поездки налегке, где мы рискуем только нашими конями.

– Ишь ты, какой боязливый! Мало мы с тобой объездили мест, всякие приключения испытали! – возразил Лобсын.

– Куда же ты надумал ехать?

– Поведём караван так: с большой дороги вдоль Алтая повернём через Гоби на юг в город Баркуль, а оттуда пойдём прямо на восход к реке Эдзин-Гол в кочевья торгоутского вана. Увидим много новых мест, заведём знакомства.

– На реке Эдзине, слышал я, живут очень бедные монголы, у них скота мало, а их ван захудалый. Мы наш товар не продадим там полностью.

– Видишь ты, это – монголы моего племени. Наши прадеды с Эдзина пришли сюда с Чингисханом; поэтому нас и называют калмыками. Мне охота свою настоящую родину посмотреть.

– Вот оно что! А я и не звал, что ты не из здешних монголов.

– Здешние все оттуда пришли. Но ещё я узнал, что вблизи Эдзина в пустыне, среди песков, развалины большого города Хара-Хото находятся.

– Полюбились тебе раскопки, что ли? Ведь на реке Дям в развалинах, куда ты меня водил, мы ничего не нашли. Может быть, и на Эдзине такой же обман окажется.

– Нет! Хара-Хото настоящим городом был. Это мне объяснил секретарь амбаня. В китайских книгах этот город описан, люди жили там лет шестьсот тому назад и из города шла большая дорога на восход к реке Хуанхэ и в Пекин. В книгах написано, почему город запустел. Он стоял на одном из рукавов реки Эдзин и во время какой-то войны неприятели запрудили реку и отвели воду в другой рукав. Город остался без воды, а население разбежалось или вымерло. Там, наверно, много хороших вещей осталось, которые люди не смогли унести с собой.

– Ну, что же, если так, рискнём. Часть товара продадим по дороге туда, остальное на Эдзине. Обратно повезём, что накопаем. А сколько времени пробудем в пути?

– Как всегда, месяца два с половиной, три, не больше. Возьмём с собой обоих парнишек, пусть приучаются к работе, а нам веселее будет.

Уговорил меня компаньон, любитель новых мест и приключений. Время было уже в конце июля, и можно было начинать сборы. Лобсын уехал домой с тем, чтобы недели через две прибыть с десятью верблюдами, провиантом и сыном.

Я побывал у консула и сообщил ему о нашем плане. Он напомнил о планомерности раскопок, отдал мне инструменты, которые я вернул ему после неудачи в городе на Дяме, посоветовал заказать пару бочонков для воды, чтобы иметь запас её для людей и коней.

– На вашем пути теперь безводные места будут, – сказал он, – придётся несколько раз ночевать без воды.

Десятого августа вернулся Лобсын, а пятнадцатого мы выступили. Но так как дни были ещё жаркие и длинные, мы решили переходить к ночному передвижению постепенно: выступать с ночлегов около полуночи и идти часов до 11 утра; таким образом, мы были в пути только в утренние, более прохладные, часы, чтобы не утомлять верблюдов, у которых в конце лета новая шерсть ещё короткая и при движении в жаркие часы с тяжёлыми вьюками на спинах легко образуются ссадины и затем раны.

Наш караван имел такой вид: впереди на лошади ехал Лобсын и вёл цепочку из одиннадцати хороших верблюдов. Девять из них были навьючены товарными тюками, десятый – головной – нёс бочонки для воды, палатку и одежду; на нём ехал сын Лобсына Омолон; последний верблюд вёз запас провианта и наши вещи в вьючных сундучках; на нём восседал мой приёмыш Очир. Я ехал на лошади то сзади всего каравана, то сбоку, то подъезжал к Лобсыну для беседы, – это днём, а ночью всегда ехал позади. На шее последнего верблюда висел большой колокольчик, так называемое ботало, издававший при движении верблюда равномерный нечастый глухой звон. Поэтому Лобсын всегда слышал, идёт ли за ним весь караван или же часть почему-либо остановилась, и тонкая шерстяная верёвочка, которая одним концом привязана к палочке, продетой через ноздри верблюда, а другим – к седлу идущего впереди него, оборвалась. Как только прекращается звон, вожак останавливается и ждёт, чтобы его спутник, едущий сзади или сбоку, восстановил связь. Время от времени вожак сам останавливается на несколько минут, чтобы дать верблюдам отдохнуть, чтобы перекинуться словами со спутником насчёт времени, дороги, погоды, близости остановки, выкурить трубку.

