— Можешь, Джерри. Каждую жертву нашли обнаженной и без сердца, правильно? Включая мисс Прадо. Значит, каждая из них была ограблена. А в таком случае в законе все прописано очень четко, мисс Таунсенд. Случаи подпадают под федеральную юрисдикцию, поэтому мы можем расследовать дело мистера Бантлинга в федеральном суде несколько лет, предъявляя ему обвинения в каждом ограблении по отдельности. Зто лучше, чем то, что к настоящему моменту удалось сделать вашей прокуратуре. А после того как мы с ним закончим, можем отдать его вам для предъявления обвинений по делам, которые вам наконец удастся подготовить. Конечно, предполагая, Джерри, что ты все еще останешься прокурором и все еще сможешь принимать такие решения. Но подумай над этим и дай мне знать, сумеем ли мы выбрать приемлемый подход к этому делу, перед тем как я выдвину обвинение. А пока у меня есть ордер от федерального судьи Кэрол Кингсли, дающий право на доступ в дом Бантлинга, к его машинам и любым доказательствам, собранным по ранее выданным ордерам прокуратурой штата.
Он бросил толстую пачку документов на стол переговоров.
Си-Джей ни разу не отвела ледяного взгляда от Флорса.
— Я предоставлю вам копии всех изъятых документов, мистер Флорс. Лично проведу вас к уликам, в настоящее время хранящимся в полицейском управлении Флориды. Что касается улик в лаборатории, я предоставлю вам отчеты по всем тестам. Кроме того, мы можем сходить к судье Кингсли, поскольку, как бы мне ни хотелось сотрудничать с вами, нужно еще вести дело об убийстве, а судя по угрозам, прозвучавшим в этом кабинете, лучше поспешить, пока не пришлось готовить распоряжение о выдаче арестованного по делу об убийстве федеральному суду, где его собираются судить за грабеж.
Она встала и схватила лежавший на столе ордер.
— А теперь извините меня, господа. Мне нужно срочно сделать копии документов, которые вы запросили в постановлении суда.
Судя по выражению лица Джерри Тиглера, он завидовал смелости Си-Джей и жалел, что не он все это сказал. Тем не менее он расправил плечи и стал казаться на два дюйма выше в своем немодном коричневом костюме и улыбнулся сбитым с толку и разозленным Марку Гракеру и Тому де ла Флорсу, когда те покидали кабинет.
Глава 43
Си-Джей чувствовала, как у нее в животе все переворачивается. Она пробиралась по зданию суда к залу заседаний 4/8, где на 13.30 было назначено второе слушание по делу Бантлинга под председательством судьи Нельсона Хилфаро. Чем выше она поднималась на шатком стальном эскалаторе, тем быстрее билось ее сердце, а в животе словно поселились бабочки, которые судорожно били крыльями, будто пойманные в капкан в каком-то сосуде, пока ей не показалось, что ее просто тошнит. И хотя ладони вспотели, сжимая ручку слишком большого кожаного портфеля, лицо оставалось непроницаемым. Страх, охвативший ее, оставался невидимым для других. Для всего остального мира Си-Джей была сильным, уверенным в себе государственным обвинителем.
Прошло почти три недели с тех пор, как Си-Джей впервые увидела Уильяма Бантлинга в зале суда. Три недели после того, как ока осознала ужасную правду, которая стала кошмаром наяву. Изначальная шоковая волна прошла, и мозг смог принять факты, которые она насильно ему скармливала. К счастью, не приходилось сидеть в одном помещении с Бантлингом, напротив него, а его ледяные голубые глаза не смотрели в ее собственные. Си-Джей трясло при мысли о том, что выдыхаемый им воздух смешивается с тем, который выдыхает она, с его запахом, самим его присутствием, и ей от этого не убежать. Как она отреагирует, столкнувшись лицом к лицу с тем, кто надругался над ней? Она застынет на месте, слова застрянут в горле от страха, она будет судорожно хватать ртом воздух, как случилось во время первого слушания? Ока сломается и разрыдается, как делала каждую ночь с тех пор? Она встанет и начнет кричать на него, указывая пальцем, словно он чудовище из какого-то фильма ужасов, просмотренного на ночь глядя? Или она просто выхватит стальной нож для открывания писем из портфеля и с холодной улыбкой на губах проткнет им его сердце до того, как кто-то из охранников сможет ее остановить? Именно это так пугало, именно поэтому бабочки плясали свой сумасшедший, вызывающий тошноту танецу нее в животе. Си-Джей не знала, что сделает. И она не знала, сможет ли вообще себя контролировать.
