Чгунов не удержался от реплики
– Король был слишком беден, и для содержания двора вынужден был продавать потенциальному противнику мобилизационные планы собственного Генштаба.
Спонсор рассмеялся.
– Примерно так.
Сидевшие за столом напряженно слушали его разговор.
– Ситуация меняется? – спросил Юра.
– Как видишь, – коротко бросил Петр, набирая номер своего демократического конкурента.
Одной из странностей этой кампании было то, что у Петра сложились чудеснейшие, без преувеличения, отношения со всеми конкурентами. Даже традиционно истеричные и агрессивные жириновцы были с ним искренне дружелюбны.
Тем более милыми, почти дружескими, стали отношения Петра с умным и вежливым кандидатом от «Яблока». Сам Петр не понимал природы этого феномена. Он всегда считал себя тяжеловатым в общении. А вот, поди ж ты. Наверное, искренность и полное отсутствие жлобства, в том числе и на ниве политической борьбы, принесли свои результаты.
«Вот вам и настоящий идеалист, Генри», – сказал бы, наверное, старший собеседник в разговоре в библиотеке лондонского клуба, который мы описывали выше. Если бы, конечно, был в курсе дел команды Чугунова.
Впрочем, так или иначе, но яблочник дал Петру даже номер своего мобильника, который Чугунов сейчас и набрал.
– Виктор Сергеевич? – спросил Петр.
– Да.
– Это Чугунов.
– Доброе утро, Петр Петрович.
– Как вам результаты?
– По-моему они сфальсифицированы.
– Вы правы. Но я знаю настоящие результаты. Вы победили и выборы состоялись.
Петр пересказал кандидату от «Яблока» все, что знал.
– Интересно. И очень правдоподобно. Но вы можете предоставить доказательства?
– Да, но это будет стоить денег. Сами понимаете, немалых.
– Я не готов ответить сразу.
– Виктор Сергеевич! – Петр прямо-таки взмолился, – надо ковать железо пока горячо! Можно очень сильно долбануть всю эту сволочь! У меня нет таких возможностей. Да и нет личной заинтересованности. В данном случае я борец за идею. Но ваша то партия имеет для этого все. И именно вы заинтересованы в скандале. Вы же фактический победитель!
– Я прекрасно понимаю, Петр Петрович. Но…
– Короче, вы можете в течение ближайшего времени дать принципиальный ответ? Без уточнений сумм и деталей. Но намерены ли вы начать игру. Только «да», или «нет».
– Перезвоните мне попозже.
– Перезвоню через полчаса. Отсутствие ответа означает «нет». Извините за резкость, но, в конце концов, у моего идеализма тоже есть пределы. Мое дело сторона.
– Не обижайтесь. Я постараюсь… дать ответ.
– Хорошо.
Юра выжидательно смотрел на Чугунова.
– Ты понял ситуацию, Алексеич? – спросил Петр.
– В целом понял. Очень интересно.
– Более чем. Но я скажу больше. На этих жалких выборах мы впервые столкнулись с опробованием механизма самой наглой фальсификации. Теперь выборов в России вообще не будет. Они нарисуют все, что им угодно. Как ни проголосуй. Но это означает, что политика у нас закончилась.
– А что осталось? – спросил Зигфрид.
– Осталось… «Кто хочет жить, кто весел, кто не тля, готовьте ваши руки к рукопашной» – громко пропел Чугунов строку из Высоцкого. С чувством, но отчаянно фальшивя.
– А кто от этой вашей рукопашной не в восторге? – спросила дотоле молчавшая Марина.
– «А крысы пусть уходят с корабля, они мешают схватке бесшабашной» – проорал Петр продолжение песни.
– Да вы, ребята прямо-таки экстремисты.
– В борьбе за ваше будущее, милые дамы, только в этом. И ни в чем другом. Ну, за присутствующих дам!
Он вскочил и стоя опорожнил изрядную стопку медовухи, которая представляла собой разведенный в
