хотел как можно дольше задержаться в светлом настоящем. Он знал, что ждет его потом. Он уже терял любимого человека и помнил, каково это. Морозный воздух как будто оседал в легких крошечными ледяными кристаллами. Пит оставил пакеты с продуктами в машине и отправился в гараж за лопатой. Он аккуратно расчистил дорогу до задней двери. Дыхание вырывалось изо рта клубами пара. Он мог бы заплакать, если бы был другим человеком. Если бы не похоронил дочь, не жил отшельником, не полюбил слишком поздно.
Когда он вошел в дом, купленные яйца уже замерзли в скорлупе. Мир был зачарован. В подобную метель, наверное, можно уснуть на сотню лет и обрести во сне утешение и молодость. Анни пила чай за столом, обмотав голову шарфом. Она наблюдала за Питом через окно. Смеркалось, снег отливал синим.
— Надо нанять кого-нибудь убрать снег, — заметила Анни. — Ты мог повредить спину.
Пит еще в школе заработал травму на футболе, но стыдился этого. Он считал, что за столько времени вполне мог излечиться.
— Мне нравится работать на свежем воздухе.
Пит снял куртку и перчатки, подошел к раковине, чтобы погреть руки под горячей водой — он почти не чувствовал пальцев. Он продолжал присматривать за Эльв, хотя Анни сказала, что не нужно.
Питу не нравилось то, что он видел. Девчонка и ее дружок провернули несколько краж. Однажды ночью Пит проследил за ними. Они отправились в Грейт-Нек, выбрали тихую улочку с богатыми особняками. Пит остановился поодаль. Лорри в черной куртке и шапке вылез из машины, сунул руки в карманы и пошел по улочке. Эльв восторженно следила за ним с водительского сиденья. Все время его отсутствия она почти не шевелилась, пока он наконец не вернулся легким шагом, с мешком на плече. Они умчались в свой собственный мир, даже не заметив «вольво» на углу.
Пит решил приготовить курицу с кнедликами, довольно сложный рецепт. Он хотел потянуть время, занять его простыми вещами. Первую пробу сняла неизменно разборчивая Клэр.
— Вкуснятина, — восхитилась она и, к его удивлению, попросила добавки.
Просто невероятно, что Пит сумел приготовить такое отменное, сытное блюдо. Люди давно разучились делать нечто подобное. Клэр готовилась к экзамену по истории и делилась лакомыми кусочками с собакой.
— Как ты это приготовил? — спросила Анни, когда они с Питом сели ужинать. — Может, ты на самом деле знаменитый шеф-повар, который притворяется детективом, чтобы спать с умирающими женщинами?
— Вода и мука, только и всего. — Его руки были белыми от муки. — Анни, — печально произнес он.
Анни обняла его. Она не понимала, как такой мужчина, как Пит, мог связаться с женщиной в ее положении. Она еще не рассказывала Клэр о вердикте врачей. Химиотерапию отменили. Ничего нельзя сделать. Анни мечтала об одном: дожить до выпускного Клэр. Дальше она не загадывала. В отношении Пита она не загадывала дальше сегодняшнего вечера.
Снег почти прекратился. Мела поземка. Сугробы мерцали, словно их посыпали сахаром. Питу померещилось, что в углах комнаты таится паутиной скорый конец.
— Что? — Анни заметила, как он поморщился. — Ты все-таки повредил спину!
Пит заверил, что уборка снега — превосходное упражнение, но на самом деле спина болела немилосердно. В ту ночь он ворочался с боку на бок. Вспоминал, как Эльв умчалась на машине. Вспоминал, как в последний раз видел дочь. Она вылетела из дома с воплем «Пошел к черту!», хотя он всего лишь хотел вернуть ее к нормальной жизни. Еще он думал об Анни, которая редко жаловалась или принимала обезболивающее. Она говорила, что хочет жить здесь и сейчас, а не готовиться к смерти.
Не в силах уснуть, Пит спустился за стаканом воды. Клэр сидела на кухне, погрузившись в учебник. Шайло вытянулся под столом. Клэр по-прежнему говорила редко, осторожно подбирала слова. Она не собиралась сдавать тесты для поступления в колледж, хотя была примерной ученицей. Будущее ее не волновало. Она боялась перемен и терялась перед выбором. Каждый день после школы она ходила на кладбище. Пока другие девочки встречались с парнями, танцевали, выпускали школьную газету, Клэр бродила среди могил.
Она не боялась мертвых и со временем привыкла к кладбищенскому одиночеству. Высоко над головой маячили верхушки сосен, тропинка часто была скользкой от грязи. Каждый раз она оставляла на могиле камень. По камню за день без сестры. Вещи Мег убрали из спальни. На чердаке осталась лишь одна кровать. Но Клэр сохранила коробку с вещами сестры: собрание романов Диккенса, потрепанный «На маяк» без обложки, бархатные ленты для волос, ботинки, которые Мег надела в тот день. В кожу впились кусочки стекла, словно острые осколки неба упали на землю. Клэр продолжала носить с собой листок со словом «оранжевый». Она достала его из кармана Мег, прежде чем врачи ее раздели.
Когда Пит пришел на кухню той ночью, Клэр удивленно подняла глаза. Почему он до сих пор не спит? Сама она обходилась пятью часами сна. Она спала так чутко, что могла проснуться из-за птички, севшей на ветку боярышника.
— Не спится?
Голос Клэр от долгого молчания был тихим и невыразительным. Надо было внимательно прислушиваться, не то он таял в пустоте.
— Сон не так уж важен.
— Совершенно согласна. — Клэр вернулась к чтению.
— И живот что-то побаливает, — добавил Пит.
Его не смущало, что Клэр говорит еле слышно.
Он очень долго жил один. Со временем он так привык к тишине, что пугался даже собственного голоса. Пит достал таблетку маалокса из шкафчика, сел за стол и заглянул в записи Клэр.
— Русская революция? Интересное время.
— Люди умирали ни за что. Разве не об этом вся история?
— Нет. Вся история — о любви, чести и роковых ошибках.
Клэр улыбнулась. Она знала, что Пит спит с ее матерью. Одеяла и подушки лежали на диване только ради ее спокойствия.
— Ты романтик, — заметила она.
Пит подошел к окну. Расчищенная дорожка уже покрылась сугробами. Утром придется все начать сначала. По правде говоря, несмотря на больную спину, ему было все равно. Клэр умная девочка. Она абсолютно права. Ему хотелось верить, что любые беды можно пережить. А как иначе?
ВОР
План был хорошим, но планам свойственно рушиться. Чуть что пошло не так, и план летит вверх дном, а ты ныряешь в кроличью нору. Вроде все было схвачено. Лорри не любил использовать грубую силу, предпочитал обаяние. Если говорить людям то, что им хочется услышать, они сами отдадут сбережения. Больше никаких взломов, перерытых шкафов, безумного риска. Пару раз их чуть не засекли на Лонг- Айленде. Особенно запомнился один случай. По мнению Лорри, это был знак свыше, что пора искать новое занятие. Они несколько дней следили за домом в Рослине, и, когда семья уехала, Лорри вышел из машины.
