— Кто пытается меня обмануть. Я не знаю, кто пытается меня обмануть. Это ты, Брук?
— С чего бы я хотела тебя обмануть, Дайана?
— Я не знаю. Возможно… чтобы защитить ту ужасную правду, которая скрывается за всем этим.
Холлис посмотрела на нее и неожиданно нахмурилась.
— Правда, скрывающаяся за всем. Черт, теперь я знаю, почему эти слова показались мне знакомыми. Андреа постоянно повторяла, что я должна ее найти.
— Дух Андреа?
— Да. Именно так она и сказала. Правда, скрывающаяся за всем этим.
— То есть ты думаешь… они говорят об одной и той же правде?
— Да. Она сказала, что все связано.
Дайана посмотрела на Брук.
— Ты сказала то же самое.
Брук продолжала молчать.
— Ага, — проговорила Холлис. — Все связано. А это значит, что Андреа связана не со мной, а с делом Сэмюеля. Она не показывалась до начала этого расследования, пока мы не последовали за ручным монстром Сэмюелем из Бостона в Вентуру.
Дайана покачала головой.
— Значит… она связана с Сэмюелем и каким-то образом связана со мной? То есть, если правда действительно одна и та же.
— Ну…
— Дайана.
Новый голос заставил оглянуться всех троих, но первой заговорила Холлис.
— Андреа. Отлично, вероятно ты можешь…
— Это нечестно, — упрекнула Брук, хмуро глядя на старшего духа. — Она должна сама догадаться.
— У нее кончается время, — проговорила Андреа, ее взгляд сосредоточился на лице Дайаны. — И я должна помочь ей.
Холлис, все это время не отпускавшая запястье Дайаны, почувствовала, как она напряглась.
— Эй, в чем дело?
Дайана не отрывала взгляда от Андреа.
— Боже мой. О, боже, это… Мама?
Глава 17
Холлис переводила взгляд с одной женщины на другую.
— То есть… Андреа — твоя мать?
— Ее звали не Андреа. — Произнесла сбитая с толку Дайана странно глухим голосом.
— Это мое второе имя, имя которое я использовала большую часть своей жизни. Пока не вышла замуж. Твой отец предпочитал мое первое имя, поэтому я стала пользоваться им.
Дайана медленно покачала головой.
— Мисси говорила… что ты в порядке. Что ты ушла с миром. Она меня обманывала?
— Нет, твоя сестра не врала. Я пребывала в мире. Пока… они не пришли за мной.
— Кто?
— Его жертвы.
— Подождите-ка, — проговорила Холлис. — Вас выдернули с небес?
— Это был мой выбор. Я могла сказать нет. Но они были настойчивы. Все они, все жертвы. Его жертвы, они призвали меня на помощь. Бедные души, которые не могли двигаться дальше, пока он не заплатит за то, что сделал.
— Сэмюель?
— Нет. — Глаза Андреа были наполнены печалью. — Твой отец. Без него, без его денег и стремления уничтожить Бишопа, многое из того, что случилось, могло и не произойти. Он верил, что может вновь обрести контроль над твоей жизнью, вернуть тебя, если уничтожит ООП. Но еще больше он ненавидел Бишопа. Ненавидел за то, что тот позволил тебе поверить в свои способности, за то, что дал тебе цель и возможность вести нормальную жизнь. Чего он сам сделать не смог.
— О, Боже, — проговорила Дайана.
— Правда под всем, — сказала Холлис, которая была почти так же озадаченна, как подруга.
— Я пыталась помочь, но… — проговорила Андреа. — Меня не было так долго, что даже просто стать видимой было для меня огромной проблемой. Я не могла добраться в серое время, когда вы сюда проходили. И еще сложней было сделать себя видимой в мире живых. Пока не появилась Холлис.
— Почему ты не сказала мне, кто такая? — спросила Холлис. — Это могло помочь, знаешь ли.
— Прости. Я была… сбита с толку. Те частички информации, которыми у меня были, при переходе перемешались. Мне потребовалось некоторое время, чтобы все привести в порядок.
Дайана изо всех сил пыталась придти в себя и разобраться с тем, что услышала.
— Но… Папа… Он помогал Сэмюелю? Он помогал этому монстру уничтожить стольких невинных людей?
— Ты была всем, что у него осталось. Когда ты попыталась освободиться от него, когда встретила Бишопа и Квентина, он понял, что теряет тебя. Он был готов сделать все, что угодно, чтобы остановить это. Все что угодно.
Холлис внезапно почувствовала тягу и проговорила:
— Дайана, думаю, Риз хочет вытащить меня. Мы должны уходить. Сейчас. — Она быстро выглянула за угол здания и добавила: — Сэмюель возвращается. Если мы хотим уйти так, чтобы он нас не увидел, то должны сделать это немедленно.
— Времени нет, — сказала Брук Андреа.
Андреа подалась вперед, поймала руку Дайаны и на мгновение задержала ее в своей.
— Ты запомнишь, — проговорила она. — Когда проснешься, ты вспомнишь все. Будь счастлива, живи полной жизнью, Дайана. Борись за это. Несмотря на своего отца.
— Но… подожди. Нет, я хочу…
Но Андреа ушла, просто растворилась в воздухе.
— Времени нет, — повторила Брук.
Холлис крепко сжала руку Дайаны.
— Ты нашла свою правду, — быстро проговорила она. — Возвращайся со мной сейчас, Дайана. Возвращайся к Квентину. Тянись со мной. Сделай это.
Все еще сбитая с толку, секунду или две Дайана слепо смотрела на Холлис, а затем кивнула.
— Квентин. Я потянусь к Квентину.
Холлис почувствовала волну огромного облегчения, и тяга стала сильней. Слишком сильной, чтобы ей противиться. Она ощутила, что покидает это место или время или чем бы это еще ни являлось, и возвращается в свою реальность. И в последние секунды, когда серое время начало мерцать, а затем тускнеть, она взглянула на Брук.
Девочка улыбалась. И в ее глазах был странный, неживой свет.
Дайана втянула воздух и открыла глаза, немедленно ощутив свое живущее, дышащее — и очень, очень болезненное — тело. Она увидела незнакомый потолок, услышала щелчки и гудки аппаратуры, и поняла, что находится в больнице. Она почувствовала, как что-то оставило ее лоб, и увидела, что это рука
