роза моя, – тут же отметил он. – Это от Шанель?
– Еще раз здравствуй, дорогой, – улыбнулась в ответ Галина. – Да, от Шанель, из новой коллекции. Не прошло и пятнадцати минут после звонка тебе, как мы были совершенно свободны, но попали в пробку, поэтому и задержались. А провожал нас лейтенант действительно с почетом и уважением. Какой же ты все-таки молодец, Толик. Я не перестаю восхищаться твоими способностями решать любую проблему в мгновение ока, – польстила она бывшему мужу.
– Решение проблем – мое хобби, ты же знаешь. Я рад, что сумел помочь, солнце мое. А почему твоя трубка недоступна?
– Батарейка села.
– Понятно. Люсенька, здравствуй, милая, ты, как всегда, прекрасно выглядишь. Как же давно я тебя не видел, ты совсем не меняешься, все такая же молодая и обворожительная. Весьма польщен, что ты почтила вниманием мое скромное жилище, – приветливо улыбнулся девушке хозяин дома и галантно поцеловал ей руку.
– Привет, Анатолий. Насчет скромного жилища – ты сам поскромничал, как всегда, – хмыкнула Люсьена. – По моим… тоже очень скромным подсчетам, заработать на такую «конуру» я смогу лишь лет за двести. Рада тебя видеть в добром здравии. Ты не меняешься, все такой же энергичный, элегантный, а главное, неисправимый льстец и дамский угодник, – засмеялась она.
– На том стоим, дорогая моя, на том стоим. Что же я могу поделать, если красивые женщины – моя слабость? Никак не могу удержаться от комплимента, когда вижу перед собой таких потрясающих, великолепных нимф, как вы с Галочкой. Раздевайтесь, мои хорошие, мои обворожительные дамы, ваш преданный рыцарь готов услужить, – расшаркался Анатолий, помогая девушкам снять шубки. – Проходите в столовую, будем ужинать. Я достал из своих запасов пару бутылочек изумительного французского вина, вам оно непременно понравится, а Клавдия приготовила совершенно потрясающую утку с яблоками и черносливом. Галочка, счастье мое, я позвонил своему приятелю в ресторан и заказал твой любимый салат «Цезарь» и еще кое-какие изыски из даров моря. Морские гребешки в винном соусе, копченый угорь и лобстеры, приготовленные по особому рецепту, – это, я вам скажу, нечто! – прищелкнул он языком. – Буквально пятнадцать минут назад все это великолепие уже привезли. Все свеженькое, только что приготовленное, так что ужин должен получиться весьма и весьма приятным.
– Я в предвкушении, – закатила глаза Галина. – Ты всегда умел удивить меня чем-нибудь необычным, уверена, что и на этот раз у тебя получится.
– Очень надеюсь, что не разочарую тебя, солнце мое. Проходите, мои милые дамы, не будем медлить, я ужасно проголодался.
Когда девушки прошли в столовую, там была Клавдия, накрывавшая на стол.
– Добрый вечер, уважаемая Клауди, – ехидно улыбнулась Галина. – Открыв дверь, ты не поздоровалась, к чему бы это?
– Здрасьте, извините, не заметила, – буркнула та, грохнув тарелкой о стол.
– Не заметила? – округлила Галя глаза. – Как странно! Хотя чему удивляться, если со зрением проблемы? Как ни крути, а старость не радость. От всей души сочувствую, дорогая. Если хочешь, могу посоветовать гениального окулиста, прямо кудесник, а не доктор.
– Если понадоблюсь, позовете, я в кухне, – обратилась Клавдия к Анатолию, еще раз грохнула о стол, только уже ножами, и, величественно раскачивая бедрами, проплыла к двери.
– Галочка, душа моя, ну когда же ты перестанешь ее допекать? – засмеялся тот. – Чем на этот раз она тебе не угодила, радость моя?
– Открыла дверь и сделала вид, что в упор меня не видит, – нахмурилась Галина. – Я уже сто лет в твоем доме не была, пора бы ей успокоиться.
– Те два года, которые ты здесь прожила в качестве моей супруги, она теперь будет помнить до конца дней своих, – захохотал Анатолий. – Ты же ее чуть до инфаркта не довела своими выходками.
