надеялась, что, в крайнем случае, сработает автоответчик и трубку не возьмет кто-нибудь из родителей.
Дженнифер нетерпеливо сплетала ленты, которые сама вызвала из недр земли, стараясь вплести в узор блестящие, как чернила, пряди ночи. Вдруг, совершенно неожиданно, неподатливые потоки отозвались на ее зов, собираясь вокруг, обвивая ее, поглощая в себя, как будто прорвалась плотина. Дженнифер едва могла дышать — ночь потопила ее, шумела в ушах бурным потоком, поднималась черным облаком. Она тонет! Девушка лихорадочно начала развязывать узлы, освобождать одну лею за другой, но ночь уже почти засосала ее.
Дженнифер в отчаянии оглянулась, но во дворе не было никого, чтобы помочь ей, никого, кто сможет понять, что происходит. Она стала мысленно рисовать сигнальный маяк, но в голове стоял туман — Дженнифер потеряла всякую надежду.
И вдруг темнота начала поглощать ее изнутри… Девушка хотела закричать и не могла. Она погибнет! Все мысли свои она устремила к кристаллу — единственной надежде на спасение. Камень ярко вспыхнул в руках и вдруг взорвался, распадаясь на тысячу осколков, осыпай ее искрами фейерверка.
Ночь втянула ее в себя. Обволокла темнотой с ног до головы, подавила, ослепила, сковала. Дженнифер падала куда-то. В голове не осталось ни одной мысли, не за что было зацепиться. Она поняла, что упала, только тогда, когда почувствовала боль от удара. Под ней была совершенно черная, как ночь, жесткая трава.
Дженнифер закрыла глаза и тихо всхлипнула.
Вот так Элеанора нашла ее. Она приподняла Дженнифер и, поддерживая ее под руки, стала напевать мотив одной старинной песни, а потом крепко обняла. Наконец по жилам девушки вновь разлилось тепло. Слезы на щеках высохли, и Дженнифер открыла глаза.
Только тогда Элеанора осмелилась спросить:
— Что случилось, малышка?
— З-з-заклятья, я хотела…
— Перестаралась и потеряла сознание? — Она откинула с лица Дженнифер прядь светлых волос и заметила, как девушка бледна. Сердце у нее билось так сильно, будто готово было выскочить из груди.
— Нет. Она напала на меня. Темнота… — глаза Дженнифер снова вспыхнули.
— Дженнифер, дорогая, я не понимаю. Наложить заклятье очень просто. Ты просто призываешь все силы природы, а энергия нужна только для того, чтобы соединить их воедино. Тут нет ничего опасного, ничего противоестественного. Все зависит от тебя и от твоей уверенности в себе.
Дженнифер поежилась и сказала безжизненным голосом:
— Значит, внутри меня самой таится что-то темное и злое. Я не могу позволить, чтобы оно вышло наружу. Не могу! Не могу. Я не в силах это сдерживать. Мой кристалл раскололся. Теперь я никто…
— Ну, что ты, что ты, Я здесь, с тобой. Все будет хорошо, — Элеанора вновь погладила девочку по голове. Но, когда она склонилась над Дженнифер, брови у волшебницы были сдвинуты. Кристалл раскололся — значит, Дженнифер почти потеряла власть над собой, а Маги потеряли свою ученицу… Если даже она сможет выбрать новый кристалл и приручить, это случится не раньше, чем через несколько месяцев. Такой большой перерыв в учебе — большая потеря для Магика.
Девушка обвила Элеанору обеими руками:
— Спаси меня, — тихо попросила та.
— Я сделаю все, что в моих силах, — ответила Элеанора.
7
Не было беды…
Мама наклонилась, быстро поцеловала Бэйли в лоб и направилась к двери. Но на пороге задержалась:
— Значит, так: если я вернусь поздно, вы поедете на автобусе. Но если не успеете на автобус, то, пожалуйста, не надо идти пешком до следующей остановки.
— Ни за что! — согласилась Бэйли.
— Если вдруг утром опоздаете в школу, пусть позвонят мне, я все объясню, — еще раз обернулась Ребекка. В одной руке у нее была папка с документами, в другой — сумочка.
