больше не надо теперь, когда у него есть дочь, у которой скоро родится ребенок. Надо надеяться, это будет мальчик, и народ снова полюбит королевскую семью. Лучше всего этого можно достичь, если родится ребенок. Она помнила, как люди толпились вокруг них, когда Георг был малюткой, как их восторженно приветствовали на всем пути в парк.
Да, теперь к нему относились иначе. Всего несколько месяцев тому назад он возвращался с церемонии открытия парламента, толпа окружила его карету, закидала грязью и дурно пахнущей гнилью. Он сидел в карете, приложив надушенный платок к носу, чтобы не чувствовать запаха отбросов, элегантный и презрительный. Некоторые говорили, что в него даже выстрелили, хотя звука выстрела никто не слышал, так громко орала толпа. Позже в карете обнаружили пулевое отверстие.
Было чего опасаться. Никогда не знаешь, когда толпа выйдет из повиновения.
Сейчас все утихло на время. Люди будут думать о королевском младенце. Будут звонить колокола, и наступит умиротворение. Она надеялась помочь воспитывать дитя. Конечно, малютку нельзя будет доверить легкомысленной Шарлотте.
Она с нетерпением ожидала новостей о родах. Теперь уже скоро.
Леди Анкастер, одна из ее придворных дам, вошла, чтобы почитать королеве, как было заведено каждый день в это время. Однако как странно она выглядела.
– Что-нибудь случилось, леди Анкастер?
– Ваше Величество… – Леди Анкастер разрыдалась.
– С Шарлоттой?..
Леди Анкастер пыталась выговорить, но не смогла.
– Что-то случилось… с ребенком?
Леди Анкастер выглядела беспомощной.
– Он родился мертвым… – прошептала королева. И она знает ответ.
– Шарлотта…
Все тот же взгляд леди Анкастер, полный безутешного горя.
– Нет! Нет! – закричала королева.
Но она знала, это так. Шарлотта умерла.
Леди Анкастер вышла из сомнамбулического состояния. Она бросилась на помощь королеве, рухнувшей без сознания.
На улицах говорили, что хитрая старая королева Шарлотта нарочно подстроила все это. Она всегда ненавидела свою юную тезку. Отчего бы иначе такой молодой и здоровой взять да и умереть во время родов?
Да и не замешан ли в этом сэр Ричард Крофт?
Наверное, старая королева и акушер состоят в заговоре. Они решили извести Шарлотту и отравили ее. Сэр Ричард не следил за роженицей. У нее было слишком сильное кровотечение. Ему надо было усиливать схватки, а он их ослаблял. Да и кто такой этот сэр Ричард? Всего лишь сын помощника стряпчего, который выбился в модные доктора.
Подождите, мы еще покажем королеве, да и с сэром Ричардом потолкуем лицом к лицу. Надеялись на рождение королевского наследника, на празднества, а получили – похороны.
Сэр Ричард застрелился и этим успокоил народ, больше разговоров об убийстве принцессы Шарлотты и ее ребенка не было.
Когда прошли похороны, принц-регент уединился в Брайтоне, где размышлял о будущем. Он бродил по прекрасно убранным комнатам и утешался великолепием, которое сам создал. И все это время его преследовал призрак… призрак женщины, которая была его женой. С тех пор как он женился на ней, он не знал покоя, и, как никогда, он жаждал теперь избавиться от нее.
Почему ему никто не поможет? Почему невозможно получить необходимые доказательства?
Он был полон решимости избавиться от Каролины. Заплатить любую цену, лишь бы освободиться от этой женщины.
Он снова женится. На этот раз он сам выберет невесту.
Часто он думал о Марии. Самая большая его ошибка в том, что он женился на Каролине, но не меньшей ошибкой было расстаться с Марией. Они должны быть вместе. Сейчас она была бы ему опорой. Даже в такое время он думал о ней. Никто из женщин не мог бы утешить его так, как Мария.
Но поздно думать о Марии. Она старше его, а он уж и сам немолод. Но не настолько стар, чтобы не зачать ребенка. И это его долг. Стране нужен наследник, и он должен позаботиться об этом.
А как?
Вот опять все с начала. Он должен избавиться от этой женщины.
Он навестил королеву. Она приняла его весьма ласково. Было приятно сознавать, что вражда между ними закончилась. Теперь они жили в согласии, и он знал, зачем пришел к ней.
– Если бы я вчера умер, герцог Йоркский был бы королем.
– С бесплодной женой, которой недолго жить на этом свете, – заметила королева.
– А Уильям живет со своей большой семьей Фитцкларенсов в Буши.
– Ему следовало жениться, как и Кенту, – сказала королева. – Эти печальные события показали нам, как необходимо каждому члену королевской семьи выполнять свой долг.
– Я созову их всех, – сказал регент. – И напомню об их долге.
– Так много детей, и ни у одного из них нет наследника, – посетовала королева.
– Если бы Шарлотта и ребенок были живы…
– О да, вы выполнили ваш долг, как ни больно это было.
– В самом деле больно, – эхом вторил принц.
– Я всегда жалела, что вы выбрали эту… вместо моей племянницы Луизы. Я и тогда знала, что вы поступаете неверно. Увы!
– Увы! – повторил принц. И быстро добавил: – Я поговорю с братьями. Они должны жениться без промедления. Что касается меня…
– Что касается вас?
– Я не теряю надежды, она ведет себя возмутительно. Скоро у нас будут доказательства.
– О, молите Бога, чтобы они были, – набожно сказала королева.
Было нетрудно убедить герцогов найти себе жен, и как можно скорее. Они уже были немолоды все, как один, а женитьба – их долг, которым они напрасно пренебрегали. Герцог Кентский немного встревожился, потому что был предан своей любовнице, мадам Сен Лоран, с которой прожил последние двадцать семь лет. Но, как и его брат, герцог Кларенский, был готов выполнить свой долг.
Очень скоро народ узнал, что предстоит двойная свадьба в Кью. Герцог Кларенский сочетался браком с принцессой Аделаидой Сакс-Кобург-Мангеймской, которая была прекрасна собой и на тридцать лет его моложе. Так что было вполне вероятно, они родят стране наследника, а если нет, то очередь за герцогом Кентским. Он выбрал в невесты Марию Луизу Викторию, вдову принца Лейнингенского.
В королевской гостиной, выходившей окнами в сад, прошла церемония двойного бракосочетания. Два пожилых жениха присутствовали там со своими будущими молодыми женами, по крайней мере, Мария Луиза Виктория была не стара, а уж Аделаида на все тридцать лет моложе герцога Кларенского.
Наследника ждали герцог Кларенский и Аделаида, ни один из мужей не был влюблен в свою жену, и это было обоюдно. Великой целью этих браков, и они знали это, было рождение наследника, чем скорее, тем лучше.
Их обуревало самолюбие, всех четверых. И когда герцог Кентский смотрел на свою симпатичную пухлую вдовушку, он был уверен, что у него не меньше шансов произвести на свет наследника, чем у брата Уильяма с его красивой молоденькой девицей из Сакс-Кобург-Мангейма.
А принц-регент, ведший церемонию и принимавший поздравления, сентиментально мечтал о невесте, с которой он посрамит всю эту четверку, о прекрасной женщине, что будет сочетать в себе все лучшее от Пердиты Робинсон, Марии Фитцгерберт, леди Джерси и леди Гертфорд, но будет от них и отличаться. Будет молодой, ласковой, любящей. Он бы женился на ней, и у них родился бы сын, который стал бы наследником трона.
