почва вокруг нее была покрыта следами львов. Очевидно, они побоялись напасть на взнузданную лошадь, опасаясь, что это ловушка. В другой раз ночью два льва подходили на 3 ярда [около 3 м] к быку, привязанному к повозке, и к барану, привязанному к дереву, и стояли рыча, но сделать прыжок побоялись. Был еще один случай в Машуе, когда ночью все люди, крайне утомленные трудами предыдущего дня, спали, и даже два сторожа свалились и крепко заснули около почти потухшего костра. Лев подошел на три ярда к костру и, вместо того чтобы прыгнуть, поднял рев; он не последовал голосу инстинкта и не доставил себе мясного блюда только потому, что быки были привязаны к кустам; потом он отошел на бугор, находившийся от нас на расстоянии 300 ярдов [270 м] и всю ночь громко ревел, и рев его все еще продолжался утром, когда мы все отправились в путь.
Из всего, что я когда-либо слышал о львах, нет ничего, что давало бы возможность приписывать ему свирепость или, наоборот, благородное великодушие, приписываемое им иными. Он не обладает благородством, свойственным породам ньюфаундленда или сенбернара. Что касается его огромной силы, то в ней не может быть сомнения. Масса мускулов вокруг его челюстей, плеч, передних лап свидетельствует действительно о чудовищной силе. Но сила их, кажется, уступает силе мускулов индийского тигра. В большинстве случаев проявления этой силы, которые я видел, когда, например, лев утащил быка, он не несет его в зубах, а тянет или волочит тушу по земле. Бывают случаи, когда львы прыгают на круп лошади, но никто никогда не видел их на шее жирафа. Они не прыгают на круп даже южноафриканской антилопы, но стараются свалить ее с ног, разрывая когтями. Освелл и Вардон однажды видели, как три льва пытались свалить с ног буйвола и в течение некоторого времени не были в состоянии сделать это, несмотря на то что буйвол был смертельно ранен пулей.
Лев, нападая на животное, всегда хватает его за бок ближе к задней ноге или прямо за горло, под челюстью. Интересно, пытается ли он когда-нибудь вцепиться животному в загривок? Бок – обычное место, в которое он впивается зубами, и этой частью туши он начинает лакомиться прежде всего. Туземцы очень сходятся со львами во вкусах при выборе наиболее лакомого куска. Кишки и покрытые жиром внутренности составляют полный обед даже для самого крупного льва. Иногда во время такого обеда, принюхиваясь, близко подходит шакал и частенько платится за свою отвагу жизнью от одного только удара львиной лапы. Наевшись до отвала, лев быстро засыпает, и тогда с ним легко разделаться. Охота на льва с собаками менее опасна, чем охота на тигра в Индии, потому что собаки, выгоняя льва из укрытия и заставляя его отчаянно защищаться, дают охотнику достаточно времени для обдуманного прицела и меткого выстрела.
Где больше диких животных, там и львы водятся в пропорционально большем количестве. Львов никогда не увидишь стаями. Но иногда шесть или восемь львов, вероятно, целое семейство, охотятся на добычу вместе. Когда человек ходит по улицам Лондона, то он скорее может быть раздавлен колесами экипажей, чем, находясь в Африке, будет съеден львами. Из всего, что я слышал о львах, ничто не может заставить людей, обладающих обыкновенной смелостью и предприимчивостью, отказаться от поездки в Африку.
То чувство, которое побудило современного художника изображать льва в утрированно искаженном виде, заставляет сентиментальных людей считать рев льва самым страшным из всех звуков в мире. Мы всегда слышим о «величественном реве царя зверей». Конечно, когда в этой стране вы слышите рев льва во время непроглядной черной ночи при страшных раскатах грома, когда каждая вспышка ослепительной молнии оставляет вас в еще большей темноте, а дождь при этом льет с такой силой, что ваш костер гаснет и вы не можете даже под деревом укрыться от ливня, когда вы не можете сделать выстрела, так как у вас подмочен порох, то тогда этот рев может вызвать страх. Но если вы находитесь в уютной комнате или даже в повозке, то это совсем другое дело; здесь вы его слышите без всякого страха или тревоги. Глупый страус ревет так же громко, как лев, и однако человек никогда не страшится этого звука. Разговоры о величественном реве льва – только величайшая болтовня. Когда несколько лет назад я говорил об этом, то к моим словам отнеслись с сомнением, и я с тех пор стал тщательно осведомляться у европейцев, которые слышали рев льва и крик страуса, – могли ли они обнаружить какую-нибудь разницу между тем и другим; мне всегда отвечали, что когда лев был на некотором расстоянии, то они не могли обнаружить никакой разницы. Туземцы утверждают, что существует разница между началом звука у того и у другого. Следует сказать при этом, что, конечно, есть значительная разница между певучим звуком голоса льва, когда он бывает сыт, и между его низким грубым рычанием, когда он голоден. Вообще кажется, что голос у льва имеет более грудной, а у страуса – более гортанный оттенок, но я по сей день могу с уверенностью различать их, только зная, что страус ревет днем, а лев – ночью.
