— Перерождение во что?
— Подождите и поймете.
— Но чего ждать?
Лорд Байрон взглянул на меня сверху вниз:
Вокруг Лайлы существа вроде вас… они старятся? Умирают?
— Никогда, — прошептал я. — Никогда!
— И в то же время, — продолжал он, — как вы сказали, им не нужно пить кровь. Я вас верно понял?
Я медленно поднялся на ноги:
— Так вы считаете, что моя кровь — это то, что мы ищем? Кровь… бессмертного существа?
Лорд Байрон пожал плечами:
— Мы знаем, что это так.
— Но я же… я же стал чудовищем.
— Это не важно. Вам не нужна человеческая кровь для вашего же омоложения. Вот где кроется возможность. Изучить ваши клетки… найти, наконец, ответ.
— Но я — создание Лайлы. Мне от нее не уйти.
Лорд Байрон внимательно взглянул на меня. Губы его тронула еле заметная улыбка. Он повернулся и зашагал прочь по грязи.
— Куда вы? — спросил я.
— В Ротерхит, куда же еще. Чтобы вы стали только моим.
Он замедлил шаг, поджидая меня, но я не мог двинуться, вдруг заметив отблески пламени через дверь.
— Не надо, чтобы ее нашли… в таком виде, — пробормотал я, поворачиваясь, но лорд Байрон схватил меня за руку.
— Оставьте ее, — велел он. — Вы что, хотите сентиментально попрощаться после того, что натворили?
— Но прошу вас…
Лорд Байрон горько рассмеялся и покачал головой:
— Если хотите сделать ей благое дело, то идемте со мной.
Но все же я заглянул в дверь. Внутри — ободранный труп, без внутренностей, без лица… Не Мэри… Уже не Мэри. Он был совершенно прав. Мне нечего там делать.
— Ключ, — пробормотал я, шаря в кармане и вытаскивая его. — По крайней мере… Пусть ее не беспокоят… Чтобы не нашли в таком виде.
Дрожащими руками я запер дверь. Лорд Байрон потянул меня за рукав и вывел из «Миллерс Корт». Мы зашагали по булыжнику Дорсет-стрит. По дороге мы вляпались в лужу нечистот. Их запах напомнил мне, что я натворил — ужас, просто ужас. Я хватал ртом воздух, но вместо него вонь нечистот заполнила мои легкие. Хотя меня стошнило и я блевал несколько минут, я никак не мог очиститься. Скоро мне стало нечем блевать, но воспоминание о бойне осталось. Я упал на колени, погрузил ладони в булькающие нечистоты. Я с благодарностью смыл с рук кровь и ошметки плоти.
— Как вы намереваетесь поступить? — поинтересовался я, глядя вверх на лорда Байрона.
— Уничтожу ее.
— А если не сможете?
Лорд Байрон вздохнул, закутываясь в плащ.
— Если я не уничтожу ее, то она уничтожит меня! А теперь идемте, — взмахнул он тростью. — Это надо закончить до рассвета.
Он вновь зашагал вперед. На противоположной стороне Брашфилд-стрит у рынка стояли два кэба. Лорд Байрон подвел меня к ним, постучал по стенке первого экипажа. Занавески раздвинулись, и дверца распахнулась.
— Как она? — спросил лорд Байрон.
— Мертва, — произнес женский голос.
Я заглянул внутрь повозки и узнал одну из вампирш с Фэйрфакс-стрит. Она покачала головой.
— Глупа и туго соображает, как все мертвецы.
— Но это не Люси, — невольно вырвалось у меня. — Она не мертва.
— Посмотрите сами.
Я сунулся поглубже и теперь разглядел женщину, скорчившуюся как зверь на полу. Она взглянула на меня, во взоре ее царила пустота, кожа у нее была как у прокаженной, сырая от гниения.
— Люси? — окликнул я, не веря себе и оглядываясь на лорда Байрона. — Но… но она не мертва.
— Неужели? — вздохнул лорд Байрон.
Он взял в руки какой-то сверток, покачал его и протянул Люси. Сразу же на ее лице отразились хитрость, настороженность, глаза зажглись какой-то звериной жадностью, губы припухли и задрожали, причмокивая. Она вдруг рванулась вперед и выскочила бы, если бы лорд Байрон не захлопнул дверь тростью. Лицо его казалось обеспокоенным и почти таким же голодным, как у Люси.
— Возьмите, — пробормотал он, передавая сверток второму вампиру, стоявшему в ожидании у дверцы повозки.
— Что это? — спросил я.
— Артур, — пояснил лорд Байрон. — Ребенок Люси.
— Так это вы его забрали?
— Естественно. К тому времени его отец был уже мертв. А мать, — он жестом показал на дверцу экипажа, — вы сами видели… Теперь я единственный родственник Артура. Я бы предпочел оставить его на попечение матери, но теперь… Не беспокойтесь, я позабочусь о том, чтобы он рос в достаточной безопасности. Во всяком случае это в моих интересах, чтобы у него в один прекрасный день появился наследник. Уверен, профессор вам об этом рассказывал.
— Но Люси? Кем она стала? Вампиром? Нет… она же явно лишилась рассудка.
— Гнилушка, — резко сказал лорд Байрон. — И плоть ее тоже сгниет. Ее хозяйка, Шарлотта Весткот, не полностью разрушена, ибо ни один смертный не может уничтожить вампира ее силы, но ваш профессор серьезно покалечил ее, и, пока она покалечена, Люси будет продолжать гнить, ибо она — ничто без существования своей создательницы, лишь ее рабыня, шлюха, игрушка. И в этом вторая причина, доктор, почему вам надо сейчас поехать со мной. Вы же видели таких существ в Индии, видели, как быстро может распространиться болезнь. Представьте себе, что чума мертвецов поразила город, в котором много миллионов душ! Я — вампир и властителъ царства мертвых, но, по-своему, я тоже демократ. Я не желаю, чтобы Лондон превратился в скопище рабов. Болезнь начала распространять Шарлотта, но прежде Лайла заразила ее. Мы должны нанести удар ей, Лайле, самой Лилит, средоточию зла, сразить ее. И посмотреть, не сможем ли спасти вас.
— Сейчас?
— Если вы готовы.
Я кивнул.
— Хорошо!
Он повернулся и подвел меня к двери кэба. Всю дорогу я сидел в молчании. Ужас того, что я оставил в «Миллерс Корт», парализовал мою способность наблюдать и думать. Но когда мы, наконец, въехали в Ротерхит, решимость отомстить той, которая превратила меня в это существо, и страх перед ее силой оживили мои способности мыслить. Я задумался о предстоящей борьбе и ужасном зле, которому нам предстояло бросить вызов. Впрочем, успеха я не ждал, ибо рухнувшая надежда хуже, чем никакой надежды вообще.
