себе далеко внизу… И вдруг увидел знакомую шишку, неспешно появившуюся из-под моста вместе с новой для него водой.
— Ух ты, — сказал себе Пух. — Я уронил её с той стороны, — рассуждал он вслух, — а она вышла с этой! А если попробовать ещё?
И он поспешил к лесу за шишками.
И получилось! И опять, и опять… Потом он придумал упустить сразу две шишки и даже чуть склонился под мост, чтобы пораньше увидеть, какая выплывет первой; и одна выплыла, но сверху они оказались совсем одинаковые, и он не знал, была ли это та, за которую он решил болеть, или другая. Зато в следующий раз он упустил одну большую и одну поменьше, и большая, как он и задумал, выплыла первой, а та, что поменьше, запоздала, как он тоже задумал, так что вышло, что он дважды выиграл… В общем, пока он собрался домой чаю попить, на его счету было ровно тридцать шесть выигрышей и двадцать восемь проигрышей, а это значило, что он… — что у него… — ну, берешь и отнимаешь двадцать восемь от тридцати шести, вот сколько у него набежало. Ровно столько — вместо того, сколько вышло бы, окажись всё наоборот.
И это было началом игры Пушишки, которую придумал Пух и в которую он и его друзья с тех пор запросто играли на краю Леса. Только со временем они приспособились играть вместо шишек палками, потому что палки приметнее и с ними получается понятней, а то споров много выходило.
В описанном выше ничем не примечательном, на первый взгляд, происшествии, можно усмотреть все основные элементы той чистой, неиспорченной науки, которую практиковали даосы: случайное событие, наблюдающий пытливый разум, определение основных принципов, применение этих принципов, подбор соответствующих материалов, а в итоге — новый опыт или новый способ обращения с вещами. Здорово, правда? Но, в конце концов, Пух ведь Тот ещё Медведь!
Мысль, к которой мы подошли уже совсем вплотную: Наблюдение намного важнее научных открытий. Есть ещё вопрос о Мудрой и Благополучной Жизни. Но и здесь Запад, как мы считаем, мог бы кое-чему поучиться у Востока. К примеру, какого рода Практической Мудрости обучают в наших школах?
В загоне пасутся три сотни коров. Ворота загона оказались открыты, и каждую минуту через них выходят две коровы. Сколько коров останется в загоне через полтора часа?
Подобные задачи, как объясняют нам, оказываются полезны сразу по окончанию учебного заведения — они помогают нам применять наши знания для решения повседневных задач, а в идеале — учат отличать истинное от ложного. Но вернёмся к нашим коровам: если вам хоть когда-нибудь приходилось пасти рогатый скот, вы наверняка знаете, что коровы не станут проходить через открытые ворота со скоростью две штуки в минуту. Они или ринутся проходить все сразу, или не будут выходить вообще. Либо они могут входить- выходить через ворота, если у них есть такая возможность. Потому, скорее всего, уже через десять минут после того, как будут открыты ворота или повалена ограда, в загоне не останется ни одной коровы. Но если вы скажете обо всём этом преподавателю, то в ответ, видимо, услышите что-нибудь вроде того, что вы не правы. Таково различие между Школой и Жизнью. (А если вы в школе не заподозрили, что это различие существует, просто дождитесь окончания школы.)
Если попробовать «уплотнить» даосское обучение повседневной жизни, сведя его к самому главному, можно было бы сказать: Наблюдайте, Делайте Выводы и Применяйте. Наблюдайте за окружающим. Наблюдайте, отложив в сторону, насколько это возможно, все концепции, которые вы сами или кто-то другой выработали по тому или иному поводу. В идеале — воспринимайте всё так, будто видите это впервые. Мысленно, упрощая, сведите наблюдаемое к его основным элементам — «Видеть простое в сложном», как сказал Лао-цзы. Чтобы понять/осознать наблюдаемое, пользуйтесь интуицией и логикой (ещё одно важное различие: между Всевоспринимающим Целым и Техническим Левополушарным). Ищите общее между вещами, подмечая характерные черты и взаимосвязи. Изучая законы естества, вы видите, как они действуют. Затем начинайте работать с этими законами, стремясь к минимальнейшей из всех возможных степени вмешательства и прилагая минимум усилий, чтобы узнать больше и достичь вам необходимого — и не более того.
