Рен указал на каменных обезьян.
— Ну, хорошо, тогда потри им макушки, как статуе Будды. Нужно как-то угадать наш следующий шаг.
Я хмуро покосилась на Рена, которого явно успела довести до белого каления, потом подошла к статуе павиана и робко дотронулась до его головы. Ничего не произошло. Я похлопала его по щекам, погладила по животу, подергала за руки, за хвост… ничего. Тогда я схватила его за плечи — и почувствовала, что статуя слегка сдвинулась с места. Я сильнее нажала на одно плечо, и верхняя часть постамента отъехала в сторону, обнажив углубление, в котором лежала каменная шкатулка с рычагом. Я наклонилась и опустила рычаг. В первый момент все осталось на местах. Потом я почувствовала, как моя ладонь вспыхнула жаром. На ней отчетливо проступили нанесенные хной знаки, а потом рычаг вздрогнул, поднялся, повернулся и исчез внутри.
Рокочущий звук сотряс землю, и вода в бассейне стала стремительно убывать. Рен схватил меня за руки, прижал к своей груди и попятился от бассейна. Он крепко держал меня за плечи, пока мы оба в оцепенении смотрели на сдвигающийся камень.
Прямоугольный бассейн с треском разломился пополам. Потом обе половины стали разъезжаться в стороны. Вода хлынула вниз и, расшибаясь о камни и скалы, устремилась в черное отверстие, появившееся в том месте, где только что был водоем.
Потом что-то стало проступать из черноты. Сначала мне показалось, что это лишь игра света на мокрых камнях, но сияние разливалось все ярче, и я увидела ветку, показавшуюся из провала. Ветка была покрыта блестящими золотыми листьями. Все новые и новые ветки появлялись из бездны, а потом оттуда вытянулся ствол. Он рост и рос, пока перед нами не очутилось настоящее дерево. Его листья сверкали, заливая все кругом мягким золотым светом, как будто сотни рождественских золотых шаров усеивали ветви. При этом они трепетали и мерцали, словно колеблемые легким ветерком.
Дерево было высотой около двенадцати футов и все усыпано мелкими белыми цветами, наполнявшими воздух сладким ароматом. Длинные грациозные ветви с длинными и нежными золотыми листочками отходили от более толстых ветвей, примыкавших к коренастому стволу. Сам ствол рос из каменного ларца, стоявшего на твердом каменном постаменте. Это было самое прекрасное дерево, которое мне довелось видеть в жизни.
Рен взял меня за руку и осторожно повел к дереву. Протянув руку, он дотронулся до золотого листа.
— Какое красивое! — ахнула я.
Он сорвал цветок и понюхал его.
— Это манговое дерево.
Мы молча любовались прекрасным растением. Я знаю, что в эти мгновения мое лицо светилось тем же восторгом, что и лицо Рена.
Его черты смягчились. Рен шагнул ко мне и протянул руку, намереваясь воткнуть белый цветок в мои волосы. Я тут же отвернулась от него и, притворившись, будто ничего не заметила, стала гладить пальцем золотой листок.
Когда я снова посмотрела на Рена, его лицо окаменело, а белый цветок, смятый и сломанный, валялся на земле. Мое сердце сжалось от боли, когда я увидела прекрасные лепестки, втоптанные в грязь.
Мы молча обошли дерево кругом, разглядывая его со всех сторон. И вдруг Рен закричал:
— Вот он! Ты видишь? Вон, наверху! Золотой плод!
— Где?
Он указал на верхушку дерева, и, присмотревшись, я увидела золотой шар, свисавший с ветки.
— Плод манго, — прошептал Рен. — Ну, конечно. Так и должно было быть!
— Почему?
— Манго — один из главных предметов экспорта в Индии. Это один из важнейших продуктов нашей страны, а может быть, даже самый главный природный ресурс. Значит, Золотой плод Индии — это манго. Я должен был раньше догадаться.
Я с сомнением посмотрела на высокие ветки.
— Как же мы его достанем?
— Что значит: «Как мы его достанем?» Забирайся мне на плечи. Нам придется сделать это вместе.
Я расхохоталась.
— Нет, Рен, мне кажется, тебе придется придумать другой план. Например, подпрыгни высоко-высоко, как супертигр, схвати его пастью или сделай еще что-нибудь такое.
В ответ он только злорадно ухмыльнулся.
— Нет. Ты, — он ткнул пальцем мне в нос, — сядешь мне на плечи.
— Прошу тебя, прекрати повторять это! — простонала я.
— Давай. Я все равно тебя уговорю. Пустяковое дело, вот увидишь.
Рен подхватил меня на руки и поставил на каменный бортик сверкающего бассейна. Потом повернулся ко мне спиной.
— Лезь давай.
Он развел руки в стороны. Громогласно жалуясь и причитая, я робко взялась за них и перекинула ногу ему через плечо. Перепутавшись, я хотела немедленно убрать ногу, но Рен предвидел этот маневр, поэтому схватил меня за другую ногу и, прежде чем я успела позорно отступить, усадил себе на плечи.
Терпеливо снося мои напрасные вопли, он взял меня за руки и направился к дереву, без труда балансируя моим телом. Не спеша Рен выбрал подходящее место, остановился и объяснил мне задачу.
— Видишь вот эту толстую ветку над своей головой?
— Вижу.
— Отпусти одну мою руку и хватайся за нее.
Я послушно сделала, как он сказал, предупредив:
— Только не сбрось меня!
— Келси, если тебе чего-то и не следует опасаться, так это того, что я тебя брошу.
Я дотянулась до ветки и вцепилась в нее.
— Хорошо. Теперь отпусти вторую руку и возьмись за ту же ветку. Не бойся, я буду держать тебя за ноги.
Я подтянулась еще выше и схватилась двумя руками за ветку, но ладони у меня были скользкими от пота, поэтому если бы Рен не держал меня, я бы непременно свалилась.
— Слушай, Рен, это, конечно, чудесная идея и все такое, но я до сих пор нахожусь в двух футах от нашего фрукта. Что мне теперь делать?
Вместо ответа он рассмеялся, а потом попросил:
— Подожди секундочку.
— Что значит — подожди секундочку?!
Он снял с меня кеды, потом приказал:
— А теперь схватись за ветку и выпрямись.
Умирая от страха, я с визгом вцепилась в ветку. Рен с силой подтолкнул меня еще выше. Поглядев вниз, я увидела, что он сжимает мои ступни в ладонях, удерживая тяжесть всего моего тела на вытянутых руках.
— Рен, ты спятил? — зашипела я. — Я слишком тяжелая для тебя!
Он только хмыкнул.
— Как видишь, нет. А теперь соберись, Келси. Продолжай держаться за ветку, а потом перешагни с моей руки на мое плечо, только осторожно — сначала одной ногой, потом другой.
Он приподнял мою левую ногу, и я уперлась пяткой в его литой бицепс. Очень осторожно я переместила ступню на широкое плечо Рена, а потом проделала то же самое с другой ногой. Выпрямившись, я посмотрела на фрукт, который теперь висел прямо передо мной, слегка подрагивая под собственной тяжестью.
— Ладно, я попробую его сорвать. Держи меня!
Руки Рена переместились на мои икры и крепко сжали их. Я выпустила ветку, которая теперь была на
