Легион хаоса

никакого представления об этом. Он глупец, который…

— Который уничтожил одного из наших и убил бесчисленное множество наших творений, каждое из которых могло бы запросто раздавить тебя, старый дурак! — холодно перебил его всемогущий Стульху. — Ты начинаешь совершать ошибки. Я тебе сказал, что ты должен убить его. Но я не говорил, что ты должен пойти сам и подвергать себя опасности. Ты слишком важен для нас. Но, возможно, это была и моя ошибка — дать тебе столько знаний и силы.

Колдун не ответил. Его тонкие, бескровные губы были плотно сжаты, а на худой шее так сильно пульсировала жилка, словно была готова в любой момент лопнуть. Но он молчал. Он знал, что бессмысленно возражать.

— Я… убью его, — сказал он некоторое время спустя. — Мои лучшие воины сопровождают меня, и…

— Ты не сделаешь ничего подобного, — перебил его Стульху. — Пришло время, когда наши планы близки к завершению. Как только наследник колдуна и его помощники будут побеждены, не останется больше никого, кто мог бы сдержать нас.

На мгновение Некрону показалось, что из тени послышался тихий, довольный смешок, но он понимал, что, должно быть, ослышался. Они не могли смеяться, точно так же, как не могли плакать, испытывать гнев или радость или какое-нибудь другое чувство, кроме ненависти.

— Я сам сделаю это.

— Вы не доверяете мне, господин? — пробормотал старик. Его голос дрожал так сильно, что почти невозможно было разобрать слова.

— Нет. Но ты человек. А люди совершают ошибки. Я послал тебя сюда, но теперь вижу, что задача слишком трудна для тебя. Слишком важна, чтобы поручать ее человеку. Одному из вас.

Это прозвучало как брань.

— А… книга? — запинаясь, спросил старик.

— Твоя глупая книга не интересует меня, — отозвался голос. — Возьми ее себе, если она для тебя так много значит, но берегись, если нарушишь мои планы. Ты будешь ждать, пока все не закончится. После этого ты сможешь взять свою дурацкую книгу, если хочешь. И то, что останется от мира, в придачу.

И на этот раз старик был уверен, что из тени раздалось злобное хихиканье,

Внезапно ему стало холодно. Очень холодно.

Некрон молча стоял и ждал, пока Хозяин заговорит снова, но тот молчал, и когда человек через некоторое время решился поднять глаза, то увидел, что призрачная фигура исчезла.

Он с облегчением вздохнул, обернулся и бросил взгляд на воинов. Он чувствовал страх и панику, которая охватила их. Это были смелые люди, возможно, самые смелые из всех в этой части планеты. Если бы он потребовал, каждый из них, не раздумывая, пронзил бы себя своим собственным мечом. Но то, что они видели, не было существом из этого мира. Они увидели даже не демона, так как и его они вряд ли испугались бы.

То, что они видели, был сам Ужас, существо из тени и страха, и само олицетворение Ужаса.

Нет, он не мог обижаться на них из-за того, что они показали свой страх, так как и в его мысли закрались такие же чувства. Несмотря на это, его голос звучал как всегда холодно, когда он поднял руку и показал на одного из воинов:

— Ты!

Воин вышел вперед и покорно опустил голову.

— Ты пойдешь и найдешь человека, которого я тебе описал, — сказал Некрон. — Остальные останутся со мной здесь и будут ждать, пока ты вернешься.

Глаза воина испуганно блеснули.

— Мой повелитель! — сказал он. — Я слышал, что…

— Ты слышал, что я сказал, разве нет? — перебил Некрон. Голос его звучал как никогда резко. — Ты должен только найти его, больше ничего. Ты ничего не будешь предпринимать. Ничего! Ты его найдешь и сообщишь мне, где он находится. Но он не должен тебя видеть! Если из-за своей невнимательности ты его спугнешь, то заплатишь за это своей жизнью. Или ты думаешь иначе?

— Нет, господин, — прошептал воин. — Простите мою дерзость.

