в следующие два года не миновать.
Я попросил Кесамаа организовать для меня персональные смотрины по возможности быстрее, потому что у нас в семье скоро родится третий малыш, старая квартира становится тесной. Кесамаа меня поздравил и зашелестел страницами календаря. Он пообещал устроить просмотр уже завтра вечером, к сожалению, только в восемь, но, с другой стороны, в это время уличное освещение придаст дворику особое очарование. Я собирался закончить разговор, как вдруг Кесамаа поинтересовался финансовой стороной. Я сказал, что все в порядке, прежняя квартира уже продана, сбережений набралось примерно пару сотен тысяч.
– Ну, тогда не надо ходить в банк с протянутой рукой, – хохотнул Кесамаа.
Я попрощался и добавил к характеристике Кесамаа:
«Профессиональная хватка, способен подавить матерок в голосе за доли секунды. Голос выдает усталость. Не прислушивается к себе и не может оценить, как глубоко заплыл. По всей видимости, относится к тем, кто пренебрегает духовным благополучием и объясняет хроническую усталость профессиональной нагрузкой. Может продать что угодно, очевидно, примкнул к делу, прознав о больших комиссионных. Вообще-то гибкий характер, если и выпадет из дела, то, как кошка, на лапы. По-прежнему – уничтожить».
Первый раз за все время проекта я ощутил усталость.
Подзарядился, посмотрев на их фото.
Глядя на щеки Сини, я вспоминал, как утирал с них воду Пяяннэ прежде, чем сделать кадр. Волны били в борт лодки, и брызги обдавали Сини.
Доча спросила, неужели озеро сердится. Я ответил, что озеро вовсе не сердится, это ветер виноват, он толкает озеро.
– Почему он его толкает, что озеро ему сделало, ведь озеро только дом для рыбок.
– Да, но ветер ничего другого не умеет, дуть – это его работа.
– А когда у ветра выходной?
– Этого я не знаю.
Я вспомнил, как стоял на краю мостков в тот вечер. Ветер парусом надул мою куртку, я развел руки по сторонам и подумал, что если бы все ветра сейчас собрались за моей спиной и дунули одновременно изо всех сил, я улетел бы на середину озера.
Заставил себя вернуться к работе.
Отломал две полоски от плитки шоколада, чтобы поднять сахар в крови.
Сахар активизировался и напомнил о важном деле. Я представил Кесамаа с той женщиной в Западном терминале.
Открыл блокнот и быстро записал:
«Западный терминал, примерно 10.00. Легкий поцелуй с женщиной, у которой на джемпере бэдж фирмы „Квадратные метры'. Вошли в кафе, заняли столик у окна и мечтательно уставились на море. Я взял кофе, включил диктофон и сел за соседний стол. Слышал отдельные слова. Объедини их – и получишь картинку».
Объединил и получил.
И подумал: Кесамаа, если у тебя появится нужный объект на продажу, я закручу нужную мне цену.
Перешерстил телефонный справочник и сразу нашел ее.
Таавитсайнен Санна, консультант по продажам.
Записал номер и позвонил.
– Санна, – ответила она.
– Дорогая? – спросил я.
– Это ты? – спросила она.
– Да, – сказал я и повесил трубку.
Я следил в бинокль за Кесамаа, который припарковал машину, поддернул штаны, перелистал свои бумаги и закурил. Демонстрировать постоянную занятость ему положено по службе.
Кесамаа взглянул на часы, пять минут девятого, с жадностью затягиваясь, докурил сигарету, кинул пастилку в рот и вошел в дом. Дверь оставил открытой. Оптимист.
В четверть девятого он выскочил на улицу и стал нервно прохаживаться вокруг машины. Зажав спичку в зубах, я позвонил. Кесамаа выхватил мобильник из футляра на поясе.
Я назвался Сеппо Сааримяки и сказал, что интересуюсь домами в том районе, который упоминаетсяв интернетовском сайте фирмы «Квадратные метры».
– Прошу прощения, сейчас не очень удачный момент для разговора, но я готов записать ваши данные.
– Я тоже звоню из неудобного места, я в машине на автостраде по дороге в Кельн.
Я сказал, что на следующей неделе приеду в Финляндию и что буду очень благодарен, если сразу в начале следующей недели получу исчерпывающую информацию обо всех домах, которые можно купить в этом районе.
– Осенью наша семья переезжает в Финляндию, было бы очень здорово встретить Рождество в своем доме.
Я посетовал на трудности проведенных за границей лет, хотя финансовые дела наконец в порядке, и это
