– Ну, вот и понаблюдайте, и выявите. Что от вас и требуется!
– Легко сказать, – хмыкнул сыщик.
– Володь, ну что ты, в самом деле? Неужели тебя не заинтересовало столь запутанное дело? – укорила мужа Лариса.
– Интересно, конечно, только здесь мне одному все равно не справиться.
– Почему же одному, а мы на что? – тут же нашлась Светлана. – Мы вам будем помогать с удовольствием!
– Удовольствия здесь мало, смею вас уверить, милые дамы, – вздохнул Владимир. – Преступник – человек непредсказуемый, и никогда не известно, каким будет его следующий шаг. А уж убийцы относятся к особой категории преступников, и с ними шутки плохи. Ладно, сейчас сделаю пару звонков, а дальше будет видно. Как, кстати, фамилия следователя, который ведет дело Ильи?
– Берестов, – ответила Лариса. – А ты что, собираешься ему звонить? Так я совсем недавно звонила, его спрашивала, а мне сказали, что он на задании.
– Нет, пока я ему звонить не буду, если понадобится, то просто встречусь с ним. А фамилию спросил потому, что она мне знакомой показалась. Ну, да это неважно, в прокуратуре и без него знакомых хватает, – махнул Владимир рукой. – Вы меня случайно кофе не хотите напоить? Я как-никак с дороги, – впервые за все время улыбнулся сыщик.
– Нет проблем, любимый, – проворковала Лариса и подарила супругу взгляд, полный обожания.
Глава 27
– Посмотрите, Виктор Андреевич, какая у нас здесь мозаика получается, – разложив на столе начальника бумаги, говорил капитан Берестов. – В подробном отчете патологоанатома сказано, что Илья Хонкин скончался от остановки сердца, вызванной воздействием очень сильного химического препарата, который не зарегистрирован в Минздраве. Проще говоря, его пока не существует. Но не существует теоретически, а практически он есть, и его применили на Хонкине.
– И что ты хочешь этим сказать?
– А вот что. Борода со школы увлекался химией, а после ее окончания поступил в институт, на химико- биологический факультет. Я туда уже позвонил, на завтра у меня назначена встреча с ректором института. Он, кстати, хорошо помнит Бороду и отзывается о нем положительно. Говорит, что это очень талантливый человек, если бы он не бросил институт, то из него мог бы получиться настоящий ученый. Иван Борода и Хонкин Илья были приятелями. Отмечу, не близкими друзьями, а всего лишь приятелями. Но сама собой напрашивается версия, что именно Борода пришел тогда к Хонкину и сделал ему смертоносный укол. Здесь все сходится! Хонкин совершенно спокойно впустил приятеля к себе в квартиру и, ничего не подозревая, повернулся к нему спиной.
– Если это именно Борода убил Хонкина, то кто же тогда убил самого Бороду? – задал вопрос подполковник.
– Я думаю, что это сделал заказчик.
– Какой заказчик и почему ты решил, что таковой имеется?
– Иван Борода раньше бедствовал, так мне сказал Василий Николаевич, его сосед. А в последнее время у него появились дорогие вещи, он стал ездить на такси. Два раза его привозили домой на дорогом джипе какие-то подозрительные люди. Как выразился старик, братки с бандитскими мордами, – улыбнулся Константин. – Далее: Иван Борода стал часто приезжать домой в нетрезвом состоянии. Проанализировав информацию, я пришел к выводу, что существует заказчик. Борода, видимо, от безденежья согласился на такой заказ. А может, и шантаж какой-нибудь был, трудно сейчас сказать. Но, судя по данным старика- соседа, я все же склоняюсь к версии безденежья. Видно, заказчик заплатил химику много денег за то, чтобы тот убрал Хонкина. Как только Иван убрал Илью, три дня спустя его убрали самого. Логично?
– Логично, – кивнул подполковник. – Что думаешь делать дальше?
– Дальше у меня очень плотная программа на этот счет. Как только сделаю, сразу же доложу.
– Действуй, капитан, – кивнул Константину Суслов. – Я, как всегда, в тебе не ошибся, – улыбнулся он.
– Виктор Андреевич, я не хотел вам пока говорить, но очень хочется поделиться кое-чем, – неуверенно проговорил Берестов. – Разрешите?
– Валяй.
– Меня никак не оставляет смутное подозрение, что здесь что-то не так.
– Какое именно подозрение? И что опять для тебя не так? – насторожился подполковник. – Мы же только что все обсудили и пришли к определенному выводу.
– Не сердитесь, Виктор Андреевич. Меня не оставляют в покое показания соседки, которая все обо всех знает.
– Что именно тебя беспокоит в ее показаниях?
– Почему она не видела посторонних?
– Ты снова за свое, капитан? – нахмурился подполковник. – Я тебе уже говорил, что может быть тысяча причин, почему она не видела убийцу. Он мог притаиться и ждать в подъезде. Он мог ждать в чьей-нибудь квартире. Мог на крыше сидеть, наконец. И потом, ты же сам говорил, что он вполне мог пройти вместе с той компанией тинейджеров. И так же вместе с ними выйти.
– Там были совсем пацаны. Хоть я и не исключаю такой возможности, но все же немного сомневаюсь. Я разговаривал с парнишкой, к которому приходила молодежная компания, он сказал, что были все свои. Хотя я прекрасно понимаю, что убийца не стал бы подходить к двери пацана со всеми остальными. Вы сказали про подъезд? Ждать в подъезде опасно, его мог кто-нибудь видеть, – начал ответную контратаку Берестов. – Сидеть в другой квартире? Не думаю, что он настолько глуп, чтобы подставляться таким образом. Если он шел на преступление, вряд ли хотел, чтобы его вообще кто-то видел. На крыше – тоже маловероятно. Его могли видеть из окон дома напротив. Повторюсь: человек, идущий на такое серьезное дело, как убийство, всегда просчитывает все «за» и «против».
