ведет строительство. И вместо нашего – «Стройметр» – там красовалось название «Монолит-Град». Я сразу же подошла к прорабу и спросила, в чем дело, на что он мне совершенно спокойно ответил: дело обычное, недостроенный дом банкроты перепродали другой, более богатой фирме. Я дар речи потеряла, когда услышала это страшное слово: банкроты! Естественно, кинулась в офис той фирмы, с которой заключала договор, и в результате поцеловалась с закрытой дверью. Поехала на следующий день, с утра пораньше, и снова то же самое: офис был закрыт. Возле него уже собралась толпа таких же бедолаг, как и я. Все громко обсуждали наше непонятное и, что уж греха таить, бедственное положение. Ведь ипотекой обычно пользуются люди, у которых не так уж много денег, как правило, они вкладывают в нее последнее, берут ссуды в банке, залезают в долги…. В общем, сами понимаете, что такое – потерять эти деньги для простого рабочего человека. У кого деньги есть, тот просто покупает квартиру. Начали собирать подписи, чтобы написать жалобу, и все в том же духе и по тому же сценарию. Я постояла, посмотрела на все это, поняла, что ловить здесь больше нечего, и ушла. В офис я звоню ежедневно, только толку от этого – ноль и еще раз ноль. Вот, собственно, и вся история с неудачным приобретением собственной квартиры, – тяжело вздохнула Алиса. – Я привезла вам договор, ознакомьтесь, – протянула она Кириллу документы.
– Да, история довольно банальная и до боли знакомая, – проговорил тот, просматривая договор. – Ипотека – дело скользкое и непредсказуемое. И что же ты собираешься делать?
– Я хочу, чтобы вы помогли мне найти Маркова.
– Кто такой Марков?
– Марков Владимир Сергеевич – тот самый молодой человек, с которым я встречалась и которого видела в офисе «Стройметр», когда подписывала договор. Мне нужно знать о нем все: где он работает, какую должность занимает, какую зарплату получает, где сейчас живет, на какой машине ездит, что ест на завтрак и ужин и даже в котором часу посещает туалет.
– А зачем тебе это? – спросил Данила.
– Не понимаешь?
– Нет пока.
– Когда Владимир зашел в кабинет юриста, сразу стало понятно, что он занимает в компании не последнее место, а значит, должен быть в курсе всех махинаций этих горе-строителей.
– Почему ты так думаешь?
– Когда он вошел в кабинет, юрист заметно заволновался, как это обычно бывает, когда видишь начальство. Он даже как-то приосанился, а когда Марков отдал ему папку и сказал, что зайдет чрез час, юрист очень почтительно ответил: «Хорошо, Владимир Сергеевич».
– Из этого ты сделала вывод, что он был там каким-то начальником? – спросил Кирилл. – Тогда почему его подписи нет в документе? – показал он на последний лист договора, который держал сейчас в руках. – Здесь никакого Маркова нет.
– В договоре должно быть три подписи: подпись президента компании, главного бухгалтера и юриста, – объяснила Алиса. – А какую должность занимал там Марков, я понятия не имею. Марков – пока что единственная ниточка, за которую можно потянуть, чтобы найти эту троицу. Я не знаю, где он проживает сейчас, но мне известно, где он обитал раньше вместе со своей матерью и сестрой.
– Это уже кое-что, – кивнул Кирилл. – Имея прежний адрес, не составит особого труда выяснить, где он живет. Но почему ты уверена, что он захочет что-то рассказать об этой строительной компании? Он вполне может послать нас куда подальше, еще и посмеется.
– Кирилл, я уже говорила: кроме того, о чем я попросила, больше вам ничего не нужно делать, – напомнила Алиса. – Вы мне предоставьте всю подноготную Маркова, остальное я сделаю сама.
– А с нами не хочешь опытом поделиться? – спросил Кирилл, хитро посмотрев на Алису. – Глядишь, и нам что-нибудь пригодится для будущего. Что ты собираешься делать? Выбить из этого Маркова свои деньги с помощью горячего утюга? Вряд ли у тебя это получится, такие номера давно в прошлом.
– Что за вульгарные глупости ты болтаешь, Кирилл? – сморщилась девушка. – У меня пока с мозгами проблем нет, и утюг, надеюсь, мне не понадобится.
– Включишь в работу свои серые клеточки? – хохотнул тот.
– А что здесь смешного? Слава богу, вы с Данилой меня не один год знаете, мозгами меня бог не обидел, – девушка сверкнула глазами.
– Ух ты, какая сердитая, – засмеялся Данила. – Прямо искры летят.
– Да, я очень зла, вы, ребята, даже не представляете – насколько! Я не собираюсь прощать обиду, особенно несправедливую. И уж тем более не желаю подарить им свои деньги, которые я копила по крохам. Пахала, как негр на плантации, в долги влезла, их еще год придется отдавать. Поставь себя на мое место хоть на минуточку и сразу поймешь, каково мне! Тут не то что серые клетки в работу включишь, а все ресурсы организма задействуешь, – раздраженно высказалась Алиса.
– Алиса, ты что разошлась-то? – примирительно проговорил Кирилл и обнял девушку за плечи. – Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь. Если бы меня так кинули, даже не знаю, что я сделал бы. Наверное, по кирпичикам разнес бы этот офис.
– Если бы от этого был хоть какой-нибудь толк, его бы давно разнесли пайщики, – вздохнула Алиса. – Нужно действовать тонко и осторожно, с чувством, с толком, с расстановкой. Обычные методы воздействия, угрозы, например, не пройдут, насилие тоже не прокатит, это уголовно наказуемо. Так что про утюг ты вспомнил напрасно, я не собираюсь нарушать закон таким вульгарным способом, – повторила она.
– А каким собираешься? – осторожно спросил Кирилл.
– Хочу все сделать красиво, чтобы… впрочем, об этом еще рано говорить, – загадочно улыбнулась Алиса. – Поэтому и пришла к вам, чтобы вы провели для меня разведку. Одной, естественно, мне с таким объемом работы не справиться, я это прекрасно понимаю, да и вообще… У вас все-таки и связи в органах остались, и есть опыт работы. Как-никак пять лет следователями отбарабанили, срок немалый. Помогите мне, мальчики, очень вас прошу, не бесплатно, конечно.
– Ты, Скуратова, говори, да не заговаривайся, – обиженно проворчал Данила. – Не хватало, чтобы мы со своих друзей деньги брали! Конечно, мы сделаем все, что в наших силах, не вопрос, только…
– Что только? – насторожилась та.
