главные ворота.
Лика подошла к большому трехэтажному особняку, обнесенному забором из красного кирпича, и остановилась. Напротив огромного дома стояла почти неприметная деревянная дачка с кокетливыми резными окнами и крыльцом. Она очень нелепо смотрелась среди кирпичных особняков и была похожа на избушку на курьих ножках из сказки.
Лика знала, что это дача профессора Жигулева Ивана Васильевича. Еще она знала о том, что бывает он здесь только летом, в остальное время года дом пустует. Сейчас уже конец ноября, поэтому Лика, решительно повернувшись, прошла к деревянному заборчику. Она легко преодолела незатейливое сооружение и оказалась в саду. Пригибаясь и озираясь по сторонам, Лика пробежала по незащищенному деревьями свободному пространству и остановилась у дома. Девушка подняла голову и посмотрела на чердачное окно. Оно было закрыто, но рядом стояла садовая лестница. Лика быстро забралась по ней и подергала ставни. Они были закрыты с внутренней стороны, и девушка вытащила из кармана большую отвертку, предусмотрительно прихваченную из машины. Отвинтив одну из ставен, она поддела раму, и та, жалобно скрипнув, раскрылась. Дом был довольно старым, поэтому все здесь держалось на честном слове. Профессор был одиноким человеком и, приезжая сюда подышать свежим воздухом и поработать на природе, не занимался ремонтом дома, да и стар он уже был для этого. При нем всегда была его экономка, тоже довольно пожилая женщина, которая помогала Жигулеву по хозяйству.
Лика поглубже натянула на лоб спортивную шапочку, осторожно влезла в окно и остановилась.
– Так, следов оставлять нельзя ни в коем случае, – прошептала она и осмотрелась. На чердаке, естественно, было темно и ничего не видно. Маленькое окошечко под самой крышей было заколочено какой-то фанерой, и света от лампы на фонарном столбе, само собой, оно не пропускало.
«Если я включу сейчас фонарик, то свет могут заметить из домов напротив. Это, конечно, маловероятно, но чем черт не шутит, я не имею права рисковать», – подумала Лика. Она присела на корточки и, прикрывая фонарь полой куртки, осветила пол под своими ногами. Его покрывала пыль толстым слоем, и девушка начала искать какой-нибудь предмет, чтобы встать на него. На ее счастье, на расстоянии вытянутой руки она увидела деревянный ящик, набитый старыми книгами. Девушка протянула руку и подтащила его к окну, сама при этом не двигаясь с места.
– Вот так, теперь встанем коленями на этот ящик и начнем наблюдение. Надеюсь, что сегодняшний поход не пройдет для меня даром, и я хоть что-то увижу, – еле слышно сама с собой разговаривала она.
Анжелика взяла в руки бинокль, который заранее повесила на шею, и начала налаживать окуляры, вспоминая инструкцию, которую получила у менеджера-консультанта в магазине, когда приобретала эту «игрушку».
«Ух ты, как здорово! Все как на моей ладошке», – восхищенно подумала девушка и чуть не запрыгала от радости. Прямо перед ее глазами возникла комната, освещенная ярким светом. Шторы не были занавешены, поэтому Лика все прекрасно видела. По комнате неторопливо прохаживался молодой мужчина в домашнем халате.
– Привет, дорогой кузен, вот мы и встретились, – процедила Лика сквозь зубы, рассматривая, как он подошел к бару и начал наливать в бокал содержимое одной из бутылок. – «Хеннесси» уважаешь, родственничек? Ничего, «дорогой», скоро я тебя напою им по самое «не хочу», – не отрывая хмурого взгляда от лица парня, проговорила она.
Анжелика прикрыла глаза и глубоко задышала. Волнение и злость так переполняли ее, что нечем было дышать. Она оторвала бинокль от глаз и тыльной стороной ладони вытерла пот, который покрыл все ее лицо.
Немного успокоившись, девушка вновь припала к биноклю, прошлась взглядом по всему дому, где были окна, и поняла, что кроме ее двоюродного брата там еще была длинноногая девица, а больше – никого. Она остановила свой взгляд на комнате, которая когда-то принадлежала ей, и увидела, что там практически все по-прежнему. Во всяком случае трюмо, под которым находился ее тайник, стояло на месте.
– Очень хорошо, все просто замечательно, – прошептала Лика, довольно улыбнувшись. Она не стала наблюдать за постельной сценой, когда повернула окуляры к комнате, где видела мужчину, – лишь злорадно ухмыльнувшись, спустилась обратно в сад. Предварительно Лика приладила ставни на место, а лестницу опустила на землю. Она сделала это для того, чтобы у каких-нибудь бездомных не возникло соблазна залезть на дачу. Прислоненная к чердачному окну лестница словно сама приглашает бомжей сделать это.
– Какой же вы беспечный, Иван Васильевич. Разве можно так относиться к своему недвижимому имуществу? – улыбнулась Лика, вспоминая профессора Жигулева.
Как и все люди умственного труда, Иван Васильевич был очень рассеян. То рукопись свою оставит в беседке, а потом носится по дому и кричит на свою домоправительницу:
– Арина, куда ты подевала мои бумаги? Чертова баба, сколько раз тебе говорить, чтобы ты не прикасалась к ним?
Арина никогда не обижалась на своего хозяина, а молча шла в сад и приносила из беседки рукопись. То же самое постоянно происходило с его очками, которые, как правило, находились в это время у него на лбу, или с книгами, которые разбрасывались по всему дому, а потом находились в самых непредсказуемых местах.
Анжелика не спеша дошла обратно до машины, которую оставила недалеко от поселка, и поехала домой.
– Вроде Вячеслав говорил, что мои кузены – завсегдатаи казино. Нужно узнать, какого именно. Попрошу Марину, чтобы она сделала это для меня и осторожно расспросила его. Оттуда я свою «атаку» и начну! Ну а если вдруг не получится, придумаю что-нибудь другое, – размышляла Лика, уверенно управляя машиной. – Но я думаю, что все должно получиться. Мои кузены охочи до женского пола, а это как раз то, что мне сейчас и нужно.
Когда Анжелика, осторожно открыв дверь квартиры, шагнула в прихожую, практически сразу появилась Марина.
– Ты почему до сих пор не спишь? – удивленно спросила Лика.
– Тебя жду, не могла уснуть, пока тебя нет. Ну, рассказывай, – нетерпеливо прошептала Марина и, как только Лика разделась, потащила ее в комнату.
– Пока рассказывать особенно нечего. Я посмотрела, кто находится в доме. Там мой двоюродный брат
