реки байейе устраивают западни для животных, которые приходят к реке пить воду. Эти западни представляют собой ямы от 7 до 8 футов [от 2 до 2,7 м] глубиной с отверстием в 3 или 4 фута [около 1 метра] шириной. Яма постепенно суживается вглубь до 1 фута [30 см] ширины на самом дне. Отверстие ямы имеет вид удлиненного квадрата (единственная вещь квадратной формы, которую могут делать бечуаны, все остальное у них – круглое). Длина наружного отверстия ямы приблизительно равна глубине. Яма суживается книзу для того, чтобы животное, вклинившись в яму и барахтаясь в ней, крепко увязло там благодаря собственной тяжести. Такие ямы делаются обыкновенно попарно. Между парой ям остается стенка толщиною в 1 фут [около 30 см] у самого верха. Благодаря этому, когда животное чувствует, что передняя часть его корпуса падает в яму, и оно, стараясь не упасть всем корпусом, делает сильный прыжок, отталкиваясь от земли задними ногами, то, прыгнув вперед, оно неизбежно попадает во вторую яму всем корпусом. Ямы эти весьма тщательно маскируются; вся выкопанная земля уносится на некоторое расстояние, чтобы у животных не могло возникнуть подозрений. Отверстие ямы закрывается сверху камышом и травой, которые засыпаются мокрым песком, чтобы это место по виду ничем не отличалось от окружающего пространства. В эти ямы не раз попадал кое-кто из наших товарищей даже тогда, когда специально отыскивали их, чтобы в них не попадал наш скот. Если бык видит яму, то он осторожно обходит ее. Старые слоны, идущие впереди стада, сметают с ям маскирующий их покров по обе стороны пути к воде. Мы слышали о таких случаях, когда старейшие из этих умных животных вынимали из такой западни попавших туда молодых.
Великолепные деревья украшают эти берега. Близ слияния реки с озером растут два огромных баобаба (Adansonia digitata), или мована. На этом месте мы определили широту (20°21 ю. ш.). Определить долготу озера мы были не в состоянии, так как наши часы не годились. Можно предполагать, что этот пункт находится между 22 и 23° в. д. Самый большой из двух баобабов имел в обхвате 76 футов [около 23 м]. Кое-где среди деревьев, не встречавшихся на юге, показывается пальмира. [7] Дерево мокучонг, или мошома, дает плоды посредственного вкуса, но само оно может служить чудесным образцом красоты в любой части света. Ствол его идет часто на изготовление челноков. Моцоури, дерево, дающее розовую сливу с приятным кисловатым соком, имеет темную вечнозеленую листву, похожую на листву апельсинового дерева, а по своей форме оно напоминает кипарис. Была зимняя пора, и мы не видели больше никакой флоры. Растения и кустарники были сухие. Но, как и на других обширных пространствах Африки, здесь было много индиго. Мальчики, которые красят его соком сделанные из соломы украшения, называют его могетоло, или «изменитель». В этой стране есть два вида хлопка; люди, принадлежащие к племени машона, делают из него материю и окрашивают ее соком могетоло в синий цвет.
Новые разновидности африканских антилоп (покур и лече), открытые Д. Ливингстоном и его спутниками
На южном берегу мы обнаружили множество слонов. Они приходят пить ночью и, удовлетворив свою жажду (при этом они пускают воду вверх и обливаются ею, и слышно бывает, как они пронзительно визжат, наслаждаясь свежестью воды), уходят обратно в глушь гуськом, словно по ниточке, и никогда не расходятся в стороны раньше, чем пройдя 8– 10 миль, – так велик их страх перед этими ямами. Здешние слоны ниже ростом, чем на юге. На Лимпопо, например, они ростом в 12 футов [более 3,5 м], а здесь в 11 футов [3,5 м]; далее к северу мы видим их ростом только в 9 футов [немного более 2,5 м]. Вилорогая антилопа, или толо, оказалась здесь также меньше, чем те, которых мы привыкли видеть. Мы увидели здесь куабаоба, или пряморогого носорога (Rhinoceros oswelli), являющегося разновидностью белого носорога (Rhinoceros simus), и обнаружили, что направленный кзади его рог не нарушает его зрительной линии, вследствие чего этот вид проявляет больше осторожности, чем его родичи.
