– Ты о чем? – сделала девушка вид, что не понимает.
– О чем, о чем? Все о том же, – недовольно проворчала Катя. – Мы с тобой говорили о привидениях, о загробной жизни, и ты мне сказала, что много об этом читала после того, как умерла Евгения Александровна.
– А зачем это тебе?
– Понимаешь, дело в том… – неуверенно начала говорить девушка. – Дело в том…
– Да в чем? – нетерпеливо спросила Кира.
– Я даже и не знаю, как тебе сказать об этом.
– Говори, как есть.
– Кир, я видела призрак твоей бабки, – выпалила Катя. – Я сошла с ума, да?
– Почему ты так решила? – совершенно спокойно спросила та.
– Но я ведь призрак видела, привидение!
– И что?
– Я точно сошла с ума! – простонала Екатерина. – Ты нарочно сейчас со мной так говоришь, чтобы я ничего не заподозрила, – всхлипнула она.
– Успокойся, Катюша, никуда ты не сходила, ни с ума, ни от ума, – засмеялась Кира.
– А как же призрак?
– Никакого призрака не было.
– Как это не было? Я его своими собственными глазами видела, вернее, ее, бабулю твою, – возразила Катя. – Своим глазам я пока еще доверяю.
– Это баба Зина была, соседка с нижнего этажа, она за солью приходила. Увидела, что дверь открыта, сразу же на кухню прошла, когда наши с тобой голоса услышала. Только в дверях появилась, а ты в обморок – бряк! Бедная старушка, наверное, больше тебя перепугалась, сразу же за нашатырем побежала, в аптечке его не оказалось.
– Ну, етит твою налево, – возмутилась Екатерина. – Ведь так недолго и до инфаркта человека довести! Разве можно так шутить?
– Да с чего ты взяла, что она шутила? Она просто за солью ко мне пришла.
– А как же халат, парик? Да она даже губы накрасила точно такой же помадой, какой Евгения Александровна красила.
– Это я ей бабушкины вещи и косметику неделю назад отдала. Она все время восхищалась бабулей, а на халат ее с такими горящими глазами смотрела, прямо ее жалко было. Как бабушка умерла, она ко мне уже через месяц приставать начала: отдай да отдай хоть халат. У меня все никак рука не поднималась, а неделю назад я кое-что собрала и вручила соседке. В том числе и халат с париком.
– Слушай, а ведь как похожа на твою бабку! – изумилась Катя. – Я даже и сообразить ничего не успела, как перед глазами все поплыло.
– Яркая деталь.
– Не поняла.
– На ней был любимый халат бабушки, а он очень яркий, – объяснила Кира. – Парик тоже заметный.
– Точно, я из-за халата и подумала, что это она. И про парик ты правильно заметила. Господи, я ведь на сто процентов была уверена, что передо мной стоит Евгения Александровна!
– Будем надеяться, что она в раю и здесь ей делать нечего, – вздохнула Кира. – Нам с тобой не привидений нужно бояться, а конкретных людей, живых и здоровых.
– Да, это уж точно, – согласилась Катя. – Информацию из компьютера стерли, кассету забрали. Господи, и во что же мы с тобой влезли, Кириешка? – задумчиво спросила она.
– Думаю, что очень скоро мы об этом узнаем, – очень серьезно ответила та. – А сейчас нам нужно выспаться. Утро вечера мудренее, завтра нужно быть в полной боевой готовности.
– Эх, как же плохо, что кассету не удалось посмотреть, – посетовала Катя. – Сейчас бы уже знали, кто это такой, а дальше – дело техники. Запросто могли бы с такой информацией в милицию пойти. Ох, попался бы он мне только в руки, я бы ему устроила небо в алмазах. Отключил, гад такой, какой-то гадостью, после которой голова от боли отваливается. Алкоголичек из нас сделал, шутник, твою мать! У меня до сих пор в горле першит.
– Ты скажи спасибо, что он действительно в нас по целой бутылке коньяка не залил, – засмеялась Кира. – Видно, только так, для запаха, в рот влил, а остальное – в раковину.
– Ага, как же, в раковину, – сморщилась Екатерина. – У меня все белье до сих пор воняет. Такое впечатление, что он всю бутылку мне за пазуху опрокинул.
– У меня тоже все провоняло, так что не переживай, ты не одинока, – успокоила подругу Кира.
– Шутник, твою мать, – снова выругалась Катя. – Ну, попадись мне только в руки, я тебе… я тебе… поотрываю все выступающие части тела! Будешь до конца жизни фальцетом пищать.
– А может, это женщина, – засмеялась Кира.
– Тогда все космы повыдергиваю, – не сдалась девушка. – И зубы пересчитаю, чтобы ходила потом со вставленной челюстью, а на ночь ее в стаканчик клала бы.
