— Сядь, черт тебя подери, потому что домой ты не идешь!
Я сел. Мы были в «Гудини», и моих навыков изворотливости не хватало. В конечном счете мой помутневший от выпивки разум помог мне обрести свободу. Я снова встал, повернулся к Гэри и постарался выглядеть решительно.
— Я ухожу, увидимся утром, Джеймс.
Джеймс. Я назвал его Джеймсом. Что ж, для такой ошибки, как назвать человека чужим именем в конце вечера, было достаточно оправданий, но из всех неподходящих имен, известных мне, я выбрал именно «Джеймс». Гэри изменился в лице, и я тут же испугался, что он счел мою ошибку оговоркой по Фрейду, и подумал, что я счел его «Джеймсом», моим ирландским рабом и утренним шофером. Я почувствовал себя белой вороной, старым английским лендлордом, возможно, милосердным, но все же олицетворяющим века несправедливости.
Усталость сделала меня параноиком. Все засмеялись, и если в поведении Гэри и был намек на гнев, то его прощальное слово было сказано довольно добродушно. И к тому же даровало мне свободу.
— Тони, раз ты назвал меня Джеймсом, значит, ты определенно должен идти домой.
Дорога обратно была в точности такой же, как та, когда я впервые прибыл в Банбег три дня назад. Она должна была быть легче, без холодильника и рюкзака, однако почему-то казалась длиннее, неверная походка человека в самом ужасном физическом состоянии удваивала расстояние. Вернувшись к пристани, я сел на пирс и стал смотреть на звезды, а потом на мягко мерцающую воду, и зеленые и красные огни, отмечающие границы гавани, придавали всему эффект цветного кино, создавали живую картинку для черно-белого фильма об идиллической сельской жизни. Я решил, что мне здесь нравится, и почувствовал духовную связь со всеми, кто уехал из Ирландии в Лондон, Нью-Йорк или куда-нибудь еще, но все равно питал непоколебимую преданность этому месту, этой милой бесценной родине. Из моего горла громко вырвалась отрыжка, которая подвела романтические мечтания к вульгарному концу и напомнила мне, что думать лучше всего утром, а ночью надо спать.
В 8:30 утра я проснулся с эрекцией. Никаких поводов к тому не было — со мной не было красивой женщины, и я не помню никаких эротических снов, просто мое тело предпочло таким вот образом поприветствовать начало нового дня. Этот феномен нежелательной, ненужной и более чем неприглядной эрекции, несомненно, является недочетом в дизайне, придуманном Богом. Бог довольно неплохо со всем справился, сотворив океаны, облака, ветры, снега, китов, тигров и упрямых овец. У него было много работы, и никто не станет отрицать, что Всемогущий сделал все по высшему разряду. Однако в конкретной области — дизайне и модусе действия мужского пениса — его проект сыроват. Бог, благослови его Господи, не имел над собой начальников, но если бы имел, на что была бы похожа его школьная ведомость?
География… 10/10. Отлично. Особенно хорошо вышло с озерами Окс-Боу.
История… 10/10. Очень хорошо. Если бы Ты не создал время, в расписании было бы большое окно.
Математика… 10/10. Похоже, все складывается.
Английский… 9/10. Хорошо, но было бы лучше, если бы англичане умели иногда «устраивать скандалы».
Обучение религии… 8/10. Можно было бы выразиться яснее о том, какой путь верен, но большинство людей, похоже, все равно Тебе поклоняются, поэтому зачтем.
Биология… 2/10. Дизайн мужского пениса ужасен. Посмотри на меня.
После завтрака позвонили из «Шоу Джерри Райана» и спросили, не мог бы я им вкратце рассказать, как идут мои дела; вероятно, слушатели страдали от неизвестности, попал ли я на остров Тори или нет. Я рассказал все новости и сообщил Джерри, что собираюсь завтра в графство Слайго, нарочно забыв упомянуть необычный маршрут, по которому я собирался ехать.