Мы открыли совершенно неизвестный прежде вид антилопы, называемой лече, или лечве. Это красивая «водяная» антилопа светлого коричневато-желтого цвета. Рога у нее такие же, как у Aigoceros ellipsiprimnus, водяного козла, или тумоги бечуанов, – они поднимаются от головы легким наклоном назад, затем изгибаются вперед. Грудь, живот и глазные орбиты у них почти белые, а передняя часть и лодыжки темно-коричневые. У самцов имеется небольшая грива такого же желтоватого цвета, как и вся остальная кожа, а на хвосте имеется пучок черных волос. Лече никогда не уходит от воды дальше, чем на милю. Излюбленным ее местом являются островки на болотах и реках; она совершенно неизвестна в центральном водном бассейне Африки. Обладая порядочной дозой любопытства, антилопа эта имеет очень благородный вид, когда, подняв голову, внимательно смотрит на приближающегося к ней незнакомца. Когда она решает удрать, то пригибает голову к шее и кладет на шею рога, затем начинает бежать, сначала рысцой вперевалку и кончая галопом и прыжками через кусты, подобно паллагу. Она непременно бежит к воде и пересекает ее последовательными прыжками, как будто при каждом прыжке она отталкивается ото дна. Сначала ее мясо нам нравилось, но потом надоело.
Каждый год с наступлением разлива вниз идут большие стада рыбы. Больше всего бывает кефали (Mugil africanus). Ее ловят сетями. Glanis siluris – крупная, широкоголовая рыба без чешуи, с колючками, называемая туземцами «мосала», достигает огромной величины и упитанности. Рыба эта так велика, что когда человек несет ее, взвалив себе на плечо, то ее хвост достает до земли. Она питается растениями и многими своими особенностями похожа на угря. Подобно большей части лофоидных рыб, она способна удерживать в какой-то части своей крупной головы большое количество воды, благодаря чему может оставлять реку и даже зарываться в тине высохших болот, не погибая от этого. Другая рыба, близко напоминающая эту и названная доктором Смитом Clarias capensis, широко распространена во всей Внутренней Африке и часто оставляет реки, чтобы питаться в болотах. Когда болота пересыхают, большое количество этой рыбы вылавливается людьми. Часто бывает видно, как плывет, подняв голову над водой, темно-коричневая водяная змея с желтыми пятнами на коже; она совершенно безвредна, и байейе употребляют ее в пищу.
Байейе называют до десяти видов рыб, которые водятся в их реке; в своих песнях, прославляющих Зоугу, они говорят: «Спешно отправленный посыльный всегда принужден проводить ночь в пути, благодаря обилию пищи, которую ты предлагаешь ему». Байейе живут больше рыбой, к которой бечуаны на юге относятся с отвращением; они помногу ловят ее посредством сетей, сплетенных из тонких, крепких волокон Hibiscus'a, который растет в изобилии во всех влажных местах. Лесы их удочек сделаны из «ифе», или, как его теперь называют, Sanseviere angolensis, растения с очень крепкими волокнами, в изобилии растущего всюду от Колобенга до Анголы; в качестве поплавков употребляются кусочки одного водяного растения, у которого в каждом сочленении имеются клапаны, задерживающие в клетках воздух. Сети плетут таким же способом, как и мы. Они также бьют рыбу специальными копьями с легкой рукояткой, которая хорошо плавает на поверхности воды. Очень ловко бьют они гарпуном гиппопотама; так как зазубренное лезвие гарпуна привязано к очень крепкой бечеве, сделанной из молодых листьев пальмы, то животное, соединенное с челноком этой бечевой, не может уйти от него иначе, как только разбив его вдребезги, что оно нередко и делает или прямо зубами, или ударом задней ноги.
По возвращении к бакуруце мы увидели, что лодки, в которых они ездят ловить рыбу, сделаны просто из связанных вместе больших пучков камыша. Такая лодочка могла бы быть готовым импровизированным понтоном для переправы через всякую реку.
Глава IV
Вернувшись на Колобенг, я оставался там до апреля 1850 г. и затем, в обществе мистрис Ливингстон, трех наших детей и вождя Сечеле, который купил себе собственную повозку, отправился, чтобы переехать Зоугу в нижнем конце, намереваясь следовать по северному ее берегу до Тамунк'ле, а затем подняться по этой реке, чтобы посетить на севере Себитуане. Секоми распорядился засыпать колодцы в Серотли, которые вырыли с таким трудом, поэтому мы избрали более восточное направление – через горы
