– Привет. А мне кофейку можно? Голодная как волк, – прочирикала девушка, лучезарно улыбаясь.
– Кофе голод не утолит, а волки вообще его не употребляют, – сдержанно ответил писатель. – В холодильник загляни, может, что и найдешь.
У Нины совершенно не было настроения ссориться и спорить, поэтому она послушно открыла холодильник и стала разглядывать содержимое.
– Коль, а как можно приготовить курицу?
– Берешь и варишь, – пожал тот плечами, – можно и пожарить.
– А как, не покажешь?
– Показывать не собираюсь, а вот теорию могу преподать, – усмехнулся мужчина.
– Давай теорию, – махнула девушка рукой. – Глядишь, и вправду готовить научусь, вот прикол будет! А вообще, делать из приготовления пищи проблему я лично считаю нецелесообразным.
– Что ты имеешь в виду?
– А то. Сейчас сколько хочешь готовых продуктов продается. Куры-гриль, пожалуйста, салатики там разные, без проблем. Зачем надрываться-то? Завтра все это притащу, и делу конец.
– То, что ты называешь готовой пищей, к употреблению не годится, – хмыкнул Николай.
– Это почему? – удивилась Нина.
– Если ты хочешь быть относительно здоровым человеком, то питаться нужно соответственно.
– Не хочу вступать с тобой в полемику; если ты так говоришь – значит, так оно и есть, – покладисто согласилась Нина, к немалому удивлению писателя.
– Да, Нина, ты меняешься день ото дня, – усмехнулся он.
– Не называй меня больше Ниной, она же «умерла», мое имя теперь – Анна, так что привыкай. Или ты забыл? – напомнила девушка.
– Нет, не забыл, просто я думал, что могу называть тебя так наедине. Да и привык я уже к Нине, перестроиться не так легко, как кажется на первый взгляд. Но ты, наверное, права, нужно привыкать к новому имени, чтобы в ответственный момент не попасть впросак.
– Коль, что с курицей-то делать? – сморщила девушка носик.
– Объясняю один раз. Берешь курицу и освобождаешь ее от целлофана. Вытаскиваешь внутренности, – терпеливо начал объяснять писатель.
– Что? Ты хочешь сказать, что я должна ее потрошить и копаться в ее кишках? – подпрыгнула на месте Нина.
– Не кипятись, остынь. Внутренности у импортных кур лежат внутри, в пакетике. Тебе остается только вытащить пакетик, – хохотнул Николай, глядя на брезгливо сморщенную мордочку девушки. – Только сначала засунь ее в микроволновку и включи программу оттаивания.
– Фу, – выдохнула Нина, – тогда ладно. А вообще, я считаю, не царское это дело – кур варить. Найми кухарку. Или у тебя с деньгами проблема? Если так, то придумай, как нам с тобой в мой дом пробраться, обезьяну стянуть.
– Какую еще обезьяну? – не понял Николай и с подозрением посмотрел на девушку.
– Гориллу, а может, и макаку, я не знаю, какой она там породы. Сидит у меня на кровати в спальне. Сейчас, может, уже и в другом месте, я точно не знаю. Но когда я была еще «жива», она всегда была в спальне.
– Слушай, Нина, я не пойму, какую связь имеет твоя макака с предполагаемой кухаркой?
– Анна.
– Что – Анна? – не понял Николай.
– Мое имя – Анна.
– Да, да, Анна, извини, я забыл. Так ответь мне, пожалуйста, на вопрос. При чем здесь твоя обезьяна?
– В ней лежит ключ.
– От квартиры, где деньги лежат? – хохотнул мужчина.
– Почти угадал. Ключ от абонентского ящика в банке. А в ящике лежат деньги, много денег, – хихикнула девушка. – Я запасливая!
– Сколько?
– Грабануть решил? Не выйдет, там хорошо охраняют, – беззлобно засмеялась девушка. – Коля, денег там вполне хватит на то, чтобы вернуть и все остальное.
– Что ты все загадки загадываешь? Говори по существу, – вспылил писатель. – Мне твои деньги по барабану!
Николай хотел добавить – «как и ты», но сдержался. Во-первых, это было совсем неправда, а во-вторых, ему не хотелось обижать девушку.
– Никакими загадками я не говорю. Мы же с тобой уже обсуждали план моих действий. Что-то с памятью твоей стало? – усмехнулась Нина.
– Очень-то не умничай, – одернул ее Стручевский. – С моей памятью все в полном порядке, и я все прекрасно помню. Но ведь ты же сама говорила, что это так, пока только наброски. Еще же не было принято окончательного решения?
