полная задница, и я даже не знаю, успела она вырулить там ситуацию или нет, – без умолку трещала Мария, виртуозно управляя машиной. – Сейчас приедем на место и решим, что делать дальше и как попасть в дом.
Вера вытащила из кармана синенький квадратик и подала его Маше.
– На, прикрепи на лобовое стекло, – велела она подруге. – Без него на территорию поселка нас не пропустят.
– А что это? – поинтересовалась та, вертя в руках картонный предмет.
– Это пропуск на въезд в поселок. Как чувствовала, что пригодится, – ответила Вера.
– А где же ты его достала? – удивилась Мария.
– Из автобуса нашего стянула, после твоего звонка, – усмехнулась девушка. – Я так и знала, что придется ехать за этой алкоголичкой.
– Наташка не алкоголичка, и тебе это прекрасно известно, – начала защищать подругу Маша. – Просто она пить не умеет.
– Вот нечего было и браться, – проворчала Верочка. – Выручай теперь ее! Я даже и не представляю, как мы сможем в дом попасть, – пожала она плечами.
– Сейчас приедем и на месте все решим, – успокоила ее Мария и прибавила скорость.
12
– Дорогой, я тебе не буду мешать, даю слово, – ныла Анжелина капризным голосом. – Я свернусь клубочком у твоих ног и буду тихо спать, разреши мне остаться в твоей спальне. Ну, дорогой, очень тебя прошу, ну пожалуйста!
Она была похожа сейчас на капризную девчонку, которой отказывают в покупке очередной куклы, и девочка уже готова разразиться громким истеричным ревом с демонстрационным опрокидыванием на пол и дрыганьем ногами.
– Ну можно, дорогой? – снова спросила девушка.
– Анжелина, я же сказал, что ужасно устал сегодня, – сморщив лицо, как от зубной боли, ответил Андрей. – Иди в комнату для гостей и располагайся с комфортом. Я хочу побыть один сегодня.
Девушка подошла к нему и начала снимать с его шеи галстук-бабочку, интимно прижавшись бедром к его паху.
– Не нужно, я сам, – одернул ее мужчина и присел на кровать. – Иди, Анжелина, я тебя умоляю, у меня ужасно болит голова, – усталым голосом попросил он.
– А давай я тебе массаж сделаю, и головная боль сразу же пройдет, – не хотела отступать девушка.
– Анжелина, я же сказал, мне ничего не нужно, – повысил голос Андрей. – Не заставляй меня быть грубым с тобой. Я что, изъясняюсь на непонятном для тебя языке?
Девушка фыркнула и стремительно отошла к окну.
– У меня для тебя есть новость… – выпалила она, но договорить не успела, как из-под кровати донеслось:
– Апчхи.
– Будь здоров, – машинально проговорила девушка.
Савинский с изумлением уставился на оголенную спину своей подруги.
Получилось, что она сказала: «У меня для тебя есть новость, апчхи, будь здоров».
– Как ты сказала? – переспросил он.
– Я сказала, что у меня для тебя есть новость, – нервно повторила девушка.
– Если я правильно тебя понял, новость – будь здоров? Что ж, я весь внимание, – хмыкнул он.
– У меня будет ребенок, – очень внятно сказала девушка, продолжая смотреть в окно.
– Врешь, – хрипло донеслось из-под кровати.
– Что значит – врешь? – взвизгнула Анжелина, резко развернувшись на сто восемьдесят градусов и демонстрируя раскрасневшееся лицо мужчине. – Как ты смеешь говорить со мной в подобном тоне?! Я не ожидала от тебя такой вопиющей наглости! Ты что, на рынке с простой торговкой разговариваешь, чтобы выражаться таким вульгарным образом? – дымилась от возмущения девушка.
Савинский недоуменно смотрел на свою подругу, не понимая, что происходит.
– Да, дорогой, я беременна, и ты – отец этого ребенка, – тем временем понеслась Анжелина, закусив удила. – Почему ты на меня смотришь такими дикими глазами? Я что, сказала что-нибудь неприличное? Как в постели кувыркаться, так все хорошо, а как ответ держать, так сразу удивление? – с вызовом и гневом выговаривалась она. – Я не собираюсь избавляться от ребенка, так и знай! Имей в виду, что ты несешь за него такую же ответственность, как и я. Что ты молчишь? – топнула девица ножкой на высоченном каблуке и чуть его не сломала.
Савинский наконец «отмер» и почти спокойно сказал:
– Прости, я что-то туго соображаю сейчас и не могу с тобой разговаривать как полагается. Давай мы обсудим этот вопрос завтра. Я, кажется, слишком много выпил сегодня… и плохо соображаю, – повторил он, сморщив лицо в болезненной гримасе.
Андрей нагнулся, словно рассматривая свои ботинки, уже протянул руку, чтобы приподнять покрывало и заглянуть под кровать, но передумал. Он лишь потер пальцами виски, и снова повторил:
