пошел.
Генрих терял терпение. Надо было выдать Шарлотту за кого-нибудь замуж и сказать мужу, что этот брак только по названию. Но и вообразить было невозможно, что это будет Бассомпьер! Нет, он никак не подходил в мужья для Шарлотты.
Генрих стоял у окна в своих покоях, думая о пленившей его девушке. И тут увидел во дворе о чем-то задумавшегося бесцельно смотрящего в пространство молодого человека. Король улыбнулся, и не без нежности.
Бедняга Конде! Не очень-то везучий молодой человек. Генрих вернулся воспоминаниями к тем дням, когда он и отец этого юноши вместе прибыли к Ла-Рошели. Все Конде были какими-то несчастливыми. Первая жена его кузена изменяла ему с Генрихом III, вторая, вероятно, была причастна к его убийству… Этот юноша появился на свет уже после смерти отца, а поскольку его мать подверглась опале, был вынужден полагаться на щедроты Генриха. Именно король пожаловал ему титул принца Конде, несмотря на подмоченную репутацию его матери, и именно Генрих IV заботился о нем, словно о собственном сыне.
Скандал, связанный с матерью, отразился на судьбе ее сына. Его никогда не видели на пиршествах и балах, он не интересовался женщинами и, хотя был хорошо развит, не участвовал ни в каких играх, чтобы не вступать в контакты с другими людьми, всегда предпочитал кататься на лошади или плавать один.
И вот теперь при виде его Генриха осенила идея.
Он высунул голову в окно и крикнул:
– Привет, Конде!
Конде не удивился, потому что Генрих то и дело сбрасывал с себя маску королевского величия и частенько не придерживался слишком строгого этикета, полагая, что при французском дворе много напыщенности.
Конде поднялся к королю.
– Мой дорогой мальчик, – сказал Генрих, обнимая его. – Я увидел, как ты скучаешь во дворе, и подумал, как бы сделать твою жизнь более забавной.
– Жизнь и так достаточно забавна, сир.
– Но я хочу принести тебе немного удачи.
– Ваше величество всегда так добры ко мне, не знаю, что бы я без вас делал.
– Помни об этом, – улыбнулся король. – А сейчас, Конде, я нашел для тебя жену.
Глаза юноши тревожно расширились, и ничто не могло доставить Генриху большего удовольствия.
– Да, – продолжил он, – очаровательную жену. Я собираюсь женить тебя на самой прелестной девушке Франции.
– Сир! Умоляю вас…
– О, не тревожься, мой друг. Это будет брак только по названию. Небольшая услуга, которую ты мне окажешь.
– И кто же эта дама? – тихо поинтересовался Конде.
– Шарлотта-Маргарита де Монморанси. Конде нахмурил брови.
– Так ты ее знаешь?
– Да, сир. Я видел ее при дворе. Она еще совсем ребенок, и я слышал, что она помолвлена с Бассомпьером.
– Скоро с этим будет покончено. Я намереваюсь вызвать месье Монморанси и сообщить ему, что нашел для его Шарлотты нового жениха.
Генриху так не терпелось поскорее покончить с этим делом, что он тут же отпустил Конде и послал за Монморанси.
Свадьба Шарлотты и Конде должна была состояться в Шантильи. Король определил, что Конде впредь будет получать большой доход, и подготовил для новобрачных дорогие подарки. Генрих собирался и сам присутствовать на церемонии, но тут обнаружились два обстоятельства, вызвавшие его беспокойство. С первым ничего поделать было нельзя потому, что накануне у него случился приступ подагры, причем столь сильный, что и речи не могло быть о близости с Шарлоттой до выздоровления. Второе – произошедшая с Конде перемена. Он буквально на глазах у всех как бы вырос и возмужал, а когда смотрел на невесту, лицо его светлело и глаза сияли – всем стало ясно, что он к ней неравнодушен.
Сама же Шарлотта прекрасно понимала причину разлуки с Бассомпьером и брака с новым женихом.
Король ею увлекся. Она считала его сумасшедшим, в разговорах с друзьями называла «старым подагриком», но все хорошо знали, что это такое – стать любовницей короля. Взять хотя бы Корисанду, Габриэлу и Генриетту! Пока король дарил им свою благосклонность, они были самыми важными особами во Франции, и Шарлотта надеялась, что с ней, молодой и привлекательной, он будет еще щедрее, чем с теми старухами.
Шарлотта волновалась, ожидая дня, когда станет героиней романтической пьесы, радующей сердца всех французов и француженок.
Своего жениха она ставила невысоко. Он был принцем, а с тех пор, как его обязали на ней жениться, стал и богачом. Но он был ей скучен, и она особенно о нем не думала, потому что он был только подставным лицом. Конде рядом с ней лишь потому, что дамы в ее положении должны иметь мужей.
На свадьбе присутствовал весь двор. Король приковылял, опираясь на трость, морщась от боли и посмеиваясь уголками губ, потому что никогда не упускал случая подшутить над самим собой.
Юная Шарлотта вся сияла, а недомогание старило Генриха еще больше. Но приступ подагры должен был скоро пройти.
Королю пришлось лечь в постель, и он попросил Шарлотту посидеть с ним и поговорить.