Некрон небрежно махнул рукой.

— Ладно. Я понимаю твое состояние. Но теперь иди.

Его рука совершила быстрое, сложное движение. Вспыхнул холодный голубоватый свет, очертил контуры фигуры воина, подобно огням святого Эльма — и погас.

А с ним исчез и воин.

Некоторое время Некрон продолжал стоять неподвижно, как парализованный. Его взгляд был направлен в то место, где только что стоял воин, но глаза смотрели в пустоту. Затем на губах мага появилась слабая, почти торжествующая улыбка.

О да, он слышал, что сказал Владыка. Но он уловил в его голосе и неуверенность. Он вслушивался в звучание его слов и понял, что их власть давно уже не так безгранична, как когда-то.

Возможно, Крейвен ускользнет от него, но это не играло никакой роли. Он ждал этого дня двести лет, какое значение имеют при этом несколько дней или недель?

Однако для этого следует найти сына колдуна раньше, чем это сделает ВЕЛИКИЙ ДРЕВНИЙ. Только сам Крейвен знает, где спрятана Книга. Нет, он не станет убивать Крейвена. Он сохранит ему его жалкую жизнь для Стульху. Но книгу для себя он раздобудет.

А когда она у него будет, подумал Некрон, повторяя про себя слова ВЕЛИКОГО ДРЕВНЕГО, тогда он заберет себе в придачу и остаток мира. Тогда не будет больше никого, кого он будет бояться. Даже самих ВЕЛИКИХ ДРЕВНИХ.

* * *

Комната находилась на самом верхнем этаже дома, непосредственно под крышей. Широкая мраморная лестница привела нас на второй этаж, потом мы прошли через потайную дверь в стене и поднялись сюда, наверх, под крышу, по другой, на этот раз деревянной лестнице. Здесь не было видно признаков богатства и благосостояния (что я с огромным удовлетворением и отметил про себя). Все выглядело свежим, и кругом царил порядок, как будто здесь только что сделали ремонт. В воздухе еще стоял запах краски и клея, все было светлым и радовало глаз — по правде говоря, я чувствовал себя здесь гораздо лучше, чем внизу.

Но несмотря на яркие краски и веселый рисунок обоев и занавесок, от моего взгляда не укрылись решетки на окнах, а также чересчур массивные двери. А замки заставили бы задуматься даже талантливого взломщика. Толстые ковры и портьеры служили здесь не для престижа, а скорее для звукоизоляции. Мансардный этаж представлял собой самую настоящую тюрьму — звуконепроницаемую тюрьму.

Мое сердце начало бешено колотиться, когда я взялся за дверную ручку и, поколебавшись, повернул ее. Я знал, кого встречу за дверью, хотя Говард ограничился лишь неопределенными намеками.

Когда мы вошли в комнату, Присцилла сидела на своей кровати, опираясь на подушку, закрыв глаза и повернув лицо к окну. Пожилая, седая женщина сидела рядом с ней на стуле и читала книгу. Когда мы вошли, она захлопнула ее, приложила палец к губам и, неслышно ступая, двинулась нам навстречу.

Прошло некоторое время, пока я ее узнал.

— Мэри!

Я познакомился с мисс Уинден еще тогда, в Дэрнессе, когда Говард, Рольф и я встретились с демоном, который завладел целым лесом.

Мисс Уинден неодобрительно покачала головой, видимо, из-за того, что я слишком громко окликнул ее, но тут же снова улыбнулась и жестом показала через плечо. Я заметил приоткрытую дверь, которая вела во второе, ярко освещенное помещение. Она показала глазами Говарду и мне, чтобы мы следовали за ней, и на цыпочках прошла мимо кровати Присциллы.

Мой взгляд упал на лице При, и я невольно остановился. Меня охватило странное, тягостное чувство, когда я смотрел на спящую девушку.

Она показалась мне прекраснее, чем когда-либо прежде, хотя все пережитое оставило глубокие следы на ее прекрасном лице. Несмотря на это, она оставалась самой красивой женщиной в мире.