русла. Вода застаивается, гниет и отравляет душный воздух. Дикие заросли скрывают развалины древних деревень, вымерших от малярии.
Так пропадала четверть миллиона гектаров плодороднейших почв, способных давать по три-четыре урожая в год.
Сейчас в Колхиде осушено много тысяч гектаров. Реки обвалованы, болота пронизаны каналами, установлены насосные станции. Малярийные джунгли превращаются в район курортов и субтропических плантаций. Проведены новые дороги, Построены новые мосты. Выросли новые колхозные поселки — в них разместились переселенцы с гор. Колхозные гидростанции дали этим новым селам электрический свет.
Город Поти иногда затоплялся водою Риона. Теперь река, обрамленная валом, изменила свое русло. Ей указан новый путь — в обход города.
Вдоль полей и дорог в Колхиде высаживают миллионы саженцев быстро растущего эвкалипта.
После задержки, вызванной войной, работы в Колхиде развернулись вновь.
Люди творят новый здоровый и цветущий край. Он предусмотрен социалистическим планом. Перед грандиозностью проекта бледнеет проект осушения Флориды, некогда составленный магнатами Америки, да так и оставшийся неосуществленным.
БОРЬБА С ЗАСУХОЙ
Вдоль всей нашей страны протянулась засушливая зона — огромная область с двумя-тремя сотнями миллиметров осадков в год. Это юг Украины, Нижний Дон, Ставрополье, Среднее и Нижнее Поволжье, Южный Урал, Северный Казахстан, юг Западной Сибири.
Суха земля или сух воздух, а часто и земля и воздух вместе. Дышит жаркий суховей, обжигая растения. Надвигается мгла, несущая мириады горячих пылинок. Под воздействием суховея и мглы поля чахнут, снижают урожай, а иной раз и вовсе его теряют.
Засуха была вечной бедой России. Общая засуха повторялась через несколько лет. Частичная поражала отдельные области страны ежегодно. В старой России засуха несла с собой народный голод, миллионы смертей. Судьба и жизнь крестьянина были в руках у погоды, своевольной и неумолимой.
Из последних шестидесяти лет засуха в Поволжье повторялась примерно двадцать раз, а четыре раза — в годы 1891, 1906, 1911 и 1921 — она была особенно тяжелой и вызывала голод.
Чтобы понять, почему так гибельна была засуха в старой России, почему приобретала она размеры национального бедствия, надо сначала взглянуть на карту. Полоса чернозема от Прута на западе до Оби на востоке — решающий район земледелия, но значительная часть этой полосы совпадает с районом распространения засухи. Засуха обрушивалась на житницу страны и потому была тягчайшим народным бедствием.
Но дело не только в географии. Власть природы была сильна потому, что человек был слаб — вот в чем главное. Раздробленное, мелкое крестьянство стояло перед лицом засухи безоружным, беспомощным. А от помещичьего государства оно не получало помощи ни для предотвращения засухи, ни для устранения ее последствий.
Засуха доставляет немало беспокойства и нам. Особенно сильно отзывалась она на земледелии в доколхозные годы. Кривая урожайности лихорадочно прыгала. Неустойчивость урожая держала единоличное крестьянское хозяйство под постоянной угрозой.
Чтобы уничтожить засуху, надо вступить в борьбу с климатом. Это было не по силам раздробленному крестьянству. Борьба с засухой должна вестись не вразнобой на отдельных участках, а по единому плану на громадных пространствах.
Такая борьба могла развернуться и действительно развернулась только после победы колхозного строя. Социалистическое государство, колхозное крестьянство противопоставили стихийной мощи природы могущество самого крупного в мире, механизированного планового сельского хозяйства. Наш народ смело вступил в борьбу с засухой, с вековым своим врагом.
В засушливой зоне колхозы, машинно-тракторные станции и совхозы применяют теперь самые передовые способы земледелия — строго продуманные севообороты, глубокую вспашку, удобрения, яровизацию. Спешат посеять и спешат убрать: опередить суховей — значит спасти урожай. Высеваются вновь выведенные засухоустойчивые сорта пшеницы. Идет смена сортов и культур: вводятся растения, которые меньше боятся засухи, — сорго, просо.