В таком порядке без особых приключений и затруднений мы шли день за днём по 40—50 вёрст в зависимости от характера дороги, прошли долины Эмеля и Кобу, обогнули озеро Улюнгур и вдоль подножия Алтая по долине реки Урунгу до речки Алтын-Гол, где остановились раньше обычного. Лобсын уговорил меня съездить вверх по этой речке к запрещённому руднику. Ему хотелось узнать, как вспоминают караульные ночное происшествие, которое мы устроили им три года тому назад, и какую легенду они сочинили.

Оставив мальчиков на стану у палатки, мы съездили к руднику. Караульные были уже новые, а вход в рудник закрыт не жердями, как раньше, а прочно и сплошь брёвнами. Угощая нас чаем, караульные рассказали, что те, которых они сменили год назад, с ужасом описали им воскрешение двух хищников, убитых когда-то в руднике и вышедших к ним ночью. Они были так напуганы, что два дня не возвращались к своим юртам, а ночевали со скотом у караванной дороги. Один из них ездил к монгольскому князю сообщить о происшествии и вернулся с приказом прочно заделать вход в штольню рудника. Поэтому им пришлось добывать брёвна, вырубая их в лесу в глубине Алтая на расстоянии целого дня пути, и вывозить их волоком по одной штуке к руднику. Эта работа заняла у них целый месяц.

– Теперь мертвецы уже не выйдут из рудника, чтобы пугать нас! – закончил рассказчик.

– А через верхний вход они разве не могут выбраться? – спросил я нарочно.

– Откуда ты знаешь, что в рудник можно попасть и с гребня горы? – с тревогой спросил караульный.

– Лет пятнадцать назад, когда караула ещё не было, я бывал здесь и лазил по всему руднику, сверху донизу. Видел много золота. Жаль, что оно лежит здесь без пользы для людей.

– Это золото принадлежит богдыхану, и он бережёт его на случай большой войны с иностранными чертями, – заявил монгол наставительно.

Он, конечно, прежде всего спросил нас, кто мы, откуда, куда и зачем едем и при прощании сказал:

– Вы едете по дороге в Гучен? А знаете ли вы, что недалеко от неё, а отсюда в одном переходе, лежит священный камень, упавший с неба. Многие люди, едущие по этой дороге, свёртывают с неё, чтобы поклониться этому камню.

Эти слова, конечно, очень заинтересовали нас, и мы расспросили подробно, как найти этот камень. Узнали, что камень огромный, величиной немного меньше юрты, что над ним выстроена крыша и стены, так что его снаружи не видно. Лежит он среди равнины недалеко от горы Ошке, мимо которой проходит дорога в Гучен, и называется он Кумыс-Тюя (т. е. серебряный верблюд).

Мы поблагодарили караульных за эти сведения и вернулись в свой стан.

На караванную дорогу из Кобдо в Гучен мы вышли немного выше впадения речки Алтын-Гол в Булган и повернули по ней на юг. Дорога из долины Булгана поднималась постепенно всё выше по северному склону цепи Кутус-Алтая и после плоского перевала спустилась полого к источнику Кайче. Со спуска можно было уже увидеть на южном горизонте снеговую цепь Тянь-Шаня, еле видную невооружённым глазом. Нужно заметить, что этот первый переход по незнакомой дороге мы делали днём. Освещённая лучами заходящего солнца на цепи Тянь-Шаня резко выделялась высокая конусообразная вершина Богдо-Улы.

Следующий переход мы сделали днём, чтобы не пропустить сворот к камню Кумыс-Тюя. Дорога шла по щебнистой пустынной равнине, шириной в 6 – 8 вёрст, ограниченной с запада кряжем Аржанты, а с востока – грядой Джаманты. Почва была покрыта мелкой травой, плоские впадины представляли солончаки с мелкими кустиками солянок и хармыка; кое-где видны были и крупные кусты тамариска; некоторые впадины белели от соли, покрывавшей почти всё дно их. Очевидно, сюда ещё попадала весенняя вода при таянии снегов на Алтае и пропитывала почву. Кое-где поднимались небольшие холмы, и возле них я, к удивлению, различил стены небольших фанз и загородки из хвороста для скота. Но не видно и не слышно было ни людей, ни животных.

– Это – зимовки наших монголов-торгоутов, – пояснил мне Лобсын. – Здесь зимой можно жить, кормов довольно и есть соль, которую скот любит.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату