этих полицейских, он пришел в ярость. Они не имеют права тебя трогать. Во всяком случае, — уточнил он после некоторого колебания, — больше они не посмеют так с тобой разговаривать.
Они спустились на лифте вниз — и Юлиан опять попал в свой прежний кошмар.
Клиника была не только очень большая, но принадлежала к числу супермодерновых строений из стекла, бетона и стали. Торцевая стена коридора, в который они вышли из лифта, состояла из сплошного зеркала. Юлиан увидел в этом зеркале себя, врача, медсестру, которая шагала впереди них, а также фигуру в черном мотоциклетном костюме и черном шлеме, идущую позади них.
Юлиан в ужасе оглянулся.
Позади никого не было.
Но когда он снова повернулся вперед и глянул в зеркало, тот, в кожаной куртке, по-прежнему шагал за ними следом.
— Что случилось? —встревожился врач.
Его слова будто разрушили чары. Кожаный начал тускнеть, как гаснущее телевизионное изображение, и спустя две секунды зеркало отражало только Юлиана, сестру и врача.
— Ничего, — сказал мальчик, взяв себя в руки. — Показалось.
Врач внимательно посмотрел в зеркало, потом повернулся и так же внимательно посмотрел назад.
Он без слов проводил Юлиана до палаты и вошел за ним.
Юлиан тут же лег, а врач удивленно вскрикнул: в зеркале над раковиной зияла дыра.
Само зеркало не раскололось, но в середине виднелось круглое отверстие величиной с кулак, от которого расходилась тонкая паутина трещин.
Врач с сомнением поднял руку, но в последний момент отдернул пальцы, не отважившись коснуться стекла.
— Что это такое? —пролепетал он. Какова же была его растерянность, когда он не увидел никаких осколков ни в раковине, ни на полу. — Какая-то странность. Будто что-то влетело в зеркало.
— Или вылетело, — тихо сказал Юлиан.
Ему было страшно. И как это он мог надеяться, что все позади? Может быть, все только начинается.
— Вот свинство! — ругался врач. — Кто-то разбил зеркало, втихаря убрал осколки и ничего не сказал.
Затем он все-таки коснулся зеркала. Стекло тут же рассыпалось и со звоном обрушилось в раковину. Осколки разлетелись по всей комнате.
— Осторожно, не наступи, — сказал врач. Он некоторое время размышлял, а потом сделал повелительный жест: — А еще лучше: идем со мной. Подождешь адвоката у меня в кабинете. А я пока распоряжусь повесить новое зеркало.
Не надо! — воскликнул Юлиан. — Я вполне обойдусь без него.
И снова врач глубоко задумался, но ничего не сказал, а только согласно кивнул.
В коридоре Юлиан судорожно избегал смотреть в большое торцевое зеркало. Он постоянно чувствовал на себе внимательный взгляд врача, и ему становилось все неуютнее. Наверняка доктор считает его сумасшедшим! Юлиан и сам уже сомневался, не пора ли ему в психушку.
Но ведь есть еще Франк, он тоже все это видел своими глазами. Или они оба рехнулись, или...
Врач указал ему на мягкое кресло в углу кабинета. Беспрерывно звонил телефон, заглядывала то секретарша за подписью, то кто-нибудь из других врачей с вопросом или историей болезни. Но вся эта суета имела свои положительные стороны: Юлиан ни на секунду не оставался один, и время до прихода адвоката пролетело незаметно.
Но на этом все хорошее и закончилось.
Адвокат явился не один, а в сопровождении полицейских, которых Юлиан надеялся увидеть не так скоро.
— А, это опять вы! — неприветливо встретил их Юлиан и сразу обратился к адвокату: — Их присутствие здесь обязательно?
— Нет, — ответил адвокат и смерил полицейских холодным взглядом. — Эти господа уже поджидали меня возле клиники. Если ты настаиваешь, я отошлю их за дверь. Но я думаю, будет даже лучше, если они останутся здесь и мы объяснимся на месте. Это не займет много времени.
Он выждал время, необходимое для ответа, принял молчание Юлиана как знак согласия и только после этого раскрыл свой «дипломат». Он по очереди извлек оттуда блокнот, золотую авторучку, несколько тоненьких папок с документами и светло-коричневый конверт, скрепленный красной печатью. Затем обстоятельно закрыл свой чемоданчик, открутил с ручки колпачок и надел очки в тонкой золотой оправе — все это неспешными, почти провоцирующе медленными движениями. Полицейские становились все нервознее, и Юлиану показалось, что адвокат своей чрезмерной обстоятельностью именно этого и добивался.
— Господа, — начал он наконец, — позвольте мне сразу приступить к делу. Доктор Бертрам поставил меня в известность, что вы подняли вопрос о возможном опекунстве. Несколько преждевременно, я считаю. Поскольку отец моего клиента исчез всего сутки назад.
— Обстоятельства, — ответил полицейский, — позволяют заключить...
— ...что вы испробовали все методы, чтобы подвергнуть моего клиента давлению, — холодно перебил адвокат. — Я сдержусь от комментариев и скажу лишь следующее: отец Юлиана давно предусмотрел возможность такого случая и оставил все надлежащие указания. Если он не появится в течение года, вопрос возможного опекунства уже решен. До указанного срока все заботы о своем сыне он возложил на меня. Соответствующие полномочия подтверждены вот этими документами.
Он протянул полицейскому плотно исписанный лист бумаги, дал ему время изучить текст и затем снова упрятал его в свой «дипломат».
— Видимо, у вашего клиента рыльце изрядно в пуху, если он так тщательно все предусмотрел, — злобно заметил полицейский.
— Ничуть. Он всего лишь отец, пекущийся о благополучии своего сына. У него опасная профессия. Ему приходится много ездить: поездами, теплоходами, самолетами и автомобилями. Вы сами знаете, сколько случается катастроф.
— Да, да, — прорычал полицейский. — И довольно об этом!
— Отнюдь! — возразил адвокат. — Я весьма сожалею, что с опозданием был поставлен в известность о. вашем неслыханном поведении. Вы разговаривали с Юлианом как с преступником! Неужто я должен напоминать вам, что он находится под защитой закона о молодежи?
— Его отец...
— Вопрос о том, что сделал или не сделал его отец, здесь не подлежит обсуждению, — сказал адвокат.
— Но ему что-то известно! — твердил свое полицейский. — Он утаивает от нас очень ценную информацию!
— Даже если и так! Сын не обязан давать показания против своего отца. Кроме того, Юлиан ничего и не утаивает, ведь так?
Юлиан кивнул.
— Тогда где же ты был прошедшие сутки?
— Я не помню, — уклончиво ответил Юлиан.
— Какой удобный ответ. Ты...
— Довольно! — резко оборвал адвокат. — Прежде чем вы созреете для допроса господина Рефельса, прошу принять к сведению, что я представляю также и его интересы.
— Ого, да ваш клиент действительно все предусмотрел! — с иронией сказал полицейский.
— Хотелось бы надеяться, — ответил адвокат. — Если у вас возникнут еще какие-то вопросы — вот мой номер телефона.
Полицейский больше не произнес ни слова, только хлопнул за собой дверью. Его ассистент —на сей раз предусмотрительно засунув руки в карманы — последовал за ним на безопасном расстоянии.
— Спасибо, — пролепетал Юлиан. — Это правда насчет Рефельса?
