– Кто здесь? – проговорил Николай в темноту и снова услышал стон. – О господи, кто здесь? – встревоженно прокричал мужчина и ринулся на звук.
Он увидел, что недалеко от берега лежит чье-то обнаженное тело, лишь с крохотной полосочкой ткани вместо трусиков. Когда он подбежал поближе, то понял, что это женщина. Он наклонился над ней и увидел, какое бледное у нее лицо. Николай поднял безвольное тело на руки и почти бегом пустился к дому. Он уложил девушку на свою единственную кровать, накрыл одеялом вздрагивающее, посиневшее существо и начал растерянно озираться по сторонам. «Что делать-то? Поднимается шторм, выходить сейчас в море на лодке – это безумие, а женщина, похоже, нуждается в медицинской помощи. Так, Николай, спокойствие, только спокойствие, давай-ка вспоминай свои познания в медицине, ведь ты проучился на врача целых три курса института…»
Девушка приоткрыла глаза и еле слышно прошептала:
– Они хотели меня утопить, но я с детства хорошо плаваю, – и в ту же секунду потеряла сознание.
«Так, спокойно, Коля, – начал сам себя успокаивать мужчина, – это всего лишь бред воспаленного мозга. Кто это, интересно, хотел ее утопить? Не хватало еще, чтобы ты в своем преднамеренном заточении на этом острове попал в криминальную историю! Тебе некогда заниматься утопленницами, тебе нужно закончить свой роман. Для этого ты сюда и приехал! Что же мне с ней делать-то? Как привести в чувство? – метался по комнате мужчина, не зная, что делать, куда бежать и кого звать на помощь. Он резко остановился, посмотрел на бледное лицо женщины и принял решение: – Кофе! Точно, я сейчас волью в нее кофе, и она очнется. Тогда и сможет объяснить, как она попала сюда, да еще ночью, да еще в начинающийся шторм, – и, немного подумав, добавил: – да еще почти голая!»
Николай рысью помчался на кухню, где уже вовсю кипел чайник, и нервно начал хватать чашки, ложки, банки с кофе и сахаром, которые почему-то вываливались из рук. Он ухватился за ручку металлического чайника голой рукой и, вытаращив глаза и взвыв от боли, тут же выронил его на пол.
– Черт побери, – дуя на обожженную руку, выругался писатель. – Так, спокойно, – уже в который раз сам себе приказал мужчина и присел на табурет, чтобы успокоиться.
Посидев с минуту, он встал и поднял чайник с пола. В том еще осталась кипяченая вода, и Николай уже не так нервно начал разводить в чашке растворимый кофе.
– Нужно сделать покрепче, ударную дозу, – пробормотал он, потом взял бутылку коньяка и добавил туда несколько капель. – Ничего, это не повредит, а даже наоборот, – заключил он и помчался в комнату, чтобы влить в бесчувственную гостью импровизированное «лекарство».
Девушка лежала в той же позе, в которой он ее оставил, разметав черные волосы по подушке. Веки нервно вздрагивали, она постепенно приходила в себя. Николай присел на кровать и легонько приподнял голову несчастной.
– На-ка, кофейку выпей с коньячком, это придаст тебе сил, – прошептал мужчина.
Девушка сделала несколько глотков и, закашлявшись, резко села на постели. Она распахнула глаза, несколько раз хлопнула ресницами. Помотав головой и поняв, что это вовсе не сон, испуганно посмотрела на Николая.
– Вы кто? – удивленно спросила Нина.
– Я?
– Да вы, вы. Не к стенке же я обращаюсь?
– Я писатель Николай Стручевский.
– А что вы делаете в моей спальне? – нахмурилась Нина.
– Я – в вашей спальне?! – возмутился писатель. – По-моему, это вы лежите на моей кровати, а не я нахожусь в вашей спальне.
Нина затравленно оглянулась по сторонам и, глупо улыбнувшись, прошептала:
– Вы меня похитили?
– Что? – вытаращил Николай глаза и вскочил с кровати. – Вы в своем уме, дамочка? – И он многозначительно покрутил пальцем у виска.
– А как же я тогда оказалась на вашей кровати? Вы насильник, маньяк и хотите моего тела? – задала Нина ряд вопросов и вновь затравленно огляделась по сторонам.
– Мне нет никакого дела до вашего тела, – возмущенно фыркнул Николай. – Что вы себе позволяете, дамочка? Почему так говорите? Я что, похож на насильника? Вы валялись на берегу этого острова, почти рядом с домом, где я временно нашел себе пристанище подальше от людского любопытства. Сижу, пишу себе свой роман, никому не мешаю, и вдруг вы выныриваете неизвестно откуда и нарекаете меня насильником! Такой наглости я не ожидал даже от женщины, – раздувая от возмущения ноздри, высказывался писатель.
– Чем это вам женщины так не угодили? – осторожно спросила Нина и еще раз осмотрелась.
Николай ехидно усмехнулся:
– От вас одни неприятности, в чем я убеждаюсь постоянно. И сегодняшний случай лишь убедил меня еще больше в том, что я абсолютно прав.
– Зачем же причесывать всех под одну гребенку? – обиженно проговорила Нина и снова спросила: – Так как же я попала к вам?
– Это у вас нужно спросить – как! Вплавь, наверное? А может, и еще как? – дернул он плечом. – Например, на хвосте у акулы, от вас, женщин, можно все что угодно ожидать. У вас у самой случайно хвост сейчас не вырастет, как у русалки? Я б не удивился, – хмыкнул он и покосился на конечности «утопленницы».
Нина взглянула на свои исцарапанные ноги, с которых струйками стекала кровь, и сморщилась.
– Меня, кажется, Нина зовут, – вдруг представилась она. – А вас как?