— Ты будешь завтра смотреть финал футбольного кубка? — спросил он.
Я совсем забыл об этом.
— Ну, да, хотелось бы. Его будут показывать по телевизору?
Да. Уверен, вы с холодильником отыщете подходящий паб, чтобы посмотреть матч. Хороших тебе выходных!
— Да, и тебе, Джерри!
Я был приятно удивлен, когда, опоздав всего на полчаса, объявился Гэри, гордо объявив, что он лег спать в 6:30. Мое появление в «Трехчасовой жизни» полностью зависело от участия Гэри в «Десятичасовой жизни», и в 6 утра эти два факта имели в лучшем случае равные шансы на успех. Я посмотрел на него, худого и изможденного, по его кровеносным сосудам тек алкоголь, и мне захотелось шофера, которого звали бы Джеймс, на приборной панели которого лежали бы леденцы, а на заднем сиденье покоились бы термос с чаем и плед. Вместо этого был сумасшедший парень, который так и норовил внести меня в статистику дорожных происшествий.
— Давай, голосуй! — прохрипел он голосом на октаву ниже того, который я помнил.
Прошлой ночью мы пришли к соглашению, что с моей стороны было бы неправильно принимать помощь Гэри, не отработав этого как полагается автостопщику. Поэтому, когда Энди собрал свою семью для официальной церемонии прощания, Гэри уехал разворачиваться, а я устроился на обочине и вытянул большой палец.
Спустя мгновение подъехал автомобиль. Окно было опущено, и худощавый и изможденный парень, у которого в венах циркулировал алкоголь, крикнул мне:
— Куда едешь?
— В Северную Ирландию, на юг в Арму.
— Тебе повезло, я тоже. Запрыгивай.
Боже мой, повезло так повезло…
Мне было жаль покидать Энди, Джин и их семейство. «Банбег-хаус» был моим домом три дня и три ночи, переполненных событиями. Энди не позволил мне заплатить за комнату и только после долгих споров взял немного денег за телефонные счета, которые, как я ожидал, удвоились из-за «инцидента с вертолетом». Пока Гэри увозил меня по узкой дорожке, которая стала такой знакомой, мы разминулись с фургоном с надписью «Ремонт сантехники. Донегол», и я испытал гордость от того, что хотя бы после меня в «Банбег-хаусе» улучшится состояние душа для постояльцев шестой комнаты.
Гэри доверил мне ориентироваться по карте, однако не очень вежливо ответил, когда я спросил его о конкретном адресе.
— Просто доберемся до Армы, а об остальном подумаем после. У меня где-то факс со всеми подробностями.
Я предложил маршрут, который Гэри одобрил с безразличием, что меня немного встревожило.
Он полностью сосредоточился на своей половине сделки — на вождении. Мне хотелось надеяться, что он способен водить.
— Ты не устал? — спросил я.
— А, нет, все отлично. Мне хватает трех с половиной часов сна.
Гэри был решительным водителем. На его лобовом стекле следовало написать «Не уступлю», из-за бескомпромиссности при выборе кратчайшего расстояния между двумя точками, а еще он обращал мало внимания на то, по какой стороне дороги едет, или на то, как себя чувствует пассажир. Что еще хуже, машина была взята на прокат, и Гэри мало беспокоила перспектива сохранности подвески. Так я и ехал по дорогам Донегола на бешеной скорости на встречу с телегруппой либо с Создателем, смотря к кому из них нам удастся попасть раньше.
И хотя пейзаж за окном пролетал быстрее, чем мне этого хотелось, все же удавалось наслаждаться дикой красотой. Будь это впечатляющая гора Эрригал, кварцевая вершина которой делала ее похожей на заснеженный пик, или острые скалы и болотистые равнины с мрачным названием «Ядовитая долина». Пока мы со свистом пролетали эти места, Гэри рассказал мне историю об одном мстительном британском лендлорде, который от отчаяния отравил воды долины, правда, я упустил подробности, потому что было
