Толстый снежный ковер делал свет болезненно–ярким. Все было неправильно; это должна была быть ночь, с мерзкой погодой, потому что теперь все солнечные дни будут напоминать ему об этом моменте. Он остановился у комингса люка и посмотрел, как Парджа проверяет шасси стресс–сенсорами, постукивая по цилиндрам амортизаторов гидроключом и внимательно прислушиваясь.
— Привет, кэр'ика. — сказала она, протягивая ему руку, испачканную маслом. Она не стала спрашивать — как он, потому что она это знала. — Как только все выгрузятся, мы закатим «Эй'хана» в ангар. Я скучала по тебе. Добро пожаловать домой.
Он смог заговорить не сразу. На этот раз это не было последствиями его ранений. Просто масштабы происшедшего были такими, что он не смог бы подобрать для этого слова и в лучшие его годы.
— Ты слышала, что случилось.
— Да. — ответила Парджа. Она обняла его, и какое–то время они так и стояли вместе. — Слышала.
Удивительно, насколько тихим может быть место, где собралось больше двадцати человек. Лазима внезапно стала играть роль мажордома, распоряжаясь делами и раздавая комнаты вместе с Рав Брэлор. Даже Джилка, у которой не было причин непринужденно чувствовать себя в этой анархичной мандалорианской банде — Фай был согласен, что именно этим они и являлись, и не стеснялся этого — оказалась на кухне, когда он туда заглянул.
Она готовила еду на пару с Руу, словно ее надежды на относительно спокойную жизнь не рухнули в одночасье оттого, что ей случилось оказаться не в том месте и не в то время. Все заняли свои роли согласно негласному боевому расписанию — кроме него. Вернее, он так думал до тех пор, пока не увидел Джусика и Ордо, стоящих в коридоре ведущем к оружейке, и уставившихся в никуда. Они были стойкими людьми, каждый по–своему. А теперь они явно не знали что делать.
Это усталость. Когда после тяжелого боя опускаются руки и почти невыносимо ощущение того, что ты размазан по стенке.
Фай испытывал это ощущение чересчур часто. Но проспать всю ночь, и даже проспать неделю — на этот раз будет недостаточно для того, чтобы от него избавиться.
— Пардже надо завести корабль в укрытие. — сказал Фай. — Поможете, ладно?
Слоняться вокруг и заново переживать потерю было бесполезно. Фай предпочитал истощить себя тяжелой работой, пока тело не сдастся, и его не свалит сон без сновидений, а когда он проснется — он будет повторять это снова и снова, пока — в конце концов — горе не сгладится до уровня, с которым можно жить. Так он пережил потерю его первой команды. Он может сделать так вновь.
— Да, лучше замести следы. — Ордо вышел наружу, вновь подтянутый и энергичный, словно кто–то щелкнул выключателем. — Что там в прогнозе метслужбы? Еще немного снежка — было бы неплохо; скроет следы.
Когда Фай вышел, Скираты и Бесани в «Эй'хане» не было. Парджа откинула одну из осмотровых панелей на корпусе и над чем–то трудилась внутри. Она махнула в сторону снежного поля. Две фигурки, прижавшиеся друг к другу, сидели на самом высоком из четырех, отполированных временем, гранитных валунов, выступавших из земли.
— Он хочет подождать А'дена. Бес'ика за ним присматривает.
Ордо с явным неудовольствием взглянул на сенсоры в наручи.
— Тут минус восемь. Они так поморозятся. — Он направился к ним, слегка неровным шагом, словно он старался идти по камням — как коммандо, желающий скрыть свои следы. Последовал короткий разговор, а затем он вернулся обратно.
— Бесани говорит, что у них все в порядке. — сказал Ордо. — Она заставит его надеть шлем и застегнуть броню.
Вэу вышел из дома и присоединился к осмотру.
— Он будет жить, как Джанго. — Мирд увивался вокруг него, оставляя удивительно обманчивые следы.
