Ее редкие экстрасенсорные способности, были из тех, которые, как он считал в начале, ему не понадобятся. Но прошло совсем немного времени, и Бишоп понял, насколько ценным может быть экстрасенс, способный укрыть щитом других людей. И вскоре он осознал, что нуждается в таком экстрасенсе.
— Я дам тебе пару центов, — предложила Бейли.
— За мои мысли? — Бишоп покачал головой. — Не трать свои деньги.
— Значит, ты все еще в раздумьях? Пытаешься понять, как Сэмюель делает это?
— Не это меня беспокоит.
— Каковы его пределы?
Бишоп кивнул.
— Знаешь, какая тема будет главной сегодня в «Грейс газетт»? Все уже опубликовано в Интернете. Прошло собрание Городского совета, и он обсуждал незначительный рост налога на собственность. — Бишоп сделал паузу, а затем добавил: — Тело, найденное вчера в реке, удостоилось коротенькой заметки на последней странице.
— Знаешь, собственник и редактор являются членами церкви, не говоря уж о, по крайней мере, одном репортере…
— Я бы очень хотел поверить, что на этом все и заканчивается, — сказал Бишоп. — Что влияние Сэмюеля за пределами Резиденции распространяется только через его последователей. Но все обстоит куда хуже. Весь город чувствует — что-то не так, и практически каждый из нас понял это и высказал свое мнение. С этим место что-то не так. Оно тихое. Безразличное. Холлис в шутку спросила, проверили ли мы воду.
— Но мы это сделали. И не нашли абсолютно ничего необычного. — Теперь настала очередь Бейли хмуриться. — В чем бы ни было дело, что бы не делал Сэмюель, но не все, кажется, затронуты. Шеф Кавено очень далек от безразличия. А, кроме того, есть еще несколько людей, которых я встретила во время прогулки по городу. Я пока не знакома с Кавено, но могу сказать, что остальные, кто выглядят более… обеспокоенными или настороженными, имеют одну общую черту.
— Какую?
— Их собственный вид энергии. Они не экстрасенсы, если только латентные — это я бы не уловила. И я определенно почувствовала, что их прикрывают того или иного рода щиты.
— Люди, не являющиеся экстрасенсами, постоянно ставят щиты. Чтобы защитить себя. Ментально, эмоционально, даже физически. Такое происходит сплошь и рядом, — задумчиво сказал Бишоп.
— Особенно в маленьких городках, — кивнула Бейли. — Когда твоя жизнь проходит на глазах у всех.
— А среди прикрытых щитами были члены церкви?
Губы Бейли сжались.
— Не думаю, но у меня не было точного списка, по которому я могла бы пройтись. А просто по внешнему виду… нет. У них не было того отрешенного и безмятежного вида.
— Значит прикрытые щитами — не прихожане церкви. И они кажется не находятся под влиянием или по крайней мере под сильным влиянием того, что воздействует на всех остальных.
— Это и может послужить объяснением, — предположила Бейли. — Сэмюель не может добраться до них, не может влиять на них ни экстрасенсорными, ни более традиционными… способами, характерными для культов. Но, если можно сделать хоть какие-то выводы из обычной прогулки по городу, тогда мы имеем лишь маленький процент жителей города, которые… обладают иммунитетом против Сэмюеля.
— А это, — мрачно ответил Бишоп, — говорит о том, что затрачивается огромное количество энергии. И это требует жертв.
— Для него, возможно, это того стоит. Это позволяет ему чувствовать себя уверенно. Никаких статей в газете и никакого внимания со стороны радио и телевидения. Никто не расспрашивает его людей. Никто не беспокоит. — Она замолчала, а потом добавила: — С другой стороны, может быть все это непреднамеренно. Те сенсоры, которые у нас есть, демонстрируют огромное количество беспорядочной энергии, которое мы не можем объяснить, и не только внутри Резиденции. Если он использует достаточно энергии и при этом, часть ее остается в воздухе, этот остаток может вести себя как своего рода приглушающее поле над всей территорией, включая и район за пределами Резиденции. Оказывая влияние на каждого, кто восприимчив к электрической или магнитной энергии.
— Влияя на нас, — сказал Бишоп. — Самым непредсказуемым образом.
Она слегка наклонила голову, внимательно глядя на него.
— Добавим к опыту Сары рассказ Тессы, плюс все остальные отчеты и становится понятно, что эта информация не так уж и нова.
— Я всегда верил, что родится абсолютный экстрасенс, — сказал Бишоп, отвечая на молчаливый вопрос. — В конце концов. Однажды. Экстрасенс, который с рождения будет способен полностью контролировать свои способности.
— Это хорошо. Если он или она не будут в противоположной команде.
— Знаешь, эта вероятность появилась, когда со временем мы поняли, что в другой команде становится все больше и больше экстрасенсов, — признал он.
— Хорошо. Ты считаешь, что Сэмюель — абсолютный экстрасенс?
— Я опасаюсь, что это возможно.
Бейли помолчала минуту, а затем решилась:
— И?
— И все, что я знаю о составлении психологических портретов, весь мой опыт, все говорит мне — он мог стать таким, но не родиться. Сформироваться под влиянием событий своей жизни. Стать таким.
— И? — повторила Бейли.
— Мы все рождаемся с пределами, Бейли. Каждый из нас. Наши способности развиваются и меняются, но у них есть пределы, даже если нам требуются годы или даже вся жизнь, чтобы их обнаружить. С другой стороны, у чего-то созданного, чего-то… выкованного суровыми испытаниями жизни может не быть этих пределов. И эволюция подобных способностей может осознанно контролироваться, ускоряться одной лишь волей. Сэмюель, возможно, становится сильнее буквально с каждым днем.
— Поэтому ты и сказал, что это не может растянуться на недели или месяцы.
— Да, — кивнул он. — Мы должны остановить его.
— Даже не имея доказательств?
— Даже не имея доказательств — ответил Бишоп. — А без доказательств, мы не можем посадить его в клетку. Мы не можем разбираться с ним в суде. Без доказательств, мы должны уничтожить его.
— Сара была детективом Убежища, а не федералом, — нахмурилась Тесса. — И расследование ФБР не было санкционировано?
— Да, директор его не одобрил. Он… не большой поклонник ООП. Или Бишопа. После его назначения, все стало немного напряженно.
— Почему не поклонник? Судя по тому, что мне рассказывали, отдел крайне успешен в расследовании своих дел, особенно по сравнению с некоторыми другими делами ФБР.
— Может и так. Но Бишоп прилагает усилия, чтобы избежать придания гласности нашим успехам. И это может сыграть против нас. А если мы не получаем признание…
— Признания не получает и ФБР. Но неужели директор действительно хочет объяснять, что успехами они обязаны отделу, который по большей части состоит из экстрасенсов?
— Сомневаюсь. Теперь ты видишь, какие у него смешанные эмоции на наш счет. И тут замешано еще какое-то напряжение, правда, не знаю какого рода. Но прекрасно вижу, что директор очень внимательно следит за отделом и за Бишопом.
— Я сомневаюсь, что отправка агентов в церковь за спиной директора поможет заслужить хорошее отношение, — немного сухо ответила Тесса.
— Я никогда не говорила, что агенты ООП находятся в церкви, — немедленно сказала Холлис. —
