богатства! Ясно, что он абсолютно невоспитан.
— Люси, какое ты имеешь право говорить подобные вещи?!
— Прости! — Она сразу пришла в себя. — Я очень волнуюсь. Прости меня, Минта!
— Дорогая моя Люси. Это я должна просить прощения. Я понимаю, что ты волнуешься из-за меня. Но мне кажется, что волноваться не о чем. Я очень счастлива!
— И все же не слишком спеши. Прошу тебя!
— Я не буду слишком спешить, — обещала я. Но я знала, что Стирлинг хочет как можно скорее жениться, а отныне все будет так, как он пожелает.
Теперь о Лиззи. Какой она стала надоедливой и беспокойной с тех пор, как умерла мама. Лиззи подождала, пока я легла в кровать, и пришла ко мне. Вплыла, будет правильнее сказать. Она высоко держала свечу и была похожа на привидение, особенно в своей длинной фланелевой ночной рубашке.
— Что ты бродишь в такой час по дому, Лиззи? Ты подожжешь себе рубашку, если не будешь осторожна!
— Я должна поговорить с тобой, мисс Минта!
— Так поздно? Я устала, да и тебе следует идти спать.
Она не обратила никакого внимания на мои слова и села на кровать.
— Значит, ты собираешься выйти за него замуж?
— Я собираюсь выйти замуж за мистера Стирлинга Херрика, если ты его имеешь в виду!
— Правильно, это он. Он очень похож на него. Ты сразу его узнаешь.
— Пожалуйста, не говори о моем будущем муже неуважительно, Лиззи.
— Как все это странно… И забавно… Его отец хотел жениться на твоей матери, а теперь он здесь и собирается жениться на тебе.
— О чем ты говоришь, Лиззи?
— Именно его отец был здесь много лет назад.
— Его отец? Это, должно быть, муж миссис Херрик?
— Все так перепуталось, — заметила Лиззи. — Твоя мать с ума сходила по нему, и… она не была единственной.
— Иди спать, Лиззи, ты заговариваешься!
— Вовсе нет. Все, что я говорю, истинная правда. Как будто он вернулся. Правда, я всегда знала, что он вернется!
В голове моей начало проясняться. Я спросила:
— Лиззи, ты имеешь в виду, что учитель мамы был…
— Правильно, мистер Чарльз Херрик. Ты можешь увидеть его подпись на рисунках, которые до сих пор хранятся в студии. Он приехал сюда, чтобы учить твою мать рисованию, а затем покинул нас… Он был выслан в Австралию за кражу, и твоя мать больше никогда не видела его. Говорят, что он тоже умер, но явился этот другой, и ты собираешься выйти за него замуж. Словно рок какой-то…
— Не понимаю. Мне кажется, ты ошибаешься.
— Я не ошибаюсь. Есть люди, которые не могут спокойно лежать в земле, и он один из них.
— Ты выдумываешь то, чего нет.
— Я только на это и надеюсь, мисс Минта. Я же, надеюсь на это. Но почему он вдруг явился сюда? Он околдовал тебя, как его отец — твою мать — и оде кого-то.
— Я спрошу у мистера Херрика об этом, когда он придет к нам.
— Да, да, спроси его об этом и внимательно выслушай ответ.
— Лиззи, я хочу спать.
— Понимаю, но я тебя предупредила; больше я не в силах ничего сделать.
Взяла свечу и ушла.
Я была так взволнована, что не могла уснуть. Отец Стерлинга — учитель моей матери? — Непонятно, как Норин шарф перелетел через нашу стену. Что все это значит? Хотя какая разница? Главное, что Стирлинг сделал мне предложение. Все остальное меня не волновало.
Стирлинг настаивал на том, чтобы не откладывать свадьбу. Он хотел стать моим мужем как можно скорее.
Я рассказала ему 6 том, что узнала от Лиззи.