– Сама напросилась, и тебе прекрасно об этом известно, – огрызнулась Галина. – Она мне специально жизнь портила. И не только жизнь, но и мои вещи. Вещи, которые ты, кстати, покупал, и за немалые деньги, между прочим! Я разве виновата, что ты на мне женился, а не на этой ревнивой корове?
– Не говори глупости, – нахмурился Анатолий. – Что за странный бред о женитьбе? Какая тут может быть ревность? Клавдия – практически член семьи, и она никогда не делает что-то специально, если только по неосторожности.
– Ага, это она по неосторожности, значит, прожгла мое платье, за которое ты отвалил пять тысяч баксов? И сделала это именно в тот день, когда я должна была ехать в нем с тобой на презентацию бренда твоей фирмы!
– Уверяю тебя, душа моя, она это сделала нечаянно.
– Можешь думать как тебе удобно, а мне уж позволь оставаться при своем мнении, – не уступила Галя.
– Ну, хорошо, хорошо, роза моя, оставайся при своем мнении, только не будем ссориться и портить этот замечательный вечер, – замахал Анатолий руками. – В кои-то веки ты приехала ко мне на ужин, и я не хочу, чтобы ты лишилась аппетита из-за ваших дамских разногласий. Присаживайтесь к столу, девочки, давайте ужинать.
– Уж аппетит она мне ни за что не испортит, – проворчала Галина. – Пусть хоть лопнет прямо на моих глазах, а от лобстеров и угря я все равно не откажусь.
– Вот и отлично, – засмеялся Анатолий, открывая бутылку вина. – Для начала выпьем по бокальчику, а уж потом примемся за лобстера. Надеюсь, что утку с яблоками и черносливом нам тоже удастся попробовать.
– В чем я лично сомневаюсь, – усмехнулась Галя. – Твоя обожаемая Клауди наверняка ее специально в духовке уморит до смерти, чтобы бухнуть мне на тарелку угольки вместо утиного мяса. Она, кстати, знала, что я приеду сегодня на ужин?
– Она знала, что ты приедешь за ключами, а об ужине я ей ничего не говорил.
– Ну, тогда точно, не видать нам утки как своих ушей, – захохотала Галина. – А если и подаст, то уж в мою тарелку обязательно подсыплет мышьяку.
– Не преувеличивай, душа моя, уж не настолько Клавдия кровожадна, чтобы травить моих гостей, – улыбнулся Анатолий.
– Я для нее не гость, а кровный враг.
– Ну, ладно, ребята, пошутили и хватит, давайте приступать к ужину, – вмешалась Люсьена. – У меня уже спазмы в желудке начались при виде всех этих вкусностей.
– Да-да, давайте, девочки, выпьем за встречу, за то, что мы собрались сегодня за этим столом, ну и, конечно же, за вас, милые дамы, – с улыбкой произнес Анатолий, разливая вино по бокалам. – Я очень рад, что вы нашли время скрасить мое одиночество.
– Я тебя умоляю, Толик, – сморщила носик Галина. – Неужели ты хочешь сказать, что тебе, с таким незаурядным обаянием, не с кем скрасить твое одиночество? – хитро посмотрела она на бывшего мужа. – О твоем кошельке я вообще молчу.
– Галочка, радость моя, ты же знаешь, что, кроме тебя, мне никто не нужен, – почти искренне ответил тот. – А если и бывают иногда какие-то мужские шалости… так это так, мелочи, не стоящие внимания. Я предан тебе душой и телом.
– Вот за это и выпьем! – весело воскликнула Люсьена, поднимая свой бокал. – И давайте наконец начнем, – посмотрела она на яства голодными глазами.
Когда ужин был с аппетитом съеден и все сидели и неторопливо пили кофе, Анатолий неожиданно произнес:
– Ну, а теперь, мои милые дамы, когда ваш голод укрощен, а от хорошего вина приподнялось настроение, я вас внимательно слушаю.
– В каком смысле? – насторожилась Галина. – Что ты хочешь от нас услышать?
– Ну, например, чем вы занимаетесь в данное время?
– Как это – чем? Сидим в твоем доме за столом, сытые, как кошки, наевшиеся сметаны, пьем кофе и мило беседуем, – пожала Галина плечами, изобразив на лице беспечность.
– Ну, а если серьезно?
