момент закон их переводит в города.
В Донбассе из рабочих поселков выросло около пятидесяти новых городов. Ведь и столица Донбасса Сталине до революции была не городом, а поселком Юзовкой.
Быстрое и массовое превращение шахтерских поселков в города пережил Кузбасс. Накануне войны в новых городах Кузбасса — в Кемерове, Анжеро-Судженске, Прокопьевске, Ленинске-Кузнецком, Киселевске и в других — число жителей в общей сложности приближалось к миллиону. А после еще увеличилось.
В военные годы особенно много новых городов выросло из рабочих поселков на Урале. Города, расположившиеся вдоль Уральского хребта, — это форты той индустриальной цитадели, которой пришлось принять на себя главную тяжесть экономической обороны.
Фронт городов в центре Урала уплотнился — Реж, Сухой Лог, Нижние Серги, Сим, Касли, Талица, Миасс… А вместе с тем он сильно раздвинулся далеко на север и на юг.
На Северном Урале из поселка Турьинского, того самого, где родился изобретатель радио Александр Попов, вырос город Краснотурьинск. Его вызвал к жизни Богословский алюминиевый завод, который возник в тайге за войну и дал первый металл в День Победы над Германией. Мощеные улицы, дома с балкончиками, более двадцати школ, техникум, театр, линия трамвая.
А неподалеку, на месте поселка Петропавловского, появился Северо-уральск. В нем живут горняки, добывающие бокситы месторождения «Красная шапочка». Тут же разросся город угольщиков и машиностроителей Карпинок — бывший рабочий поселок Богословский, где родился знаменитый геолог Александр Карпинский.
На другом фланге Урала, на юге, группа новых городов столпилась вокруг Орска, который и сам-то, в сущности, может быть назван новым городом: в нем больше учащихся, чем дореволюционный Орск имел жителей.
Много больших и малых городов родилось в национальных районах Востока. В царские времена, за малым исключением, там были не города — только аулы, кишлаки, становища, зимовки. Не дома — кибитки, юрты, коши, чумы, вежи, шатры. Не бетон, не кирпич — войлок, шкуры, дерн, камыш. Не улицы — кочевые тропы…
Теперь там целая сеть городов. В Киргизии, например, из каждых четырех городов три новых.
Национальные города — это выражение новой государственности, подъема культуры народов. И вместе с тем — это центры новой индустрии.
Столицы целых государств построены заново. Таджикистан стал советской республикой — и на месте кишлака Дюшамбе воздвиг свою столицу Сталинабад. Город вырос на пороге Памира — город с великолепными зданиями, с большими заводами, с Академией наук, центр таджикской литературы и искусства.
На карте отмечены заново построенные столицы автономных республик: город Нукус в Кара-Калпакии. Есть и центр автономной области, не существовавший раньше: город Биробиджан в Еврейской автономной области. Есть множество других городов, выросших в национальных районах из кишлаков и аулов.
Новый город. Но что значит «новый»?
Сталинабад, Караганда, Магнитогорск, Сталиногорск, Кировск, Комсомольск-на-Амуре — мы их называем новыми городами.
Это верно, конечно. Их раньше не было на географической карте. На наших глазах эти города, наша гордость, рождались и росли.
Но такие ли уж они новые города? Ведь им по двадцать лет, даже больше. А двадцать лет в нашей стране — срок немалый. Их теперь можно назвать «старыми новыми городами», ибо рядом с ними уже растут совсем новые города, а там родятся еще более новые, совсем молодые.
Город Караганда, центр нашей третьей угольной базы, сам только недавно возник, а возле него уже роятся другие города. Недалеко от Караганды, где на богатых залежах угля построена целая группа больших шахт, растет город Сарань.
У берега обширного водохранилища поднялась Карагандинская угольная электростанция, а возле сложился новый город Темир-Тау — «Железная гора». Там уже несколько заводов, и прежде всего — металлургический завод; на месте саманных хижин поселка Самарканд встали многоэтажные дома.
Ишимбай — новый город. А его уже перегоняет город Октябрьский, недавно возникший у Туймазинских нефтепромыслов в той же Башкирии. Он застраивается так солидно, что его дома газифицируются, а больница считается лучшей в республике.
Оха породила возле себя нефтепромыслы Эхаби; там вырос городок, у которого будущность не хуже, чем у самой Охи.
На туркменской нефти совсем недавно вырос город Небит-Даг. А смотришь — рядом уже растет еще более новый, Кум-Даг.
Талды-Курган — новый город в Казахстане. А недалеко от него, в ущельях Джунгарского Ала-Тау, появился совсем уж новый город — Текели.
На эстонских сланцах родился новый город Кохтла-Ярве. А возле него из поселка вырос еще более молодой город Ахтме.
Кировск — новый город на нашем европейском Севере. А с ним по величине, по размаху культурного строительства уже спорит Воркута, успевшая вырасти за последние годы. В Печорском Заполярье, на вечной мерзлоте, построено много жилых домов; есть уже в Воркуте музыкально-драматический театр, кино «Победа», Дом партийного просвещения с библиотекой и лекционным залом, Дом инженера и техника, Дом пионера и школьника, горный техникум, стадион «Динамо». На центральной площади высится памятник Кирову — вдохновителю освоения советского Севера.
Города продолжают рождаться непрерывно. Они растут повсюду — только что получившие имя, еще никем не описанные. О них то и дело издаются Указы Президиумов Верховных Советов союзных республик, скромно освещаемые газетами в разделе «Хроника».
Алметьевск — новый город нефтяников в Татарии, Похвистнево — город нефтяников в Куйбышевской области, Луза — город работников большого лесозавода в Кировской области, Макинск — город машиностроителей в Казахстане, Кумертау — город угольщиков в Башкирии, Чесноковка под Барнаулом, Сафоново под Смоленском, Ангарск в Восточной Сибири, — многие ли успели о них услышать?
Города эти, возникшие совсем недавно, растут с огромной быстротой, подтверждая непрерывность и все нарастающую мощь нашего движения к дели.
ОБНОВЛЕННЫЕ ГОРОДА
На карте СССР целая россыпь новых городов. Их раньше не было. Но ведь и многие старые города так неузнаваемо изменились, так сильно застроились, что тоже, по существу, стали новыми.
Старый донецкий город Ворошиловград — не превратился ли он за годы пятилеток в новый город? Так мало напоминает он прежний Луганск.
Ворошиловград и прочие города Донбасса выросли и изменились, хотя в общем и сохранили прежнее производственное направление — уголь, металл, машины. А иные старые города не только расширились, но и приобрели совсем другой характер, пошли по другому пути. Челябинск из торгового и железнодорожного пункта вырос в крупнейший металлургический и машиностроительный центр. Захолустный Кузнецк, где самым крупным заведением был спирто-водочный завод, превратился в часть города тяжелой индустрии — Сталинска.
В далеком сибирском городе Красноярске появилось так много новых производств — паровозы, комбайны, нефтяные насосы, врубовые машины, речные суда, подъемные краны, цемент, гидролизный спирт, лесоматериалы, — что и Красноярск совсем не тот, каким был прежде. Тридцать клубов и дворцов культуры, четыре вуза, фруктовые сады… Город весь стоял на левом берегу Енисея, а сейчас перешел и на правый берег — улица имени газеты «Красноярский рабочий» протягивается там на десять километров. Так
