Одна надежда погибает, другая рождается… Мария одарила Клайва ослепительной улыбкой.
— Пойдем, я помогу тебе собраться, — предложила Нора сестре.
— Джек уже отнес все в машину. Он просил меня поблагодарить вас от его имени и попрощаться. Пожалуйста, не провожайте. Думаю, вам сейчас не до нас, — игриво заметила Мария и направилась к выходу.
Проходя мимо Норы, она вдруг замешкалась, потом поцеловала сестру и сказала:
— Давай не будем забывать друг друга.
Глава десятая
Как только за поссорившимися супругами закрылась дверь, Нора набросилась на Клайва.
— Признайся, Мария заигрывала с тобой?
— Не очень, — растерявшись от ее тона, ответил Клайв.
— Сестрица все время давала тебе понять, что не против продолжения вашего романа, не так ли? По-моему, Мария не возражала бы возобновить то, что так неожиданно прервалось.
— Быть может, такая мысль и промелькнула в ее голове, но уж, конечно, ненадолго и не всерьез. По-настоящему ей нужен сейчас только Джек.
Наверное, он прав. Для Марии, чувствовавшей себя заброшенной, Клайв был всего лишь перчиком, которым той хотелось разнообразить жизнь. Джек верно оценил ситуацию и наглядно показал жене, что в их отношениях много такого, чем стоит дорожить.
— Извини, — сдалась Нора.
— За что ты извиняешься? — насторожился Клайв. — Надеюсь, ты не собираешься снова давать мне от ворот поворот? Насколько я понимаю, ты решила не выходить за Даниила.
— Я вообще не рвусь замуж, хотя некто думает иначе.
— Я для тебя только «некто?» И не больше?
Нет, конечно, Клайв был тем единственным мужчиной, которого она любила. Страшно подумать, что она чуть не вышла замуж за Даниила. Какая это была бы непростительная ошибка!
Но любит ли ее Клайв?
— Если я выйду за тебя, — с неожиданным пылом в голосе предупредила она Клайва, — и увижу тебя целующим другую женщину, я сверну тебе шею.
— Это означает, что ты согласна?
— Ну что же еще это может означать?
Взяв Нору за руку, Клайв медленно привлек ее к себе. Он положил ее голову себе на плечо и, нежно поглаживая волосы, стал шептать ей такое, от чего она вдруг почувствовала себя воском, из которого тот может лепить все, что ни заблагорассудится.
В такой позе их и застала Эва.
— Чем это вы занимаетесь? — с живым интересом спросила девочка.
— Я прошу твою маму выйти за меня замуж, — торжественно объявил Клайв.
— Мама, скажи «да»! — широко раскрыв от радости глаза, потребовала Эва.
— Уже сказала! Сколько можно говорить одно и то же? — со смехом запротестовала Нора.
— Ты должна будешь говорить это каждый раз, когда мы будем тебя просить об этом, — потребовал Клайв.
— Да! Да! Да! Достаточно? Вы довольны? — рассмеялась Нора.
— Я свидетельница, — торжественно заявила Эва.
— Конечно, и еще ты будешь свидетельницей на нашей свадьбе, — сообщил Клайв.
— Ура! И тогда ты станешь моим настоящим папой?
— Видит Бог, был, остаюсь и буду! — срывающимся от волнения голосом ответил Клайв. — А все трое мы отныне самая настоящая семья.
И Эву, и Нору, и Клайва переполняло счастье.
Все последующие три недели Клайв осыпал невесту цветами и поцелуями. Почти каждый вечер он водил Нору по дорогим ресторанам и на концерты приезжих знаменитостей. Однажды он привел ее в ночной клуб, и здесь выяснилось для него неожиданное: она обожает танцевать.
Нежные поцелуи сопровождались еще более нежными словами обещаний о том, какое наслаждение ее ждет с ним в постели. Говорить говорил, но дальше слов, к удивлению Норы, не шел.
— Я не хочу, чтобы моя невеста пришла в церковь беременной, — полушутя-полусерьезно заявлял жених.
— Дорогой мой, разве ты не слышал, что есть разные способы, позволяющие избежать этого? — посмеялась над его неожиданной чопорностью Нора.
— Женщина! Не вводи меня в искушение! — патетически воскликнул на это Клайв. — Я и так с трудом сдерживаю свой сексуальный аппетит.
По некоторым не очень бросающимся в глаза, но не оставляющим сомнения признакам Нора догадывалась, что так оно и было.
Она просила Клайва, чтобы свой медовый месяц они провели на побережье — дешевле, проще… Он же предложил ей на выбор несколько известных морских курортов.
— Я вовсе не хочу никаких светских развлечений, — запротестовала Нора.
— Твоя беда в том, что ты привыкла довольствоваться малым. Я не хочу, чтобы ты провела свой медовый месяц, стоя у плиты. Кстати, купи себе, пожалуйста, пару красивых платьев. Очень красивых…
Помимо платьев Нора выбрала несколько комплектов нижнего белья и очаровательную ночную сорочку, о которой подумала, что та потребуется ей только на короткое расстояние от ванной до кровати. Но очень хотелось выглядеть соблазнительной, вызвать у мужчины желание обладать ею.
Они остановились в роскошном отеле на Гавайях, в двухкомнатном номере, выходящем на океан. Главным украшением апартаментов была роскошная кровать под балдахином.
Оставшись одни, они, не сговариваясь, кинулись друг другу в объятия. Осыпаемая поцелуями, Нора почувствовала, как в ней стремительно нарастает желание скинуть с себя все, чтобы немедленно отдаться мужу. Дрожащими от волнения руками она начала с лихорадочной поспешностью расстегивать пуговицы блузки.
— Лучше не надо, дорогая, — с трудом оторвавшись от нее, произнес Клайв.
— Почему?! — воскликнула пораженная Нора.
— Потому что я тогда не смогу сдержаться, — хриплым голосом сказал он. — А по плану у нас с тобой обед при свечах, тур вальса… прогулка по ночному пляжу…
— Нет, ты не смеешь бросать меня в таком состоянии, — сердито сверкая глазами, потребовала Нора. Она решительно расстегивала одну за другой пуговицы, а потом, взяв Клайва за руку, повела к кровати, занимавшей полкомнаты.
Нора даже не предполагала, что способна на такую страсть. Ласки любимого сводили ее с ума. Его сильные руки, влажные губы, горячий язык — казалось, они были повсюду одновременно. Не оказалось такого кусочка тела, который он оставил бы без внимания. Некоторые его прикосновения вначале смутили ее. Но потом она и сама была в восторге от того, что скованность покинула ее, что радость взаимного обладания может быть такой острой, яркой, всепоглощающей.
Когда распаленная ее ласками плоть заявила о невозможности сдерживать желание, Клайв уверенно, по-хозяйски положил Нору на спину и одним сильным движением вошел в нее. Испытанное ею наслаждение было настолько сильным, что в какое-то мгновение Нора испугалась, что может потерять сознание. Напрягая каждый мускул своего тела, она выгнулась дугой, чтобы впустить его как можно глубже в себя. Последний рывок — и ослепительная вспышка озарила мир… Наконец оба затихли, но долго еще лежали вместе, плотно прижавшись друг к другу и не размыкая объятий…
— Господи! Нора, дорогая, если бы ты только знала, как я люблю тебя. Прикажи, и я поползу на коленях по осколкам стекла.