— Это правда, — подтвердил он. — Мой отец был учителем рисования в Уайтледиз, его ложно обвинили в краже и сослали в Австралию! Там дела его пошли на редкость удачно. Очень несправедливо было так обвинять человека. Когда я приехал в Англию за Норой, я, естественно, захотел увидеть дом, где работал отец. Шарф Норы перелетел через стену, и мы зашли, чтобы вернуть его.
Все его объяснения казались такими ясными и логичными, кроме, пожалуй, одного — нечему он прежде ни словом не обмолвился о том, что его отец имел какое-то отношение к нашему дому.
— Мне очень жаль, что так случилось, — сказала я.
— Мой отец не нуждается ни в чьем сожалении.
— Ты так любишь его, Стерлинг. Так почитаешь , и восхищаешься им! Те же чувства испытывает и Нора.
— Если бы ты знала его, ты бы все поняла.
— Бедная Нора! Как она, наверное, страдала, когда он умер!
Он ничего не ответил и отвернулся от меня. Я испугалась, что допустила какую-то бестактность. Он не любил говорить о Hope, возможно, потому, что волновался о ее будущем. Поэтому я сказала, что мы все будем очень рады, если она когда-нибудь пожелает жить в Уайтледиз.
— Ведь она тебе как сестра, хоть на самом деле и мачеха. Она такая привлекательная женщина. Я всегда тушуюсь в ее присутствии. Мне бы очень хотелось походить на нее.
Стирлинг снова промолчал. Он просто уставился в стену, как будто меня не было рядом. «Вспоминает отца», — подумала я. Мне нравилось, что он способен на такие глубокие переживания.
Следовало много подготовить к свадьбе. Мод Матерс очень волновалась и по-хорошему завидовала мне. Она сразу же начала думать о том, как украсить церковь.
— Хорошо бы, свадьба состоялась в мае, а не в апреле, — заявила она. — Тогда и цветов было бы больше.
Люси сама проверяла, как шьют мое подвенечное платье. Мне не терпелось поделиться с кем-нибудь своей радостью, Люси была бы идеальной собеседницей, если бы она не осуждала молчаливо мое решение. Нора, очевидно, тоже предпочитала держаться от меня подальше, хотя я очень надеялась, что она станет мне как сестра. Единственная, с кем я могла поболтать, была Мод. Ее страшно интересовало, где мы со Стерлингом проведем медовый месяц. Когда я ответила, что мы и не думали об этом, она даже разочаровалась.
— Венеция! — воскликнула Мод. — Представляешь, вы плывете на гондоле по Большому Каналу… Или, может быть, Флоренция… Прогулка по мосту, где встречались Данте и Беатриче… Рим, Форум. Вы стоите на том месте, где был убит Юлий Цезарь! Мне всегда казалось, что Италия — идеальное место для молодоженов.
Я была удивлена: никогда не подозревала, что Мод такая романтичная натура.
Когда я заговорила о медовом месяце со Стирлингом, он сказал:
— Почему мы должны куда-то уезжать? По мне, так лучше провести это время в Уайтледиз. Конечно, если ты хочешь куда-нибудь поехать…
Но мне хотелось того, чего желал он.
— У нас не будет медового месяца, — ответила я Мод. — Пока… Мы проведем его как-нибудь позже.
Итак, платья были сшиты и праздничный пирог испечен. Папа сказал, что не следует беспокоиться о стоимости свадьбы. Я получила неплохое приданое. После моего замужества Уайтледиз постепенно приведут в надлежащий порядок, и он станет, как прежде, великолепным поместьем.
Однажды вечером, за неделю до торжественной церемонии, Люси опять пришла ко мне в спальню.
— Хочу только, чтобы ты знала, Минта. Если ты передумала, не бойся сказать нам об этом.
— Передумала? Почему?
— Все было решено второпях, и потом… так много разговоров об Уайтледиз. Даже если ты решишь не
