут, – она поморщилась. Она только что получила такое романтическое предложение руки и сердца. Неужели ей не дадут насладиться этим моментом?
Гарри наклонился, чтобы расправить ее юбки, и поцеловал в нос.
– Потом у нас будет куча времени поговорить обо всем этом.
