– Что, например, и каким образом? – не унималась она.
– Я ведь все-таки пошел в милицию, – начал рассказывать дальше Роман. – Когда я просмотрел бумаги, то увидел там знакомую фамилию юриста, который оформлял завещание, и решил выяснить, как он связан с этим делом. Мы учились с ним в одном институте. Когда я удостоверился, что это именно тот человек, я поехал к Сухановым, адрес имеется в бумаге. От соседей узнал о трагедии. Конечно, меня это привело в состояние шока, и, повторюсь, я тут же пошел в милицию. Скажу тебе честно, я ужасно испугался. Ведь в документе ясно сказано, что Игорь Суханов является наследником компании, а его вдруг убивают. Но больше всего меня заинтересовало то, что этот документ оказался у тебя. Почему? Каким образом? Вот это и заставило меня принять радикальное решение. Следователь оказался очень хорошим человеком, его зовут Сергей Никитин. Я принес ему папку, рассказал то, что узнал, и мы начали потихоньку раскручивать это дело. Единственное, о чем я его попросил, это пока не трогать тебя. Объяснил ему, как мог, что ты находишься сейчас не в том состоянии, чтобы давать показания. Когда он узнал, что я юрист, то отнесся ко мне вообще как к коллеге и позволил принимать участие в этом деле, в пределах разумного, конечно. Сейчас уже кое-что проясняется и, можно сказать, находится под контролем. Не все, конечно, но почти. Остались кое-какие детали, главное – не спугнуть преступников. Ты представляешь, какие факты ты скрываешь от следствия? Мало того, скольких людей ты угробила, и сейчас продолжаешь подвергать опасности других.
– Что же мне делать? – пролепетала она.
– Делать теперь буду я. А ты должна сидеть дома и не высовывать носа на улицу. Хватит уже играться в Агату Кристи.
– Но ведь еще столько всего нужно узнать, – попробовала сопротивляться Ника.
– Я, по-моему, ясно выразился! – рявкнул Роман. – Сидеть дома.
– А что это ты раскомандовался? – окрысилась Вероника и вскочила с кресла.
– Сядь на место и слушай, что старшие говорят, – уже почти миролюбиво сказал Роман.
– Все равно без меня вам не обойтись, – уперлась она.
– Я думаю, как-нибудь управимся без…
– Ну, договаривай, договаривай. Без сопливых – ты хотел сказать? Ну, ты и нахал, Роман Сергеевич. Я, можно сказать, ночи не спала, подвергала себя смертельной опасности, все думала, как мне это дело распутать и довести до конца. А вы, значит, со своим майором хотите все без меня обтяпать? Ну уж нет, мой дорогой, я буду стоять насмерть, но вы меня от дела не отстраните. Между прочим, я тебе еще не все рассказала и некоторые детали скрыла. Вот так!
Тот пропустил шпильку мимо ушей и спросил ее:
– Как ты думаешь, кто может за всем этим стоять? Меня мучает сейчас один вопрос. Почему Дуська молчала, когда кто-то вошел в дом, чтобы открыть вентиль в газовой колонке?
– Да лаяла она, – сказала Вероника. – Просто в это время на улице какая-то собака тоже заходилась от бреха, вот я и подумала, что Дуся из-за нее лает. Я спокойно повернулась на другой бок и опять уснула.
– А как же тот человек в дом-то вошел? Или у тебя, как всегда, была дверь нараспашку?
– Если честно, то я даже и не помню, вроде закрывала, а может, и нет. И потом, что толку закрывать двери, если все окна распахнуты? Ой, Рома, а ведь все окна утром были закрыты. Я когда Юльку хотела в окно вытащить, оно закрыто было, и пришлось разбивать. Значит, их кто-то специально запер, чтобы мы быстрее задохнулись?
– Тебе не приходила мысль в голову, что это мог быть кто-то из своих? – спросил Роман.
– Как это, из своих? – вытаращила глаза Вероника.
– Он хорошо знает расположение комнат в доме.
– А что там знать-то? Кухню нашел, а больше ничего и не нужно было. На кухне, правда, я окно закрываю, а вот где сплю – никогда.
– Кто мог знать, что ты в тот день нашла папку?
– Никто не знал, ни одна живая душа, честное слово. Я практически ни с кем не общалась и сразу же домой поехала, не считая, конечно, аварии, в которую на дороге попала. А вечером позвонила Юлька и напросилась на постой. Когда папка нашлась в одной из сумок, я ее быстренько спрятала. Я даже Юле сказала, что это чужая папка, чтобы не любопытничала, она же, как Штирлиц, одними вопросами в гроб загонит.
– А кто же тогда мог знать, что папка перекочевала к Семену Степановичу?
– Никто, – задумчиво произнесла она. – Хотя, когда я отдавала ее вместе со шкатулкой Семену Степановичу, многие могли видеть. Там столько народу было, сбежались на пожарище. Ну, и еще одной женщине я сказала, мисс Марпл, но это уже было, когда я в больнице лежала. В тот день, когда та девица хотела ей укол сделать, чтобы доделать недоделанное.
– Это еще что за мисс Марпл?
– Софья Павловна, я же тебе про нее рассказывала. Ну, которую отравили, после того как я у нее в гостях побывала. Это же она мне про папку рассказала и вообще про все. С ее помощью очень многое удалось выяснить.
– Что, например?
– Ну, например, что нужно искать папку.
– Что ты зациклилась на этой папке, Ника? Говори по существу.
– Да что говорить-то? Я уже все тебе рассказала, – закричала она. – И вообще у меня голова болит, и на сегодня хватит допросов. Я спать хочу. Завтра, может, что-то еще вспомню. Ты, кстати, сказал, что посмотрел завещание.
– Конечно, посмотрел, очень интересный документик.
