сравнивать с тем, что происходило с ней сейчас. Тогда ее чувства не были такими глубокими и… конкретно направленными.
— Синди? — Эйнджел протянул руку и погладил ей щеку. — Что с тобой?
Она слабо улыбнулась в ответ.
— Ничего, просто неловко повернула колено.
Любопытство на его лице мгновенно сменилось озабоченностью, и он опустился на корточки.
— Где болит? Здесь? — Сильными пальцами он обхватил ее правое колено, повергнув Синди в легкий шок.
— Эйнджел! — Она попробовала рассмеяться. — Не беспокойся, я чувствую себя хорошо.
— Ты уверена? — снова спросил он и, когда она кивнула, выпрямился и снова взял ее за руку.
Эйфория в глазах Синди смешалась с беспокойством и паникой. В этот момент внутри нее все переменилось. Она не знала, как ей поступить. Что, если она признается в том, что полюбила его?
Синди пошла вдоль берега. Эйнджел улыбнулся, увидев, как она, усевшись на большой камень, пыталась рукой стряхнуть прилипший к ногам песок.
— Возьми, — протянул он ей чистый носовой платок.
— Но я же испачкаю его!
— Ничего, отмоется.
— Что ж, спасибо.
Синди взяла платок и, смахнув песок с пяток и щиколоток, надела туфли.
— Как ты отнесешься к тому, чтобы немного поесть, прежде чем возвращаться в город? — спросил Эйнджел.
Когда они заказали обед, солнце начинало садиться. Через час они уже всходили на паром, отправлявшийся в обратный путь.
Какая-то девушка в туфлях на высоких каблуках споткнулась на мостике, и проходивший рядом Эйнджел помог ей подняться с колен. Незнакомка смахнула со лба пышную прядь густых рыжих волос, и ее глаза радостно засветились при виде своего красавца-избавителя.
— Благодарю вас, — затаив дыхание, проговорила она, облокотившись на его руку.
— Рад был помочь, — отозвался Эйнджел и, убедившись, что она теперь твердо стоит на ногах, вновь присоединился к Синди.
Заметив, как при виде соперницы рот незнакомки растерянно раскрылся, Синди не смогла сдержать сочувственный смех.
— Забавно, не так ли? — усмехнулся Эйнджел, проводив ее к креслам.
— Не сказала бы. Может быть, ей больно?
— Ни капельки, — ответил он. — Хотя на таких каблуках ходить небезопасно. Но я подозреваю, что сожалеет она совсем о другом.
— Больше ни за что не надену свои туфли, — сказала Синди. — Это все из-за Уэсли.
— Из-за Уэсли?!
— Он сказал, что нежелательно отправляться на свидание в повседневной, строгой одежде, и водил меня по магазинам в поисках подходящего платья…
Эйнджел с изумлением уставился на нее.
— Ну да, — перехватив его взгляд, смущенно добавила Синди. — Он мой наряд в тот вечер… Это тебя шокирует?
— Да нет! — Эйнджел пожал плечами. — Извини.
Вдалеке замелькали огни пристани. Синди зевнула, и Эйнджел осторожно обнял ее. Его ликованию не было предела, когда она послушно опустила голову ему на грудь и устало закрыла глаза.
Синди достаточно доверяла ему, чтобы заснуть прямо у него на груди. Это был гигантский шаг вперед, подбадривал себя Эйнджел, понимая вместе с тем, что обольщаться было еще рано.
Паром причалил. Синди раскрыла сонные глаза и неохотно подняла голову. Когда они сошли на берег и Эйнджел остановил такси, она рассеянно повернулась к нему:
— Разве мы не пойдем обратно к твоему офису?
— Я отвезу тебя домой. Сегодня ты не сможешь сесть за руль.
— Но моя машина… — запротестовала Синди, однако он почти силой усадил ее в такси и сообщил водителю адрес.
— Я позднее сообщу Теду, чтобы присмотрел за твоей машиной, — пообещал Эйнджел. — Так что не беспокойся.
— Видимо, сегодня я выпила больше, чем обычно, — призналась Синди, еще раз сладко зевнув.
— И провела столько времени над этой чертовой мозаикой…
— Но это твоя мозаика! — засмеялась она. — Я думала, что тебе нравится.
— Мне не нравится, что ты тратишь на нее столько сил. Следовало отправить тебя домой, чтобы ты хорошенько отдохнула, — пробормотал Эйнджел. — Зря я потащил тебя в эту поездку на пароме.
— Но мы замечательно провели время!
Она протянула руку и на мгновение коснулась его ладони. Он почувствовал, что его как будто ударило током. Она никогда не дотрагивалась до него и, похоже, сама не поняла, что сделала. Лишь через несколько секунд, слегка отдышавшись, Эйнджел снова обрел дар речи.
— Очень рад, — хрипло проговорил он.
Синди, сонно улыбнувшись, отвернулась к окну автомобиля. В свете врывавшихся снаружи огней Эйнджел заметил, что улыбка так и осталась на ее лице.
Когда они подъехали к дому, он попросил водителя подождать, а сам отправился проводить Синди до двери.
— Дай мне ключ, и я прослежу, чтобы твою машину перегнали в здание крытой парковки.
Она послушно сняла ключи с петельки на юбке и положила в его протянутую руку. Потом, посмотрев в сторону ожидающего такси, нерешительно произнесла:
— Если хочешь, можешь зайти…
Эйнджел затаил дыхание. Интересно, что у нее сейчас на уме? Он едва сдержал себя, чтобы сразу же не воспользоваться таким нехарактерным для Синди приглашением. Понимая, что она смертельно устала и ей нестерпимо хочется спать, и все же упрекая себя в том, что он полный идиот, Эйнджел, не говоря ни слова, нагнулся и поцеловал ее в щеку. После чего тихо удалился, боясь, что может изменить свое наспех принятое решение…
Наутро Уэсли как-то странно посмотрел на Синди, расставлявшую на полках салона книги.
— Похоже, ты влюбилась, — заметил он.
— Что?! — Синди бросила изумленный взгляд на своего помощника, выронив из рук книгу.
— Ты уже битых пять минут стоишь на одном месте и смотришь в никуда, — объяснил Уэсли. — И не расслышала ни слова из того, что я тебе говорил.
— Прости, Уэсли. — Синди покраснела. — Я просто задумалась.
— И всему виной твой Эйнджел Малоун, не так ли? — Уэсли прищурился. — Дело ведь вовсе не в мозаике. Кстати, как идет работа?
— Почти закончила покрывать раствором верхнюю часть фрески.
Нижняя часть пойдет быстрее. Синди в этом не сомневалась. У нее было смутное представление о том, когда она все-таки сможет завершить весь проект, хотя понимала, что эта мозаика — связующее звено в ее отношениях с Эйнджелом Малоуном.
В течение нескольких недель излучаемое им вожделение, которое одновременно смущало и возбуждало ее, стало теперь почти незаметным. Иногда она терзалась сомнениями, не прекратит ли Эйнджел на что-либо надеяться в их отношениях, решив не терять времени с женщиной, которая не может или не хочет по-настоящему сблизиться с ним. Если бы он принял такое решение, это должно было бы, казалось, успокоить ее, но она только от одной подобной перспективы уже чувствовала странную глухую боль в груди.
То, что она все-таки влюбилась в этого человека, породило в ее душе новые сомнения и дилеммы. Это чувство одновременно и возбуждало ее и вселяло тревогу.
Когда Синди начала покрывать раствором оставшееся наверху пространство, Эйнджел опять