Наработав определённый опыт Наблюдения, Извлечения Выводов и Применения, вы можете ощутить своего рода тропу, открывающуюся перед вами — или внутри вас, или там и там сразу — ведущую ко всё более и более глубокому пониманию вещей. Возможно, время от времени у вас будет даже появляться ощущение, будто вы оказываетесь в каком-то Другом Измерении, вроде упомянутых у Торо феерий 1001-ной ночи, но на самом деле это не так. На самом деле вы просто начинаете видеть и воспринимать Вещи такими, Как Они Есть, начинаете воспринимать их глубже, чем кто бы то ни было другой, утверждающий, что они таковы. И различие между двумя этими уровнями восприятия может оказаться значительным.
Тем не менее, в некотором смысле образ иного измерения оказывается достаточно точным. Поскольку, как только вы начинаете следовать Дао-Пути, вы покидаете пространство Или/Или, вступая в сферу Двух. Как сказано у Лао-цзы в первой главке «Даодэцзина», многие люди неспособны следовать Дао, потому что, увязши в своих Или/Или, они оказываются неспособны видеть это:
Иными словами, Дао является и «утончённостью» и «деянием». Те, кто воспринимает его только как дух и игнорирует его формы, или те, кто замечает его формы, но игнорирует всё, существующее за этими формами и в их пределах, знают, в лучшем случае, лишь половину. Потому ни Духовные люди, презирающие физический мир, ни Физические люди, отрицающие существование духа, не способны познавать Путь и следовать Дао. Но вы — можете.
— Ох, у меня уже голова кругом… — сказал Пятачок, читавший всё это заглядывая мне через плечо.
— Я, кажется, немножко увлёкся, да?
— А всё это нельзя объяснить как-нибудь так же хорошо, но по-другому?
— Надеюсь. Давайте попробуем ещё вот так…
Даосизм вовсе не является образом жизни, отвергающим-физический-мир, как это пытаются представить нам некоторые ученые (да и кое-кто из даосов). Ведь даже Лао-цзы, наиболее загадочный из даосских авторов, написал: «Почитай Поднебесную, как тело своё». Для даоса подход «отвергаю- физический-мир» был бы нелепой крайностью, невозможностью жить — без умирания. Вместо этого даос может сказать: «Тщательно исследуйте естественные законы в их действии в мире вокруг вас и живите в согласии с ними». Следуя им, вы усвоите принципы умеренности, сдержанности, сочувствия и предусмотрительности (не только как некие социальные нормы и правила), а также откроете для себя мудрость восприятия вещей такими, как они есть (а не как простое собрание «фактов» о них) и счастье пребывания в гармонии с Дао/Путём (который не имеет ничего общего с самодовольными «духовными» навязчивыми идеями и фанатизмом). И будете жить легко, естественно-непринуждённо и без усилий.
— Ну как теперь, Пятачок?
— А можно добавить ещё каких-нибудь историй?
— Да. Полагаю, можно.
— Историй? — сказал Пух, открывая глаза.
— Хотелось бы послушать что-нибудь интересное, истории какие-нибудь, — сказал Пятачок.
— Мне тоже, — сказал Пух. — Долой скучное, даёшь истории.
— Даёшь… Да. Долой скучное. Смотрите — вот мы только что упомянули наблюдение, естественность и безусильность… Хотите послушать о «Старом Мастере и Лошади?»
— Может и хотим. Так сразу и не скажешь, — сказал Пух, — пока не услышал.
— Ты прав. Значит, дело было так…
У магазина в одном из узких переулков китайской деревушки кто-то привязал беспокойную лошадь. И всякий раз, когда кто-нибудь пробовал пройти мимо, лошадь лягалась. Вскоре у магазина собралась толпа селян, спорящих, как поаккуратнее пробраться мимо такой опасной лошади. Вдруг к ним подбежал ещё один селянин. «Идёт Старый Мастер! — прокричал он. — Уж он-то знает, что делать!»
Толпа с нетерпением наблюдала, как Старый Мастер неспешно вышел из-за угла в переулок, увидел лошадь, повернул назад и спокойно спустился по другой улочке.
