– А почему вы смеетесь, Алексей Александрович? – удивленно спросила Лариса.
– Да портрета-то ты не увидишь, Ларочка. Там теперь лютики-цветочки, – хитро посмотрев на девушку, ответил хозяин дома.
– Какие лютики и почему цветочки? – не поняла она.
– Саша отложил реставрацию на некоторое время, сказал, что у него сейчас срочный заказ, и закамуфлировал пока портрет под простую репродукцию, назвав его «Сказочная поляна».
– К чему такие предосторожности, он чего-то боялся?
– Тогда я не придал этому значения, а теперь понял, что Саша действительно чего-то опасался. Поэтому я и обратился в милицию, но когда увидел, как там к этому отнеслись, решил больше ничего не рассказывать и не стал упоминать о картине.
– В прошлый раз вы не рассказали мне об этом, я имею в виду картину, ну и еще кое о чем. Почему, Алексей Александрович?
– Честно?
– Конечно, честно.
– Я не принял тебя всерьез, Ларочка, ты уж не обижайся на старика.
– А сейчас, значит, приняли? – нахмурилась она.
– Нет у меня никого, девочка, кому бы я мог доверять, детективы не в счет. Они люди посторонние, ну будут делать свою работу, не сомневаюсь, что добросовестно, но они так и останутся чужими. И потом, к ним обратился совершенно другой человек и с другой просьбой, и на Сашу они вышли случайно, только потому, что у Николая в записной книжке был записан его телефон. Когда узнали, что Сашу убили, естественно, в первую очередь пришли ко мне. Они выполняют работу своего клиента и не станут искать убийцу моего сына. Понимаешь, что я имею в виду? Ты дружила с Сашей, хорошо его знала, ты будешь стараться по-настоящему, я почему-то в этом уверен. Эй, что это ты губы надула, неужели обиделась? – заглядывая в глаза Ларисе, улыбнулся Егоров. – Не нужно, не обижайся и прости меня. Прошу, Ларочка, если ты действительно хоть что-то сможешь узнать, то помоги мне. Не хочу, чтобы эти люди спокойно жили, отняв у меня единственного сына. Я не прошу тебя лезть туда, где опасно, просто, если сможешь что-то узнать, скажи мне, а я уж передам это профессионалам.
– Меня, значит, вы профессионалом не считаете? Меня, значит, можно использовать только как девочку на побегушках? – возмутилась Лариса.
– Успокойся, Ларочка, никто не считает тебя плохим сыщиком, просто ты женщина, – неопределенно пожал плечами старик.
– Женщины тоже бывают разными. Я вам еще докажу, чего стою, вот увидите. Мой Володька тоже считает, что у меня мозгов не больше, чем у его секретарши. Здесь вы, дорогие мужчины, глубоко заблуждаетесь. Ладно, Алексей Александрович, обидели вы меня, конечно, но я негордая, не брошу вас на попечение этих «крутых Уокеров», сделаю что смогу. Мне уже пора, нужно теперь всю информацию, что вы мне подкинули, проверить. Да, совсем забыла, дайте мне телефон тех знакомых из Дрездена. Они, кстати, говорят по-русски?
– Конечно, они же россияне, работают там по контракту.
– Вы им больше не звонили?
– Нет, не звонил. Да и что толку звонить? Больше, чем известно всем, они не скажут.
– Я сама позвоню, еще раз все расспрошу, вдруг что-то новенькое услышу, и тогда сразу же перезвоню вам. Все, Алексей Александрович, я побежала, а вы выздоравливайте. Постарайтесь обо всем этом поменьше думать, сердце-то, оно не железное, вон опять у вас приступ был.
– В общем-то ты права, Ларочка. Но что же я поделать с собой могу? Ведь сына моего убили, врагу такого испытать не пожелаю. Все ругаю себя, что не расспросил его тогда как следует, может, и не случилось бы такого несчастья. Вечером, когда спать лег, все думал об этом, почувствовал, что сердце начало пощипывать, а утром началась такая боль, прямо в глазах потемнело.
– Не казните себя, Алексей Александрович, вы здесь совершенно ни при чем, и думаю, что изменить ничего не смогли бы. Я вам буду часто звонить и обо всем рассказывать. Договорились?
– Договорились, – кивнул Егоров и улыбнулся Ларисе отеческой улыбкой. У нее от этой улыбки вдруг защипало в глазах, и она поторопилась к входной двери.
– До свидания, Алексей Александрович, выздоравливайте и звоните мне в любое время дня и ночи.
– Всего доброго, Ларочка, – улыбнулся старик и закрыл за ней дверь.
Лариса села в машину и тут же наткнулась на вопрошающий взгляд Евгении.
– Ну? – нетерпеливо сказала та.
– Что ну?
– Рассказывай, что тебе сообщил мой свекор.
– Ничего нового, – Лариса пожала плечами.
– Как это ничего нового? Ты же говорила, что хочешь его о чем-то спросить.
– Говорила, ну и что? Просто я проверила ту информацию, которую он мне дал еще в прошлый раз, но я тогда не придала ей особого значения. Вот, собственно, и все. Чувствует он себя не очень хорошо, но и не совсем плохо, думаю, что все образуется, – Лариса перескочила на другую тему, чем немало удивила Евгению.
– Ты что, не хочешь мне о чем-то рассказать? – нахмурилась Женя.
– Не говори глупостей. Честное слово, мне нечего добавить к тому, что ты уже знаешь.
