протиснуться между германцами, но они, казалось, махали на него руками. Он не видел никакого оружия, только лица — чужая бледная плоть и голубые глаза. Лошадка поскользнулась, и у Такса вылетело из рук копье. Он наклонился вперед и обхватил руками шею животного. Они долго летели вниз, слившись воедино. Когда они упали в реку, на этот раз она не была холодной. Она была горячей от крови его собственного народа.
Дитрик закончил молитву, перекрестился и поднялся с колен. Он не мог поверить, что Бог даровал ему жизнь. Вокруг него валялись раненые и мертвые люди. Кое-где лежали отдельные конечности, куски одежды и сломанное оружие. На сотни метров вдоль реки остались немногие самые крепкие деревья, остальные деревья и кустарник были измолоты в пыль. Он пошел к реке — горло у него было заполнено пылью.
Когда он увидел брод, то в ужасе остановился. Ардарик ехал за ним на белом жеребце. Король, конечно, не принимал участия в сражении. Он оставался на возвышении и руководил сражением с помощью своих впередсмотрящих, расположившихся на деревьях. Он постоянно перемещал войска в зависимости от сложившейся ситуации. Сейчас Ардарик смотрел поверх головы сына на брод.
— Ты был прав. Их здесь только около тысячи, а может, и меньше.
Дитрик ухватился за седло Ардарика, чтобы не упасть. Тела на переправе запрудили реку. Пока он смотрел, река поднялась и начала переливаться над телами. Дальний берег невозможно было рассмотреть из-за тел хунну и их лошадей. На этом берегу трупов было почти столько же, но половина из них были германцы.
— Если бы они сразу напали на нас, — сказал Дитрик, — они смогли бы нас победить!
Ардарик равнодушно пожал плечами. Он начал двигаться по берегу, рассматривая мертвецов.
— Но теперь это уже не имеет значения, разве не так?
— Так.
— Ты хорошо сражался. Дитрик, ты очень храбрый. Дитрик кивнул головой и последовал за отцом по краю берега. Здесь в воде плавало огромное количество трупов. Невольно он искал среди них Такса.
— Как они сражались, — шептал Ардарик. Дитрик понимал, что отец рассуждает вслух, он понял это по его голосу. Он никогда не видел подобного сражения и не мог представить, как движутся сотни всадников хунну и бросаются на врагов, не обращая внимания ни на свои раны, ни на своих убитых. Он видел, как они пытались прорваться через линию германцев, сражаясь все одновременно, как будто они все бессмертны. Он видел, как это делает Такс, и сейчас он был уверен, что именно Такс находился в гуще сражавшихся.
— Дитрик! — резко воскликнул отец.
Дитрик обернулся. Они подошли к более извилистой части берега. Вода здесь текла медленнее. Внизу лежало много мертвых хунну и их лошадей. Одним из лежавших был Такс. Черная лошадка лежала поверх него, погрузив голову в реку. Рядом лежал мертвый Бряк.
Дитрик двинулся вперед, но отец преградил ему путь. Дитрик увидел, что Такс еще живой.
И Такс увидел его и пошевелился. Видно было, что у него на груди перебиты все кости.
— Помоги мне, — сказал Такс.
Дитрик с трудом его слышал. Он сделал вперед еще шаг, но Ардарик схватил его за руку.
— Не смей!
Такс облизнул губы и начал дрожать. Веки его закрывались.
— Помоги!
Дитрик опять двинулся вперед.
— Нет, — повторил Ардарик. — Он тебя убьет.
Король развернул коня от реки. Одно мгновение Дитрик не мог отвести взгляда от Такса. Но он понимал, что отец был прав и Такс попытается его убить, если он подойдет к нему поближе. Он последовал за отцом на несгибающихся ногах. Уже приближалась ночь, и он пошел в безопасность и покой темноты.
Note1
Каган — глава государства у древних тюркских народов.
Note2
Рим.
