стене явно указывали на то, что они находились не на командном уровне, а гораздо ниже, точнее говоря, на самом нижнем этаже бункера.
– Приказ командира, – сказал Стоун, который правильно истолковал ее вопросительный взгляд. – Еще неделю назад мы перенесли сюда нашу штаб-квартиру. Сейчас здесь немного тесновато.
Черити с сомнением посмотрела на него. Штаб-квартира здесь? Она никогда не была внизу, но хорошо знала план бункера – здесь не должно было быть ничего, кроме складов, хранилищ и установок для утилизации отходов и жизнеобеспечения, в первую очередь, из-за опасной близости с реактором, атомное сердце которого билось всего лишь в нескольких метрах от них под бетонным полом коридора.
– Почему? – спросила она.
Стоун пожал плечами.
– Верхние десять уровней были эвакуированы, – ответил он. – Я не знаю, почему. Но ходят слухи о… – Он заколебался, видимо, понял, что наговорил много лишнего. – Говорят, что Беккер собирается запечатать весь бункер, – сказал он. – Спецкоманда уже заложила взрывчатку. Но, как говорится, все это слухи.
Запечатать? Взрывчатка? Черити никак не могла поверить Стоуну. Прежде всего потому, что в этом было слишком мало смысла. Некоторое время она размышляла над этим, но потом отбросила все вопросы и зашагала дальше.
Иллюзия, что они были одни в этом мире из темных туннелей, лопнула как мыльный пузырь, когда они достигли конца штольни и Стоун открыл дверь. Черити прошла мимо Стоуна в соседнее помещение и, озадаченная, остановилась. Перед ней простирался огромный зал площадью пятьдесят на пятьдесят метров, который, казалось, сейчас лопнет по швам от обилия людей. Здесь находились не только солдаты – как Стоун или она сама, но и гражданские: мужчины, женщины и дети, многие из которых были в ужасном состоянии. Сидя прямо на полу, некоторые соорудили себе примитивные постели из одежды и одеял, а у противоположной стены Черити обнаружила даже две маленькие белые палатки. Несколько почерневших пятен на бетонном полу указывали на то, что здесь даже разжигали костер.
– Что, черт побери, здесь происходит? – спросила Черити озадаченно. – Что здесь делают эти люди?
Стоун вымученно улыбнулся.
– Командор Беккер задает себе этот вопрос уже неделю, – ответил он. – Эти люди, – добавил он серьезным тоном, когда Черити строго посмотрела на него, – пришли из Брейнсвилла, из деревни у подножия горы.
– Они подверглись нападению? – Это был риторический вопрос. Ведь всего лишь час назад она сама проезжала через обугленные руины, в которые превратился Брейнсвилл. Тем не менее, Стоун утвердительно кивнул.
– Восемь дней тому назад, – подтвердил он. – Они уничтожили все, что двигалось. И только эти люди остались в живых.
Черити молчала, потрясенная увиденным. В помещении бывшего склада находилось около ста пятидесяти человек – но Брейнсвилл насчитывал в свое время около трех тысяч жителей!
– Они прибыли сюда на двух школьных автобусах, – продолжал Стоун. – Не могли же мы оставить их снаружи и хладнокровно наблюдать, как эти чудовища их сожрут, не так ли?
Конечно, нет, печально подумала Черити. Этого они, конечно, не могли сделать. Хотя, по уставу, они должны были поступить именно так. Но она была рада, что Беккер нарушил свой приказ. Острая боль пронзила ее душу, когда она посмотрела на горстку оставшихся в живых… «Почему? – подумала она. – Ну почему?»
Но за последние четыре недели Черити задавала себе этот вопрос, наверное, миллион раз, и ни разу не смогла найти ответа. Может быть, вообще не было никакой причины.
– Пойдемте, капитан, – сказал Стоун почти нежно. – Командор Беккер ждет вас.
Молча, Черити прошла дальше. Она не проронила больше ни одного слова, пока они не дошли до санчасти.
Глава 4
Прошлое
– Ну? Проснулась наконец? – пальцы Майка ласкали ее лицо, гладили шею, потом они скользнули к ней под одеяло, но тут же отпрянули назад, когда Черити игриво ударила по ним. Капитан Лейрд слишком устала, чтобы шевелиться; кроме того, она вовсе и не собиралась делать этого.
– Оставь меня в покое, – пробормотала она, зарывшись лицом в одеяло. – Если у тебя еще столько энергии, лучше бы встал да сварил кофе.
Изображая разочарование, Майк нахмурил лоб.
– Ты кривляка, – сказал он.
– Я не кривляка, – ответила Черити, зевая. – Просто я устала. Я сто лет не спала. – Некоторое время она прислушивалась к тишине, которая была ответом на ее утверждение. Сегодня впервые за несколько недель их не разбудили голоса, стук в дверь или звонок телефона; впервые она могла спокойно встать, одеться, не боясь, что ее сфотографируют с крыши соседнего дома. В душе она благодарила Бога за то, что он послал чужой звездолет. Слава может стать тяжким бременем. Прежде всего, если к ней совсем не стремиться.
Черити заметила, что Майк на самом деле встал и возится на кухне. Она подняла голову, заспанными глазами посмотрела на часы и без особого удивления констатировала, что проспала больше двенадцати часов. Тем не менее, она чувствовала себя совершенно разбитой.
Какое-то время Черити нежилась в теплой постели, потом неохотно встала и побрела в ванну, чтобы в течение следующих десяти минут окончательно проснуться под ледяными струями душа.
Аромат свежеприготовленного кофе наполнял всю их маленькую квартиру, когда она вошла в кухню.
