охотиться большая группа колдунов.
И что они будут делать с ним, когда поймают…? Я не хотела думать об этом.
— Кэл думает, что он и его семья скорее всего сбежали в Италию, — закончила я, пытаясь игнорировать боль в моем сердце. — Так как именно там базируется Око, это кажется вполне логичным.
К моему удивлению, Дженна помотала головой. — Я не знаю. Я кое-что услышала в Саванне. Несколько ведьм говорили о контингенте Льоккио ди Дио в Лондоне. С ними несколько раз уже появлялся новенький парень. Темноволосый, молодой. Возможно он.
В груди у меня сжалось.
— Зачем он туда поехал? Он был бы прямо под носом Совета.
Она пожала плечами. — Спрятался на видном месте? Я надеюсь, они поймают его. Надеюсь, они поймают их всех. Ее глаза были холодными, когда она это сказала, и по мне прошла легкая дрожь.
— Что касается моего отца, я не знаю. Совет всегда знал, что он наполовину демон, но я думаю, так как он никогда не пытался никому выесть лицо и был слишком могущественен, чтобы выгнать его, они решили, что будет нормальным сделать его Главой, до тех пор, пока другие Продигиумы не узнали, кем он был на самом деле.
— А миссис Каснофф тоже знала?
— Все преподаватели знали. Они ведь работают на Совет.
Дженна встала и начала накручивать свою розовую прядь.
— Так ты не ведьма, — сказала она. Это не было вопросом. Теперь моя дрожь не имела ничего общего с рукой.
Я не была ведьмой. Я никогда ею не была. Миссис Каснофф объяснила, что силы демона очень похожи на силы темных ведьм, что демону очень просто сойти за ведьму, до тех пор, пока она не сделает что-нибудь сумасшедшее как, например,… ну, как питье крови из кучи ведьм, чтобы самой стать сильнее.
Мне нравилось думать о себе как о ведьме. Это было намного приятнее, чем быть демоном. Демон ассоциировался у меня с монстром.
Дженна вдруг протянула руку и начала царапать макушку моей головы. — Что ты делаешь?
— Хочу увидеть есть ли у тебя рога под волосами, — сказала она хихикая.
Я отбросила ее руку прочь, но не смогла удержаться от улыбки в ответ. — Я так рада, что моя чудовищность развлекает тебя, Дженна.
Она перестала играть с моими волосами и обняла меня за плечо. — Эй, говоря, как монстр с монстром, могу сказать, это не так уж плохо. По крайней мере можем быть уродами вместе.
Я повернулась и положила свою голову на ее плечо. — Спасибо, — мягко сказала я, и она наградила меня в ответ крепким объятием.
В дверь мягко тихо постучали, и мы обе посмотрели вверх. — Это наверное Каснофф, — сказала я. — Она уже раз пять за сегодня проверяла, как я.
То, чего я не сказала Дженне, так это, что в последний раз мы поговорили, я спросила миссис Каснофф, что все это значит для меня.
— Это значит, что ты всегда будешь неимоверно могущественной, София, — ответила она. — Это значит, что, как и твой отец, от тебя будут ожидать использования этой силы во служение Совету.
— Значит у меня есть предназначение, — сказала я. — Вот дерьмо.
Миссис Каснофф улыбнулась и погладила меня по голове. — Это славное предназначение, София. Большинство ведьм убили бы за такую силу. Некоторые так и сделали.
Я только кивнула, потому что не могла сказать ей, как я на самом деле себя чувствую. Я не хотела быть Софией, Великой и Ужасной. Такого рода вещи должны принадлежать девочкам, как Элоди, девочкам, которые были прекрасными и амбициозными. Я была просто я: забавной, конечно же, и умной, но не лидером.
Сидя там той ночью с миссис Каснофф, когда Кэл все еще держал мою руку, несмотря на то, что вся его магическая сила исчерпалась, я задала один вопрос, который все время крутился в голове.
— Я опасна? Как Элис?
Миссис Каснофф встретилась со мной взглядом и сказала: «Да, София, ты опасна. И всегда будешь. Некоторые демоны гибриды, как твой отец, могут прожить годы без какого-либо инцидента, хотя он всё время в окружении членов Совета, просто из осторожности. Другим, таким, как твоя бабушка Люси, не так повезло.
— Что случилось?
Она посмотрела в сторону и сказала очень тихо, — Льоккио ди Дио убили твою бабушку, Софи, но по правильной причине. Несмотря на тридцать лет жизни, никогда не навредив ни единой живой душе, что-то, что-то случилось с ней в одну ночь, и проявилась ее истинная природа.
Она глубоко вздохнула и сказала: — Она убила твоего дедушку.
Долгое время не было ни звука, пока я не спросила:
— Так это может произойти со мной? Я могу просто съехать с катушек в один день и вылить свою демоническую сущность на кого бы то ни было, кто будет со мной?
И когда я сказала это, все, что я могла видеть, была моя мама, лежащая окровавленная и сломленная у моих ног. Мой желудок свернулся и я почувствовала вкус желчи.
— Есть такая возможность, — сказала миссис Каснофф.