— Будет сделано! — Бэйли застыла с полной ложкой кукурузных хлопьев в руке, дожидаясь, пока мать уйдет.
Ребекка вздохнула:
— Ну, вроде все, Я обо всем договорилась с Чио. Она подвезет Тинг к школе, а я заберу вас вечером. После праздника идем в кино и провожаем твою подружку домой.
— Великолепно! — Бэйли улыбнулась до ушей.
Мама помахала рукой и закрыла за собой дверь. Как только она захлопнулась, раздались торопливые шаги вниз по лестнице. Бэйли подождала еще секунду, отправила ложку в рот и весело захрустела. Надо побыстрее покончить с завтраком и помыть посуду. Затем девочка уложила Лэйси спать и схватила рюкзак. Мышка-воришка с головой укрылась пушистым хвостом и свернулась в гнездышке, устланном ореховой скорлупой, обрывками газет и туалетной бумаги. Ей было глубоко наплевать, куда это собралась Бэйли — все-таки Лэйси была из тех зверей, которые ведут ночной образ жизни. Несмотря на это, Бэйли на прощание прощебетала ей что-то ласковое и потрепала по загривку. Лэйси отмахнулась хвостом, чтобы ее не беспокоили во время сладкого утреннего сна. Бэйли сморщила нос.
Оторвав листок календаря, Бэйли выскочила за дверь и взглянула на часы. Она опаздывает! Скатившись вниз по лестнице, она бегом вырвалась из подъезда, навстречу солнечным лучам. В этот самый момент автобус отъехал от остановки…
Поворчав, Бэйли встряхнула рюкзак на плече. Пройти всего-то три дома до центральной улицы — и можно поймать огромное количество автобусов, идущих в сторону школы. Правда, ей велели этого не делать… Но… Стоял прекрасный осенний день. Голубое небо без единого облачка, легкий ветерок. Самый подходящий день для прогулки. Девочка стояла в нерешительности. Маму беспокоило вовсе не то, что дочке придется так долго идти, а старый автомобильный гараж во дворе третьего по счету дома. Там, за воротами, жила большая злая собака. Пес размером с доброго теленка и с самыми кусачими намерениями. А ворота такие ржавые и ненадежные… Мама была просто уверена, что со дня на день Улисс их выломает и закусает кого-нибудь до смерти.
Однако опоздать в школу — это тоже большая неприятность. Хотя мама так не считала. Бэйли припустилась бежать, хвостик на затылке в такт мотался из стороны в сторону. Если она не будет смотреть на Улисса, быть может, зверюга ее и не заметит? «Лучше показаться глупым, чем мертвым» — так всегда говорила бабушка.
Но, когда она наконец добежала до этого кошмарного поворота, Улисс уже расхаживал взад-вперед за решеткой, как будто только ее и поджидал. В этот момент он как раз занимался тем, что яростно облаивал какого-то высокого прохожего. Как только прохожий поспешно скрылся, пес развернулся в ее сторону.
— Гррры! Хррры! Уф! Хрюф! — рычал он, с налету бросаясь на ограду. С каждым ударом мохнатого туловища решетка гремела и сотрясалась. Зубы щелкали, из пасти летела слюна.
— Ооооой, — простонала Бэйли. Она неслась дальше, мысленно считая медные шарики на спицах ограды. От громогласного лая на заборе болтались и звенели медные таблички. «Продажа подержанных лодок и автомобилей». А под ней вторая: «Осторожно, злая собака». Под словом «собака» кто-то маркером подписал: «Мистер Улисс С. Хрюк».
Бэйли усмехнулась. Ее работа! Странно, что владельцы «Подержанных лодок и автомобилей» не стерли надпись. Наверное, им понравилось. Жаль, сам Улисс не говорил, что он об этом думает. Хотя, может быть… как раз это он и пытался сказать, когда щелкал зубами возле самой ее ноги, свесив из пасти красный язык?
Улисс как сумасшедший бросился на ограду врезавшись лобастой головой прямо в табличку с собственным именем. Она зазвенела, как гонг. Взвыв и плюясь пеной, пес покатился по земле. Но тут же,