Она раскрыла тяжелую дверь красного дерева, ведущую в зал суда, сделала глубокий вдох и шагнула в заполненное помещение. Были назначены дополнительные слушания по семи делам, и пока еще из тюрьмы не привели заключенных. Места, где в зале суда обычно сидят присяжные, на таких слушаниях отводились обвиняемым, скованным кандалами и цепями. Но пока эти места пустовали. Си-Джей показалось, что у нее с плеч свалился огромный груз, и была счастлива обнаружить, что может дышать. По крайней мере пока. Впереди, рядом со столом обвинения, она заметила бритую голову Мэнни Альвареса. При росте шесть футов пять дюймов его было трудно не заметить, он возвышался над представителями прокуратуры и детективами, которые собрались у стола, чтобы взглянуть на расписание суда и избежать любопытных глазков по крайней мере дюжины телекамер, установленных в зале суда. Си-Джей быстро оглядела помещение в поисках Доминика, но не нашла его. Затем она почувствовала, как сзади ей на плечо опустилась тяжелая теплая рука.
— Меня выискиваешь?
Это был он. Доминик надел свежую белую рубашку и темно-синий костюм. Фальконетти зачесал волосы назад, но одна прядь упала на лоб. Он выглядел очень хорошо.
— На самом деле да. Я вижу Мэнни. Вон там, — показала она.
Си-Джей чувствовала тепло пальцев Доминика на плече, когда он вел ее сквозь толпу к нужному столу.
— Да. Его невозможно не заметить, ты права. Он даже прихватил пиджак и галстук, на случай если потребуется давать показания. Но пока это не произвело на тебя слишком большого впечатления, должен предупредить: от пиджака пахнет средством от моли, а на локтях коричневые замшевые заплатки. Галстука я пока не видел. Советую вызвать его только в самом крайнем случае.
— Спасибо за предупреждение. Раз так, думаю, я начну с тебя. Ты одет с иголочки. Вероятно, тебе хорошо платят в полицейском управлении Флориды. Отличный костюм.
— Для тебя только самое лучшее. Мы какими стоим в списке?
— Шестыми, но не знаю, будет ли судья Хилфаро сегодня придерживаться этого порядка.
Они нашли Мэнни опирающимся на отведенный обвинению стол. Он болтал с сотрудницей прокуратуры. Естественно, молодой. Увидев Си-Джей, Мэнни широко улыбнулся, пожал руку — казалось, его огромная волосатая лапа полностью проглотила ее пальчики.
— Прокурорша! Ура! Давно не виделись, да? Как ты? Ни во что не вляпалась?
— Привет, Мэнни. Спасибо, что специально оделся для мероприятия. Ты хорошо выглядишь.
— Да, Медведь, — сказал Доминик. — Выглядишь ты хорошо, Си-Джей права. Но только не поднимай руку, не надев пиджака, когда будешь давать присягу.
— Черт побери, ты шутишь, да? — Мэнни поднял руку и уставился на темное пятно под мышкой. — Я просто не могу отмыть эти пятна. Я все время потею.
— Нужно найти хорошую прачечную, — заметил Доминик.
— Нет. Нужно найти хорошую жену. Знаешь кого-нибудь подходящего, прокурорша?
— Никого, кто тебе бы подошел.
— А твоя секретарша?
— Давай не будем о ней. Я все еще хочу сохранить уважение к тебе к концу дня. Но не беспокойся насчет пиджака, Мэнни. Я собираюсь допрашивать только Доминика.
Как раз в этот момент открылась дверь, ведущая на скамью присяжных, и в зал вошли три конвоира в темно-зеленой форме Управления исполнения наказаний. За ними следовала группа лиц в наручниках и кандалах, связывавших их друг с другом; цепи позвякивали, пока они заполняли два ряда скамей. Большинство обвиняемых были в обычной одежде, которую им дозволялось надевать на заседании, и, как правило, они появлялись в той одежде, в которой их арестовали. В ней же они были на всех остальных слушаниях, пока адвокат не брал напрокат пиджак в какой-нибудь благотворительной организации на день принятия решения. Но сегодня во втором ряду, отдельно от других, сидел красивый блондин в ярко-красном комбинезоне — такие выдаются Управлением исполнения наказаний «особым» обвиняемым — тем, кого обвиняют в убийстве, — для мгновенной идентификации. Си-Джей почувствовала, как все начинает плыть у нее перед глазами, и быстро отвернулась.
