– Я слышала, что ты вернулся, Коннан, – сказала она, и мне показалось, что она нервничает. Значит, он производит такое впечатление не только на меня, но и на людей своего круга.
– Как быстро распространяются новости, – произнес он. – Моя дорогая Селестина, как мило, что ты пришла меня навестить. А я только что познакомился с новой гувернанткой. Она находит, что Элвина способная, но нуждается в твердой руке.
– Конечно, она способная! – воскликнула Селестина с негодованием. – Надеюсь, мисс Лей не будет с ней излишне строга. Элвина хороший ребенок.
Коннан Тре-Меллин взглянул на меня с усмешкой.
– Не думаю, что мисс Лей придерживается того же мнения. Ты, дорогая Селестина, в нашем гадком утенке видишь прекрасного лебедя.
– Возможно, я слишком привязана…
– Вы не возражаете, если я оставлю вас? – спросила я, так как мне не терпелось уйти.
– Ах, я помешала вам? – воскликнула Селестина.
– Нисколько, – заверила я ее. – Мы уже закончили наш разговор.
Коннан Тре-Меллин, смерил взглядом нас обеих.
Казалось, его что-то забавляло. Мне вдруг пришло в голову, что в его глазах мы одинаково непривлекательны. По всей видимости, ни одна из нас не походит на женщину, способную вызвать его восхищение.
– Вернее сказать, мы можем продолжить нашу беседу позднее, – непринужденно произнес он. – По- моему, мисс Лей, нам с вами еще многое предстоит обсудить по поводу моей дочери.
Слегка кивнув, я оставила их вдвоем.
В классной комнате для меня уже накрыли чай, но от волнения у меня пропал аппетит. Элвина не пришла, и я догадалась, что она с отцом.
Пробило пять часов, а ее все еще не было. Тогда я послала Дейзи разыскать Элвину и напомнить ей о наших вечерних занятиях.
Меня нисколько не удивил бунт Элвины, этого следовало ожидать: приехал отец, и она предпочла его общество занятиям с гувернанткой.
Что же мне делать, если моя ученица откажется подняться в классную? Пойти в красную гостиную или в столовую, словом туда, где они расположились, и потребовать, чтобы она немедленно последовала за мной? Но Селестина тоже там, а уж она непременно встанет на сторону Элвины.
На лестнице послышались шаги. Дверь в комнату отворилась, и я увидела Коннана Тре-Меллина, который держал за руку Элвину.
Выражение лица Элвины поразило меня. У нее был такой несчастный вид, что я невольно почувствовала к ней жалость. Ее отец улыбался и был несколько похож на сатира, словно эта ситуация, мучительная для Элвины и неловкая для меня, забавляла его. Возможно, так оно и было. За ними стояла Селестина.
– Ну вот и она, – сказал Коннан Тре-Меллин. – Долг есть долг, дочь моя, – сказал он, обращаясь к Элвине. – Когда твоя гувернантка велит тебе заниматься, ты должна ее слушаться.
– Но вы только сегодня приехали, папа, – прошептала Элвина, и я заметила, что она с трудом удерживается от рыданий.
– А мисс Лей говорит, что вам нужно заниматься, здесь командует она.
– Благодарю вас, мистер Тре-Меллин, – сказала я. – Элвина, проходи, садись.
Девочка взглянула на меня, и выражение ее лица тут же изменилось. Теперь ее глаза горели злостью и ненавистью.
– Коннан, – тихо вмешалась Селестина, – сегодня действительно твой первый день дома, а Элвина так ждала тебя.
Он улыбнулся, но лицо его осталось мрачным.
– Дисциплина прежде всего, Селестина. Идем, мы оставим Элвину на попечение ее гувернантки.
Он слегка поклонился мне и вышел, не обращая никакого внимания на умоляющие взгляды Элвины. Дверь закрылась, и я осталась наедине со своей воспитанницей.
Этот случай открыл мне многое. Элвина обожает отца, тогда как он к ней совершенно равнодушен. Негодование, которое я испытывала по отношению к Коннану Тре-Меллину, становилось все сильнее по мере того, как росла моя жалость к его дочери. Не удивительно, что с ней так трудно. Что еще можно ожидать от ребенка, который несчастен? Я взглянула на нее другими глазами… отец, которого она любит, не обращает на нее внимания, а Селестина Нэнселлок во всем ей потакает. Эти двое словно сговорились, только портят ее.
Возможно, я была бы более снисходительна к Коннану Тре-Меллину, если бы в день своего приезда он забыл о дисциплине и уделил своей дочери немного внимания.
Элвина бунтовала весь вечер, однако я настояла на том, чтобы она легла спать в привычное для нее время. Она сказала, что ненавидит меня, хотя в этом не было никакой нужды, это было очевидно.
Уложив ее спать, я незаметно выскользнула из дома и направилась к лесу. Присев на ствол поваленного дерева, я задумалась. На душе у меня было неспокойно.
Дни стояли жаркие, и лес, казалось, застыл в глубоком оцепенении.
Я размышляла о своем будущем: уволят ли меня или я останусь в Маунт Меллине? Сейчас трудно было сказать что-либо определенное, к тому же я сама еще не знала, хочу я остаться или уехать.
Многое меня удерживало: и Джилли, которая меня заинтересовала, и Элвина, которую мне хотелось отучить от желания всем перечить. Однако теперь, после знакомства с хозяином дома, мой энтузиазм несколько ослабел.
Я слегка побаивалась этого человека, хотя сама не могла объяснить почему. Я нисколько не сомневалась, что меня-то он оставит в покое, но чувствовалось в нем какое-то притяжение, какой-то магнетизм, нечто такое, что не позволяло мне выбросить его из головы. Я все чаще и чаще вспоминала Элис. Мысли о ней не давали мне покоя: я все старалась угадать, какой она была.
Что-то во мне забавляло мистера Тре-Меллина. Возможно, причиной тому моя непривлекательность, а возможно, и то, что я принадлежу к той огромной армии женщин, которые вынуждены зарабатывать себе на жизнь, и оттого так сильно зависят от капризов людей его круга. Быть может, он имеет склонность к садизму? Наверное, так оно и есть. Возможно, бедняжка Элис не смогла этого вынести. Может быть, она, как и мать малышки Джилли, утопилась в море?
В этот момент я услышала звук приближающихся шагов. Кто-то шел по лесу. Мгновение я колебалась, не зная, как поступить – остаться на месте или вернуться в замок.
Показался мужчина. Он направлялся прямо ко мне. В его облике было что-то очень знакомое, и мое сердце забилось сильнее.
Заметив меня, он вздрогнул, затем улыбнулся, и я узнала в нем того самого человека, с которым ехала в поезде.
– Вот мы и встретились, – сказал он. – Я знал, что это должно скоро произойти. Что с вами? У вас такой вид, словно вы увидели привидение. Или это Маунт Меллин так на вас действует? Говорят, что в этих местах климат хорош для привидений?
– Кто вы такой? – спросила я.
– Меня зовут Питер Нэнселлок. Должен признаться, что я немного обманул вас.
– Вы брат мисс Селестины?
Он кивнул в ответ.
– Еще в поезде я догадался, кто вы, и нарочно подразнил вас. Когда я увидел вас в вагоне, я сразу же подумал – гувернантка. У вас был вид типичной гувернантки. Что касается имени, я прочел его на ярлыках ваших чемоданов. Кроме того я знал, что в Маунт Меллине ожидают приезда мисс Марты Лей.
– Рада слышать, что моя внешность соответствует той роли, которую мне выпало играть в жизни.
– Юная леди, как нехорошо обманывать! Помнится, у меня уже был повод упрекнуть вас в этом во время нашей предыдущей встречи. В действительности вам очень неприятно узнать, что вас приняли за гувернантку.
Я почувствовала, как мое лицо порозовело от негодования.
