Франкенштейне», который показывали на Пи-би-эс. Отчасти по этой причине он и получил должность в университете.
Программа обмена сообщениями подала сигнал, и Кари приободрилась. На связь вышла загадочная виртуальная знакомая, которая звала себя Госпожой Круга. Раз в неделю они с Кари обменивались посланиями. Обширные познания незнакомки касались не только ведовства и обычной черной магии, но и языческих верований, объединенных в одно целое викканской системой.
Именно из-за Госпожи Круга Кари заинтересовалась Жеро. Когда он впервые появился среди первокурсников, девушка заметила все признаки того, что он тайком практикует Темное ремесло. Настойчивость Кари принесла плоды, и Жеро приоткрыл завесу над своими секретами: «Да, в семье заведены некоторые практики. Нет, посмотреть нельзя. Да, есть своя система. Нет, названия не скажу. Да, вдвоем можно провести определенные ритуалы».
Подростком Кари с удивлением узнала, что Хеллоуином связано много магических традиций. Так она увлеклась сравнительным религиоведением, а затем выбрала мифологию темой диссертации.
Кари усмехнулась, увидев псевдоним, который она дала Жеро, потому что считала, что не имеет права разглашать имя друга без его согласия. Вдобавок, использование университетского компьютера для частной переписки являлось нарушением правил. То, что Жеро в прошлом году посещал занятия в ее группе, создавало некоторые проблемы. Сейчас эти проблемы Кари не беспокоили.
Кто-то вошел в тесный закуток, служивший Кари офисом. Она оглянулась и почувствовала прилив тепла.
Лицо Жеро скрывала тень, черное одеяние придавало юноше вид демонического любовника из английского готического романа.
Кари повернулась к Жеро.
— Привет.
Он шагнул вперед, и в жестком сиянии флуоресцентных ламп оказалось, что выглядит он ошеломленно и крайне расстроенно, как будто чудом избежал несчастного случая.
Кари бросилась к Жеро, подвела его к креслу и заставила сесть. Юноша посмотрел на свои руки, как будто видел их в первый раз, потом резко встал.
— Нельзя было сюда приходить, — прохрипел он, — Со мной сейчас опасно иметь дело.
— Жеро, ты в своем уме?! — с нервным смешком воскликнула Кари, взяв его за руку. — Ох, да сними же пальто, ты сейчас закипишь.
Он покачал головой.
— Все в порядке.
— Жеро! Что случилось?! Я хочу тебе помочь.
Наверное, именно это ему и хотелось услышать.
— Правда хочу, — повторила Кари.
Он медленно поднял голову и стиснул кулаки.
— Ты не понимаешь, о чем…
— И все-таки.
Жеро резко развернулся и схватил ее за плечи. Кари запрокинула голову и, посмотрев ему в глаза, увидела, что они полны ужаса.
— Будет опасно… — насмешливо сказал Жеро, вглядываясь в лицо девушки. — По-твоему, я занимаюсь чем-то… интересным? Увлекательным?
Когда-то он уже говорил ей, что «интересно» — ее любимое слово, которое от частого употребления утратило всякий смысл.
Жеро схватил Кари за руку и потащил за собой, на улицу. В ночном воздухе витал запах хвои и дождевых облаков. В небе сияли звезды, но луны не было.
— Куст видишь? — Юноша указал на смутную тень за узкой тропинкой, вьющейся между деревьями, затем щелкнул пальцами — и куст вспыхнул. — Это можно делать не только с растениями, но и с людьми тоже.
Она шумно вздохнула, напуганная и возбужденная, скованная предчувствием чего-то ужасного. Куст полыхал, как огненный шар.
— Что происходит? — взволнованно спросила Кари.
— С помощью магии отец с братом пытаются бить Мари Клер Катерс-Андерсон.
Мари Клер приехала домой, вся дрожа.
«Я чуть не умерла».
Она вошла в кухню. В голове проносились нелепые бессвязные мысли: «Надеюсь, у девочек — завтра будет хороший день в школе. Выпускной класс. Бедняжка Холли, такой удар для нее… Она-то думала, что уже будет дома. Да и я тоже. Я чуть не умерла».
Мари Клер достала из бара бутылку виски и бокал. Дрожь не отпускала.
— Мам? — Растрепанная, зевающая Николь пустилась на кухню в пижамных штанах и майке. — Что с тобой?
— Я… — Мари Клер глубоко вздохнула, посмотрела на бутылку в руке и смутилась. — Солнышко, я чуть не попала в ужасную аварию.
— Где? Как? Что случилось?
Николь плеснула виски в бокал матери, потом налила себе, со знанием дела выпила и насмешливо взглянула на мать, будто говоря: «Даже не начинай. Не прикидывайся наивной».
«Я напиваюсь вместе с собственной дочерью», — подумала Мари Клер и заплетающимся языком произнесла:
— Я… я потеряла управление, как будто… кто-то хотел, чтобы я разбилась.
Николь нахмурилась, а затем удивила мать во второй раз:
— Мам, Илай мне кое-что показывал… Ну, знаешь, что про них говорят…
Мари Клер удивленно посмотрела на дочь и рассмеялась.
— Да ладно, мам, не притворяйся. Ты же видела все эти штучки, которые стоят у них дома. Тебе самой интересно! И кстати, я знаю, что ты спишь с…
— Молчи! — Мари Клер в ужасе отшатнулась. — Девочка моя, прости, я не знала, что ты в курсе.
Николь ухмыльнулась, и Мари Клер увидела ее по-новому: не дочь, яркую будущую актрису, а взрослую женщину, у которой есть своя жизнь и свои секреты.
— Я тебя понимаю, мам. Если бы у меня был такой скучный муж…