На огромном пространстве сельское хозяйство приводят в соответствие с климатом. А вместе с тем советский человек наступает на природу, ведет борьбу за другой, новый климат на полях.
Под яровой посев пашут, как правило, не весной, а с осени: земля лучше держит влагу. На полях ставят щиты, разбрасывают хворост, устраивают снежные валы и ледяные плотины, выращивают ряды — кулисы из подсолнечника. Так на миллионах гектаров задерживается снег, а следовательно, и влага. На полях создаются пруды и водоемы для орошения прилегающих участков.
Советский народ как бы стал сдвигать поля, страдающие от засухи, на сотни километров в другой климатический район, в менее засушливую зону.
Результаты всех этих работ сказались: в засушливой зоне земля стала давать более высокие урожаи, чем раньше. В 1940 году при очень неблагоприятных условиях погоды в Поволжье был получен урожай зерна почти в миллиард пудов. Это почти на треть превышает уровень 1913 года, который считался годом высокого урожая.
Так советские люди начали наступление на засуху. Враг ослаблен, но далеко еще не побежден. С ним приходится серьезно считаться и сегодня.
Большой урон нанесла нам засуха 1946 года. Она началась ранней весной в Молдавии, потом распространилась на Украину и Поволжье, охватила весь юг. Она была вызвана вторжением сухого воздуха из двух мест сразу — из Арктики и со стороны Азорских островов.
Такой сильной засухи не было в нашей стране полвека. Под Воронежем с конца апреля, когда посеяли яровые, и весь май не было ни одного дождя. Июнь принес осадков вдвое меньше, чем обычно, причем первый настоящий дождь, промочивший почву, выпал только в самом конце июня, когда хлеба уже созревали. В июле влажность воздуха еще больше упала. Дули сильные горячие ветры.
Засуха понизила урожайность, и мы собрали в 1946 году значительно меньше хлеба, чем в предшествующий год.
Но вот что важно: по размеру территории, пострадавшей от засухи, 1946 год превзошел памятный 1921 год и приблизился к чрезвычайно засушливому 1891 году. И все же сбор зерна в 1946 году был несравненно выше уровня 1921 года. Это значит, что засуха в нашей стране еще может причинить большой ущерб, но уже не может достичь размеров всенародного бедствия, как это не раз бывало в прошлом.
Засушливая погода была в ряде районов и летом 1954 года.
Борьба с засухой есть в то же время борьба с размывом и развеиванием почв — с их «эрозией».
Когда-то черноземная почва южных русских степей легко приносила большие урожаи. Но со временем она во многих местах «выпахалась», потеряла зернистую структуру, меньше стала задерживать влагу. Урожаи пошли вниз. Засуха летом повторялась все чаще и чаще.
Тает снег на полях, стекают весенние воды и сносят верхний, самый плодородный слой почвы. Идет дождь, бьет по земле каплями, разбивает частицы почвы и тоже смывает их, уносит. Дует ветер, метет, поднимает с земли пыль и развеивает ее далеко вокруг. Так природа, будто подпилком, стачивает пашню.
Бегут ручьи и обедняют почву. А бегут они быстро: ведь поля в центрально-черноземной лесостепи обычно покаты. В Курской области, например, более половины пашни лежит на склонах круче двух градусов. Бывает, что за весну с гектара смоет до 50 тонн почвы, а после ливней и больше.
Ручьи сливаются в крупные потоки и становятся уже не подпилком, а пилой: они «пропиливают» склон, рождают овраги. Овраг растет из года в год и, пока не превратится в неподвижную балку, протянется иной раз на много километров, сократив поля, разрезав дороги, понизив уровень грунтовых вод. Овраги испещряют нашу лесостепь, крадут у нас пашню. В Европейской части СССР оврагами занято около двух
