– Ничего мне не нужно, – перебила его Вероника. – Оформляй на меня документы, и больше от тебя ничего не требуется. Я думаю, что хоть одну комнату отремонтировать удастся, а больше пока мне не понадобится. Когда разбогатею, тогда отремонтирую весь дом.
– Да документы – это не проблема, Вероника. Я могу хоть завтра приехать с нотариусом.
– Я буду тебе безгранично благодарна, – поторопилась выпалить она. – Так, значит, договорились? Завтра я тебя буду ждать с нотариусом, – не давая Николаю вставить слово, тараторила Ника.
– Ладно, договорились, – промямлил тот, но потом все же не выдержал и спросил: – Ника, ты мне ничего не хочешь сказать?
– Что именно?
– Что ты задумала по поводу фирмы?
– Королев, ты опять за старое? Хоть сейчас не морочь мне голову, она и так опухла. Вот выйду из больницы, тогда эту тему и обсудим.
– Хорошо, – тяжело вздохнул он. – Ник, ты же знаешь, эта фирма для меня все. И дом, и жена, и дети, и вообще все. Не отбирай ее у меня, пожалуйста.
– Коль, что это с тобой? Я фирму и не думала трогать, речь шла только о дивидендах.
– Ладно, потом поговорим, – махнул он рукой, – я тебе фрукты принес и конфеты трюфели, твои любимые.
– Спасибо, Коля, ты иди, сегодня столько посетителей, что я уже устала.
– Да, да, конечно, я пошел. Завтра я приеду утром. Вечером не смогу, мы с Надей в театр идем.
– Только не забудь привезти с собой нотариуса.
– Не нужно напоминать, Ника, я же уже сказал и свое слово, поверь, не нарушу.
Он вышел из палаты, а Вероника, показав ему вслед язык, откинулась на подушку, потирая руки. До того как лечь спать, девушки еще посмотрели в холле телевизор, там шел очень интересный детектив, и Юлька то и дело ерзала на диване, ужасно переживая за героиню. Когда фильм прерывался на рекламу, Юлька прямо дымилась от злости – очень уж не любила такие перерывы и всегда язвила на любой по этому поводу. Когда на экране появился мужик в скафандре из рекламы пива «Толстяк», Юлька пробубнила:
– На ракете, на ракете улетели Вася с Петей. Я где был? Я пиво пил! А скафандр снять забыл.
Юля окончила Литературный институт и называла себя свободным художником. Она писала юмористические рассказы для многих журналов и даже для артистов разговорного жанра, которые исполняли юмористические монологи. Этим самым она зарабатывала себе на жизнь. Но больше всего она любила сочинять пародии в стихотворной форме. У нее имелась специальная тетрадь, куда она заносила то, что сочиняла, – Юлька мечтала когда-нибудь опубликовать свои вирши.
Когда фильм закончился, девушки уже в палате немного потрепались о своих секретах. Юлька, как профессиональный разведчик, выудила из Вероники все, что касается Романа, и осталась очень довольна. Ника ей не сказала, что он женат. Она соврала, что не имеет представления о его семейном положении, да и не интересно ей это.
– Мне сейчас хорошо, а что будет дальше, пока не важно, поживем, увидим, – заявила Ника, в чем Юлька ее полностью поддержала.
В общем, закончился еще один день в больнице, и они спокойно улеглись спать.
На следующее утро все пошло как обычно: уколы, завтрак, обход. В одиннадцать приехал Николай с нотариусом, и они оформили документы о передаче Веронике прав на владение домом с прилегающим к нему земельным участком по такому-то адресу. Вероника, очень довольная этой процедурой, на радостях даже чмокнула своего бывшего супруга в щеку и прошептала на ухо:
– Спасибо.
Когда Николай и нотариус уехали, она решила сходить в травматологию и навестить того мужчину, с машиной которого она столкнулась на дороге. Юле она сказала:
– Неудобно, он вроде ребра сломал, а на мне ни одной царапины, кроме двух сломанных ногтей. Ты мне денег немного дай, спущусь на первый этаж, куплю ему что-нибудь в ларьке. А фрукты и соки отсюда возьму, нам с тобой их уже столько натащили, что за месяц не съесть и не выпить.
– Кошелек в сумке, бери, – ответила Юля. – Только ты там не очень задерживайся, а то скучно без тебя.
– Хорошо, не буду. Просто посмотрю, как он себя чувствует.
Вероника попыталась отыскать в бездонных недрах Юлькиной сумки кошелек, но потом плюнула на эту затею и сунула всю сумку себе под мышку.
– Там разберусь, – решила она и пошла к лифту, чтобы спуститься на первый этаж.
Она купила в палатке печенье, конфеты, компот из персиков и небольшой батончик сырокопченой колбасы. Фрукты и соки прихватила с собой из палаты. Она пришла в отделение травматологии и спросила у мужика, который сидел у телевизора:
– Вы не подскажете, в какой палате лежит Сорокин Илья?
– В пятнадцатой, – бросил тот, не отрываясь от телевизора.
– Спасибо, – поблагодарила Вероника и пошла искать пятнадцатую палату.
Она вошла и увидела, что Илья лежит в палате один. Вторая кровать была пуста.
– Здравствуйте. Вы меня не узнаете? Я вот пришла навестить вас.
Мужик вдруг покрылся покойницкой бледностью и, выпучив глаза, заорал:
