— Вот это мило! — воскликнула девушка. — Теперь ты не просто мне не доверяешь, но начинаешь подозревать меня в том, что я способна соблазнить твоих людей, задумав удрать из замка. — Ларк ткнула Стоука пальцем в грудь. — Предупреждаю сразу — не в моих привычках соблазнять мужчин. Что же касается тебя, то это ты сбил меня с пути истинного. Я здесь ни при чем. И еще. Если я надумаю бежать, то сделаю это — сколько бы охранников ты ко мне ни приставлял. А потому предлагаю тебе подыскать своему оруженосцу более достойное занятие. Хватит ему таскаться за мной по пятам!
Чувствуя у себя на лице горячее дыхание Стоука, Ларк решила, что разозлила его больше, чем ей того хотелось.
Так оно и было на самом деле: Стоук без лишних слов схватил девушку за талию и, словно седельный мешок, перебросил через плечо.
— Ты не смеешь обращаться со мной подобным образом! Еще раз предупреждаю: я сбегу от тебя. — Ларк ни словом не обмолвилась о том, что не ушла бы от Стоука, даже если бы он отпустил ее. Она должна была остаться в замке и не спускать глаз с Луи. Это, правда, не означало, что Стоука не следовало время от времени ставить на место и напоминать ему, как следует вести себя с женщиной. Поэтому Ларк ударила его в спину кулаком и крикнула:
— Немедленно отпусти меня, слышишь! Я тебе не сноп соломы какой-нибудь!
— Уж я-то знаю, что ты не сноп, но ты не представляешь, какое мне доставляет удовольствие носить тебя на плече!
— Куда ты несешь меня?
— В постель, разумеется.
— Не смей этого делать! — Ларк в ярости замолотила кулаками по его спине.
— Это почему же?
— А потому, что я пытаюсь спорить с тобой, а ты тащишь меня в постель, где мне продолжить спор не удастся.
— Вот по этой самой причине я и несу тебя в спальню.
— Это несправедливо!
— Жизнь редко бывает справедлива к людям.
Руки Ларк свешивались у Стоука вдоль спины, и ей не составило труда изо всей силы ущипнуть возлюбленного за ягодицу. Стоук, впрочем, даже не поморщился.
— Если ты не прекратишь испытывать мое терпение, я возьму тебя здесь, во дворе, прямо на каменных плитах, — прошипел он.
— Уж лучше здесь, чем у тебя в постели!
В следующее мгновение Стоук молниеносным движением поставил девушку на каменные плиты двора и заключил ее в объятия.
— Ну-ка, посмотри мне в глаза и повтори, что ты сказала. — Темные глаза Стоука впились в ее лицо.
— Ты все слышал, — прошептала Ларк, всматриваясь в бездонные агатовые глубины его глаз.
— А теперь слушай, что скажу тебе я, и слушай внимательно, поскольку я не привык повторять одно и то же дважды. Если ты попытаешься убежать от меня, я найду тебя и привезу назад в Кенилворт. Запомни: теперь ты собственность Черного Дракона. Я пометил тебя своим клеймом, и ты всегда будешь принадлежать только мне.
С этими словами он приник к ее губам. От этого крепкого обжигающего поцелуя у Ларк закружилась голова, а ноги стали как ватные. Жар, исходивший от его уст, опалил ее тело. Ларк поняла, что любит Стоука, что бы там она ни говорила ему в минуты раздражения и душевной боли.
Стоук был по-своему прав: он и впрямь оставил у нее в душе и на теле свою отметину. Девушка чувствовала, что превращается в собственность Черного Дракона — в том, разумеется, случае, если она не предпримет никаких попыток воспротивиться этому.
Стоук вошел в сопровождении Ларк в большой замковый зал, остановился у двери и осмотрелся. Люди уже сидели за дубовыми столами и ждали его появления. До слуха Стоука донеслось привычное ровное гудение голосов. Как всегда, в зале царили баритон Роуленда и рокочущий бас Луи. Слуги сновали между столами, разнося на деревянных блюдах жареное мясо и пинты с элем. Взгляды мужчин — тоже как всегда — были прикованы к округлым прелестям Эббы, которая, призывно улыбаясь, вместе с другими служанками оделяла всех желающих огромными кусками жаркого. Заметив Стоука, Эбба стала покачивать бедрами, стараясь привлечь к себе внимание своего сеньора и даже, если повезет, разжечь его чувственность. Судя по всему, ей не давала покоя мысль, что Стоук решил не допускать ее больше в свою опочивальню.
Ларк заняла место в дальнем конце нижнего стола — там, где сидели слуги. Стоук пересек зал и схватил девушку за руку.
— Разве ты забыла, что сидишь за столом вместе со мной?
— С какой стати? Я пленница, и мое место здесь, вместе со слугами. Прошу, не ставь меня в глупое положение, заставляя сидеть рядом с тобой!
— Ларк, я…
— Оставь меня. Разве ты не видишь, что на нас смотрят? — Девушка опустила голову, и прядь золотистых волос упала ей на лоб. Стоука охватило необоримое желание смахнуть эту прядку у нее со лба, но он, совладав с искушением, вернулся на свое место. Усевшись за стол, он наблюдал, как Рашид снимает пробу с приготовленного специально для хозяина угря.
Съев кусочек, Рашид наклонился к Стоуку и тихо сказал:
— Эта женщина горда, хозяин. Не то что другие.
— Да уж. — Стоук не сводил взгляда с Ларк.
— А гордая женщина — все равно что породистая кобылка. С ней надо обращаться ласково, а главное — почаще гладить.
— Я обдумаю твой мудрый совет, Рашид.
— Всегда к твоим услугам, хозяин. Когда захочешь узнать, как правильно вести себя с женщинами, обращайся к Рашиду.
Повар подмигнул Стоуку и начал снимать пробу с других блюд.
Покончив с этим, он отвесил преувеличенно низкий поклон Ларк. Девушка кивнула ему и даже слабо улыбнулась, хотя глаза ее были печальны. Она сидела на значительном удалении от Стоука, и ее со всех сторон окружали незнакомые люди.
— Отведай отварного угря, хозяин.
Стоук взял ложку, отломил кусочек рыбы, зачерпнул немного отвара и отправил в рот.
— Вкус непривычный.
Комментарий хозяина, казалось, не слишком порадовал Рашида.
— Это новый рецепт. В следующий раз приготовлю иначе.
— Не надо. Мне очень нравится. Блюдо просто восхитительное.
Рашид и Ларк обменялись понимающими взглядами, и повар заторопился на кухню.
— Работа ждет, хозяин. Надо добавить кое-что в котел с похлебкой, — объяснил он.
В зале появилась Далия с Вариком на руках. Увидев девушку, мальчик радостно закричал на весь зал:
— Лалк! Лалк! Хосю кусать вместе с Лалк.
— Нет уж. Придется тебе кушать вместе с отцом, — сказала Далия.
Мальчик посмотрел сначала на Стоука, потом на Ларк и недовольно выпятил нижнюю губку.
— Лалк, давай кусать вместе? Я, ты и оте-ес!
— Твое место рядом с отцом, Варик. — Ларк старалась говорить твердым голосом, хотя это давалось ей с трудом.
Мальчик едва не заплакал. Нянька отнесла его туда, где расположился Стоук, и усадила на маленький стульчик рядом с отцом. Поклонившись хозяину, она заняла место возле Ларк.
Роуленд уселся справа от Стоука, а Амори, Томас и Луи — слева, рядом с Вариком.
— Нашел, стало быть, свою Персефону, — хмыкнул Роуленд, подцепляя с блюда кинжалом жареную куриную грудку.
