маленький кусочек и положила на блюдце перед Тергудом. Тот понюхал его и, подняв голову, с обидой посмотрел на Джейн. Затем вздохнул и поплелся к двери. — Ну вот, если даже собаке не по вкусу, значит, все сделано как надо.
Уилл отпер заднюю дверь и вошел, снимая на ходу пальто. Негромко играла музыка. Тергуд бросился к нему, виляя хвостом. Уилл наклонился и почесал пса за ухом.
— Ну как ты тут, приятель, что делал весь день?
Он хотел было уже окликнуть Джейн и тут увидел ее через открытую дверь кухни. При взгляде на нее все дневные заботы мгновенно исчезли. Впереди был целый вечер. Уиллу вдруг открылось, в чем главная прелесть семейной жизни — приходишь домой, а здесь тебя ждут.
— Солнышко, я дома, — громко сказал он.
Джейн от неожиданности подпрыгнула и обернулась, прижав руку к сердцу.
— Ты меня напугал!
Уилл бросил пальто на спинку дивана в гостиной и подошел к ней. Господи, какая же она хорошенькая! Джейн была в брючках цвета хаки и белой приталенной рубашке, подчеркивавшей очертания ее груди и узкую талию. Уилл с трудом поборол желание схватить ее в охапку и поцеловать, а затем содрать с нее смешной маленький передник и все остальное.
— Ты готовила ужин? — Он повел носом. — А чем это тут пахнет?
— Печенкой с луком.
Уилл подавил вздох и принужденно улыбнулся.
— Печенка с луком на ужин?
Джейн с энтузиазмом закивала головой.
— Да. Поскольку я теперь должна заботиться о тебе, я буду следить, чтобы ты как следует питался. Никакого пива и картофельных чипсов. Мороженое тоже исключается — слишком жирное и много холестерина. Нет, в тридцать лет пора уже следить за своим давлением. — Джейн взяла две тарелки с приборами и направилась в столовую.
— Ты заставляешь меня чувствовать себя стариком, — проговорил Уилл;
— Но ты и вправду уже не мальчик, — откликнулась Джейн, снова входя в кухню. — Ты собираешься жениться, а сам знаешь, что случается с женатым человеком.
Уилл бросил взгляд на Джейн. Вид у нее был самый серьезный.
— И что же? — спросил он неуверенно.
— Все мужья со временем толстеют. Нет, я не против, чтобы мужчина выглядел солидно, но когда у него торчит живот…
Уилл невольно провел рукой по животу.
— Я хожу в спортзал.
— Теперь, когда нас двое, у тебя не будет столько времени на фитнес, солнышко.
— Правда?
— Конечно, — затрясла головой Джейн. — Все свободное время супружеские пары проводят друг с другом. Нам надо наладить наши отношения, как следует узнать друг друга. Сам знаешь, что такое брак. Недаром говорят: в браке два человека становятся одним. А если мы хотим стать единым целым, надо начинать и думать одинаково. Ты согласен?
Черт, только вчера Джейн готова была убежать, а сегодня говорит о браке как о чем-то неизбежном.
Наверное, это часть игры, которую они ведут друг с другом. А что, если, подумал он со страхом, ей и в самом деле не терпится выйти замуж?
— Согласен.
Джейн сняла с плиты сотейник, схватила полотенце и пошла в столовую.
— Обед подан.
Уилл неохотно поплелся за ней. Она отодвинула для него стул во главе стола и, пока он садился, успела положить ему на тарелку огромный кусок печенки.
— Ну и как тебе ужин? — Джейн протянула ему закрытую крышкой кастрюльку. — Тут вареная свекла, а еще у нас овощной салат и кое-что интересное из ростков пшеницы на десерт.
Уилл посмотрел на тарелку Джейн — себе она положила только салат и немножко свеклы.
— А ты не будешь печенку?
— Нет, обойдусь овощами. Мне надо следить за фигурой. Знаешь, после родов будет трудно избавиться от лишних килограммов.
Уилл чуть не подавился печенкой и быстро поднес ко рту стакан с водой. Дети? Да уж, умеет она ударить по больному месту! Однако Уилл решил не показывать, что обескуражен.
— Пока что у тебя великолепная фигура, — сказал он и заметил, что она порозовела.
Проглотив наконец печенку, Уилл понял, почему ее считают сытной едой. Достаточно проглотить кусочек — и до вечера в горло ничего не полезет. Уиллу не приходилось есть что-то более противное, чем эта печенка. Но Джейн наверняка старалась угодить ему, сделать их первый обед особенным…
— Это было… замечательно, — солгал Уилл. Очень питательно. Прямо чувствую себя суперменом, кажется, мог бы запрыгнуть на небоскреб…
— Тут еще много осталось, — сообщила Джейн.
Уилл потряс головой.
— Нет, хватит. Ты остальное не выбрасывай, я завтра возьму ее с собой на работу.
— Если печенка тебе так нравится, можно сделать печеночный день, — улыбнулась Джейн.
Желудок Уилла сжался в комок, он судорожно потянулся к бокалу.
— Печеночный день?
Джейн кивнула.
— Ну да. В некоторых семьях готовят определенное блюдо по определенным дням. Например, по пятницам едят пиццу, по четвергам — салат, по воскресеньям — сандвичи. А мы можем сделать понедельник печеночным днем.
— Кстати, я тоже неплохо готовлю. Я слышал, в некоторых семьях готовят по очереди, — сказал Уилл, думая о том, что в этом случае он по крайней мере половину времени будет питаться нормально.
Он протянул руку через стол и сжал ее пальцы.
— Я правда хотел бы помочь.
Джейн, отдернув руку, торопливо поднялась.
— Я… пойду уберусь. — Глаза ее блестели сердито.
— Я помогу.
— Не надо! — Она постояла, теребя фартук. — Я сама все сделаю. А ты… ты доедай десерт.
Джейн стала быстро собирать со стола тарелки.
Уилл не мог не признаться себе, что ему приятно смотреть на Джейн. Обычно он ел на кухне, бездумно поглощая что-нибудь, вытащенное из морозилки и подогретое в микроволновке. И как же приятно сидеть и слушать, как Джейн ходит туда-сюда и позвякивает на кухне тарелками и вилками.
— Как ты там? — крикнул Уилл. — Помощь не нужна?
— Нет, все нормально.
— Знаешь, там…
Не успел он предупредить Джейн о фокусах, которые иногда выкидывает сток для отходов, как дом огласился криками. Уилл вскочил из-за стола и бросился в кухню. Джейн, вся заляпанная чем-то коричневым, застыла у раковины.
— Он… он взорвался, — пожаловалась она, снимая с носа коричневый ошметок.
Уилл проглотил готовый вырваться смех и схватил полотенце. Повернув Джейн лицом к себе, он стал осторожно вытирать ей лицо.
— Эта резиновая прокладка всегда выскакивает, когда включаешь сток в первый раз, надо просто придержать ее рукой.
— Фу, какая гадость, — фыркнула Джейн, отряхивая руки.
— Да ладно тебе, эту гадость мы только что ели.
— У меня рубашка испорчена.