— Сначала тяжелая утрата выбьет из него дух. А потом она превратит его во что–то жуткое, вся злость уйдет вглубь, и из нее получится хорошо выдержанная месть. И не волнуйтесь. Это много лет не давало Джанго сдаться на рабском корабле, это же заставит жить и Кэла. Это в духе Мэндо — долгая память, быстрая вспышка и знатная месть.
Фай все еще привыкал к мандалорианскому образу мыслей; к контрасту между равнодушием к тому, что кто–то делал до того, как присоединиться к ним, и памятью о былых делах и распрях при этом. Он был таким же. Просто он только начинал это осознавать.
Ордо запустил двигатели «Эй'хана» и загнал его в ангар, скрытый в пологом склоне к северу от дома; Фай и Вэу работали регулировщиками. Сопутствующие работы — прибраться в отсеках, пополнить запасы и подготовить судно к следующему полету, заняли у их пятерки (Мирд настойчиво лез помогать) большую часть второй половины дня.
— А кто собирается сообщить новости Утан? — поинтересовался Вэу, когда они уселись на перевернутые ящики в ангаре. — Она–то считает, что она в безопасном убежище, и ожидает перевода на уютную сеповскую базу.
— Пусть так и считает. — ответил Ордо. — Пока Кэл'буир не решит, что пора.
Мирд, принюхиваясь, прошелся по ангару. Фай заметил, что стрилл уже не был для него настолько отталкивающим — возможно потому, что он привык к сильному запаху зверя с детства. А потом Мирд вскинул большую слюнявую морду и, заскулив, уставился на двери ангара неподвижным взглядом золотых глаз. Несколько секунд спустя, Фай услышал негромкое «ак–ак–ак» двигателей корабля, который снижался над их головами. Они вышли наружу, чтобы увидеть слепящий янтарный шар солнца, повисший у горизонта, и потрепанный грузовой кораблик, заходящий на посадку.
— На караул. — резко скомандовал Вэу. — Пошевеливайтесь.
Скирата и Бесани уже стояли у рампы, когда А'ден вышел из шлюза. Фай, Ордо Вэу и Джусик, не раздумывая, встали навытяжку у рампы. В этом они были не одиноки. Высыпавшие из парадных дверей бастиона Брэлор, Тай'хаай, Гиламар и прочие из клана Скираты молча выстроились в два ряда, друг напротив друга
— Мои извинения, Кэл'буир. — сказал А'ден. — Най должна была подобрать отставших. Он позвал жестом кого–то из трюма. Это оказался отряд коммандос — четверо клонов усталого вида, без шлемов, но все еще в броне с камуфляжной окраской.
— Ваййи! — воскликнула Брэлор. — Ков?
— Докладывает команда «Йайакс», мэм. — отсалютовал Ков, выдохнув облачка пара в морозный воздух. — Не могу поверить, что мы это сделали.
— Вливайся, ад'ике. — проговорила она. — Оларом. Добро пожаловать домой.
Най Воллен остановилась на вершине рампы, глядя вниз, на Скирату.
— Привет, старик. — тихо сказала она.
Скирата кивнул в ответ.
— Спасибо, что привезла ее домой.
— Мне очень жаль.
— И мне жаль, что с твоим мужем так вышло.
— Да. Может и лучше было не знать подробностей. — Она на секунду опустила взгляд и посмотрела на руки. Значит, А'ден выяснил, как погиб ее муж. — Но так, я хотя бы не буду воображать что–то еще худшее.
Скирата кивнул.
— Это верно.
— Вы готовы? Я захватила репульсорные носилки.
Скирата поднялся по рампе.
— Нет. Слишком холодно. Словно груз. — Он исчез в глубине корабля, и вышел, держа на руках маленькое тело, завернутое в одеяло с головой. Словно он хотел точно знать, что она не замерзнет. — Ты, наконец, дома, Эт'ика. Кэд заждался.
Фай услышал короткий, сдавленный вздох.
Все — мужчины и женщины, солдаты и гражданские — совершенно одинаково втянули воздух, словно их ударили в грудь. Скирата прошел между двух рядов и остановился.
