болгар; но когда последние объединились с печенегами, венгры были вынуждены
продолжить свое движение на запад и пересечь Карпаты (895 г.). Они вышли на
Паннонскую равнину, изгоняя или подчиняя населяющие ее малочисленные народности.
С этого замечательного плацдарма и началась серия набегов на Запад. В период с 899 по
955 г. насчитывается 33 набега. Подверглись нападению Франция и Италия, сильно
пострадала Германия.
Венгры создали своеобразную «военную республику»[67], объединившую несколько
племен. Политические права имели только мужчины, умевшие пользоваться оружием.
Каждое племя избирало себе вождя (
свою очередь вожди выбирали князя (princeps), из родаАрпадов (в период набегов).
Народное собрание у венгров созывалось для решения важных вопросов, например о
военном походе. Венгерские всадники, вооруженные мечом, копьем и луком, были только
слабо защищены неким подобием войлочной куртки. Их боевой клич (hui, hui, о котором
рассказывает Лиутпранд[68]) часто вызывал панику. Венгров считали ужасными уродами.
Еще в XII в. епископ Бамберга, Отгон Фрейзингенский, проезжавший через Венгрию на
пути в Святую землю, писал: «Нужно восхищаться терпением Господа, отдавшего столь
приятную землю не скажу людям, но неким чудовищам в человеческом облике»[69].
Подозревали, что венгры пьют кровь своих врагов. Их тактика была такой же, что и у
степных народов: внезапная атака, сопровождаемая ливнем стрел, затем притворное
бегство с целью спровоцировать противника на преследование; и когда последние ломали
свой строй, венгры разворачивались и набрасывались на них. Свои лагеря они окружали
для защиты повозками. Когда венгры оказывались в сложном положении, они
отказывались от битвы. В течение долгого времени у них не было осадных машин; им
также крайне редко удавалось захватывать замки и укрепленные города. Венгры либо
ограничивались тем, что сжигали предместья, либо устраивали более или менее плотную
блокаду. На Западе восхищались их сплоченностью в битве: они всеми силами старались
вернуть пленников и сжигали тела своих товарищей, погибших в сражении, с тем чтобы
доставить их прах на родину.
«Хроника венгров» (Chronica Hungarorum) так представляет их силы: «Они
разделились на семь армий, каждая из которых имела собственного военачальника, и
выбрали сотников и десятников на обычный манер; в каждой армии было 30 857 бойцов
<...>, т. е. всего 216 000 человек из 108 племен, притом что каждое племя выставляло 2000
воинов»[70]. Цифры фантастические, но они, во всяком случае, дают представление о
численности подлежащих мобилизации венгров, бравшихся за оружие для защиты родных
мест. Впрочем, было высказано мнение, что набеги венгров были делом
аристократического меньшинства, – делом, которое превратилось для них в стиль жизни; это меньшинство сильно отличалось от народных масс, довольно быстро ставших
оседлыми и мирными крестьянами[71].
Сложно увидеть в нападениях венгров серьезный политический замысел; в отличие
от норманнов и сарацин, они даже не стремились надолго закрепиться в регионе, городе
или крепости. Правда, если венгры покидали свои земли по обыкновению в первые дни
весны, чтобы вернуться обратно с добычей к концу осени, то порой им случалось
зимовать на христианской территории, как это произошло в 937-938 гг.
Вместе с тем венгры умели извлекать выгоду из обстоятельств. Иногда они были
довольно хорошо осведомлены о положении стран, на которые собирались напасть. По
словам Льва VI: «Они с наибольшей заботой выбирают удобный момент». А Лиутпранд
указывает, что великому нашествию 899-900 гг. предшествовала фаза разведки. Планам
венгров явно благоприятствовали несовершеннолетие правителя, регентство, гражданская
война, и им случалось получать поддержку внутри страны. Однако главным козырем
венгров была внезапность нападения. Их вторжения не имели каких-либо политических
