Все глаза устремились на Дугала. Он же видел только Софию. Она шагнула к нему:
— Дугал?
Ее широко распахнутые глаза блестели. Вот он, миг прозрения!
— Любовь моя, я думал, что могу с этим справиться. Я ошибся, это сильнее меня. Всегда думал — я не из тех, кто женится, но теперь… Игра стоит свеч.
Рыжий широко улыбнулся Дугалу:
— Да. Еще как стоит.
Дугал не сводил глаз с Софии.
— Я ничего не могу обещать. Не могу все время сидеть на одном месте. И никогда не думал, что из меня выйдет хороший муж.
— И я не думал, — отозвался Рыжий.
— И я, — добавил граф.
Дугал посмотрел на них обоих.
— Нет?
Рыжий покачал головой.
— В браке нам с Беатрис приходилось иногда нелегко, и я не могу сказать, что никогда не совершал ошибок. Ошибалась и она. Но мы справились. Если ты любишь Софию, а она тебя, вы справитесь.
Граф кивнул, его глаза затуманились.
— Я тоже любил свою жену. Она умерла, когда Беатрис едва исполнилось тринадцать. Думаю, поэтому я так старался удержать ее при себе, боялся выпустить из рук. Потеряв Мэри, я очень страдал. Будь это в моих силах, я повторил бы все снова.
— Дугал? — спросила София.
Он смотрел на нее.
— Так вы говорите, что… любите меня?
Эти слова болезненно царапнули его сердце — словно палец, терзающий туго натянутую струну арфы.
— Да, София. Я люблю вас. Люблю сильнее, чем могу сказать. Мне казалось — любовь к вам сделает меня слабее, и я потеряю власть над проклятием. Теперь… — Горестно улыбнувшись, Дугал взглянул в окно — снаружи хлестал дождь. — Теперь мне ясно — я стану слабым и беспомощным, если вас не будет в моей жизни. Не стоит и пытаться.
София подошла к нему:
— Я тоже вас люблю. В своем сердце я давно ваша жена.
Девушка стояла перед ним с гордо поднятой головой. Ее волосы сверкали чистым золотом, а глаза лучились любовью. Дугал знал — она права. Их сердца принесли брачные обеты в тот самый миг, как он увидел Софию на лестнице в Макфарлин-Хаусе.
— София, знаю, как вам дорог ваш дом. Не могу обещать, что смогу жить там круглый год, но я попытаюсь…
Она улыбнулась, но вдруг вспомнила:
— Мы так и не нашли купчую!
Дугал вытащил документ из кармана. Она изумилась:
— Вы… но откуда? Как…
— Я подумал — вы не уедете, если поверите, что документ украден и его нужно найти.
— Но бриллианты…
— Их украл сэр Реджинальд в тот же самый день. Совпадение, сыгравшее мне на руку.
София молчала. Потом ее нежная рука коснулась его руки, и он понял, что нужно сделать.
Дугал опустился перед Софией на одно колено.
— София Макфарлин, пусть я глупец, каких мало, и пусть я лгал вам и украл у вас дом, точно так же, как и вы лгали мне и украли дом у меня, не выйдете ли вы за меня замуж? Хотя бы для того, чтобы я не натворил бед.
— Только если вы, Маклейн, женитесь на мне. После всего того, что я сделала, чтобы спасти Макфарлин-Хаус, я поняла — в доме должны жить люди. Люди, которых я люблю. Иначе это просто пустые стены. Мой дом — там, где вы. В вашем сердце.
Дугал подхватил ее на руки и поцеловал. Смеясь, поставил ее на пол.
— Идемте, любовь моя. Нужно отыскать сестру. Фиона полдня твердила мне, какой я болван. Хочу доказать ей, что она ошибалась.
— Вам понадобится моя помощь?
— Это было бы сущим благодеянием с вашей стороны, если вы согласитесь повиснуть на моей руке, сияя от счастья.
София рассмеялась.
— Думаю, это мне по силам.
И шумная компания двинулась в столовую. Граф и Рыжий обменивались колкостями. Сэр Реджинальд решил во что бы то ни стало объяснить, зачем он самым неприличным образом обнимал Софию, хотя все кругом пытались его от этой затеи отговорить.
Когда они были уже в столовой, Дугал испугался: не пожелают ли отец и дед Софии поселиться в Макфарлин-Хаусе вместе с ними?
Но, взглянув в сияющие глаза своей невесты, он понял — все это не важно. Лишь бы София была рядом, и их жизнь превратится в увлекательное приключение.
Ни один мужчина не пожелал бы большего.