Шерсть у африканского льва имеет рыжевато-коричневый цвет, как у некоторых мастифов [английских догов]. Самец имеет большую гриву, которая внушает мысль о сильной властности. У некоторых из них концы волос гривы – черные; этих львов называют черногривыми, хотя в целом волосы гривы желтого, рыжевато-коричневого цвета. Во время открытия оз. Нгами Освелл и Вардон застрелили два экземпляра другой разновидности льва. У одного из них, старого льва, от его зубов остались только обломки, и изношенные его когти совершенно затупились; у другого, убитого в самом расцвете сил, были превосходные, сверкавшие белизной зубы; оба были самцы, но ни у того, ни у другого совсем не было гривы. Живущие в окрестностях озера львы ревут реже, чем южноафриканские. Мы почти не слышали их рева.
Помимо человека, истребляющего львов, существует еще много препятствий, ограничивающих чрезмерное их размножение. Лев редко нападает на взрослых животных; часто, когда им бывает схвачен, например, теленок буйвола, мать всегда бросается на выручку, и ее удар часто бывает для льва смертельным. Один найденный нами мертвый лев был убит именно таким образом, а на р. Лиамбье (Замбези) у другого льва, издохшего близ Сешеке, были все признаки, показывающие, что он получил смертельный удар от буйвола. Интересно, нападает ли когда-нибудь лев один на один на буйвола? Необычайная сила львиного рева по ночам в тех случаях, когда бывает умерщвлен буйвол, показывает, по- видимому, что нападение в этих случаях производится не одним, а несколькими львами.
Был еще случай, когда на одной равнине стадо буйволов не допустило до своих телят большое количество львов; все самцы стада выступили вперед, нагнув головы и угрожая львам рогами, а телята с самками оставались позади. Один удар рогами может убить наповал самого сильного льва. Мне говорили, что в Индии даже домашние буйволы чувствуют свое превосходство над некоторыми дикими животными; видели, например, как буйволы загнали тигров на бугор с таким ревом, как будто они наслаждались этим спортом. К слонам львы никогда не подходят близко, разве только к маленьким, которые иногда становятся их добычей; завидя царственного слона, всякое животное удаляется; и все-таки взрослый слон может стать более легкой добычей, чем носорог. Лев всегда опрометью убегает при одном только появлении последнего.
В местности, прилегающей к Машуе, водится большое количество различных видов мышей. Почва там до того изрыта их норами, что нога на каждом шагу уходит в нее. Одной разновидностью этих маленьких тварей сделаны небольшие копны сена высотой около 2 футов [0,6 м] в высоту и несколько более в ширину. То же самое делается ими в областях, покрываемых ежегодно снегом, с очевидной целью, но догадаться о причинах такой заготовки сена в африканском климате очень трудно.
Где много мышей, там должно быть много змей, потому что змеи питаются мышами. Поэтому кошка является хорошим препятствием для проникновения в дом этих ядовитых пресмыкающихся. Иногда, впрочем, несмотря на все предосторожности, змеи находят себе дорогу в дом; но даже и самые ядовитые породы кусают только тогда, когда им самим угрожает явная опасность, например когда на них наступят или когда наступает период их спаривания. Находясь в этой стране, не испытываешь ничего похожего на тот страх и отвращение к змеям, которые мы можем переживать, сидя в уютной английской комнате и занимаясь чтением о них. И все-таки это отвратительные существа, и чувство отвращения к ним, по- видимому, инстинктивно. Когда я делал дверь для нашего дома в Мабоце, то случайно в нижнем ее углу осталось отверстие. Однажды рано утром ко мне пришел один человек за вещью, которую я ему обещал дать. Я сейчас же подошел к двери, – а было еще темно, – и наступил на змею. И в тот момент, когда я почувствовал, как вокруг моей ноги обвивается холодная чешуя змеиной кожи, во мне разом проснулся дремлющий инстинкт, и я подпрыгнул выше, чем прыгал когда-либо и чем могу надеяться сделать это когда-нибудь еще, и стряхнул змею с ноги. Вероятно, я наступил на нее близко к голове и тем помешал ей укусить меня.
Некоторые из змей особенно ядовиты. Одна змея темно-коричневого, почти черного цвета, убитая на
