Валентин Скавр
MALEDICTUM
Темной памяти Майда и Мисси посвящается.
Их мужеству, искренности и чести.
Liber primus
«Когда окажется много людей, способных ко Злу, некоторые из них — те, что будут более всех любезны Аду, смогут претворить это Зло в жизнь»
На рубеже новой эры, когда медленно угасали древние боги, вместе с исходящим с востока солнечным светом, человеческий мир ожидал пришествия новой силы, несущей спасение.
Ex Oriente Lux. Так выражалось это ожидание в латинской пословице. И мир дождался, позабыв о том, что вслед за днём неминуемо приходит ночь, и Свет поглощается Тьмой…
Эпоха пасмурного дня подходит к завершению. Драматичное полотно хаотического распада застилает блёклые тона отживших фресок человеческого мира, который, уже тронутый сумерками, готовится к погружению в бездонную ночь.
Сумерки богов. Сумерки сознания. Закат человечества. Всё пересеклось в одной точке, в тени падающего креста.
И, переступая черту третьего тысячелетия, мы произносим:
Ex Oriente Tenebrae…
Сплошным фронтом, предваряя приход Тьмы, несётся смерч, сметающий на своём пути все устои и привычные положения сущностей.
Он вносит Хаос и смятение в души людей и побуждает низвергнутые ранее Силы к мятежу. Он — Демон, предвестник грядущих времён. Перед Его неумолимым напором держатели истин прошлых веков с неохотой выпускают из своих ослабевших рук жезлы власти.
Могучие некогда колоссы, долгое время бывшие первыми и единственными, замечают, как шатается опора под их ногами, но не понимают, какая сила пригибает их к земле и ставит на колени.
Они по-прежнему упорны в отстаивании своей «непогрешимой» правоты, но эхо их «ego» теряется в бесчисленных залах лабиринта, созданного руками их верных рабов.
Действуя так, они видят то, что хотят видеть, но чувствуют, что время агнца истекло, и не могут поверить этому.
Они чувствуют горький запах надвигающейся грозы.
Они веками пытались убедить себя в незыблемости своего положения, и теперь не могут понять, почему в воздухе смердит тревогой.
Они берут ключи от темницы и спешно проверяют запоры — их Главный Враг должен быть там, но Его там нет. Там тот, кого они создали за века, над кем долго праздновали свой «триумф», кого делали виновником всех своих бед.
Они заглядывают в темницу… Там лишь озлобленное отражение их самих. И они вполне достойны своего зеркала.
Они — изжившие себя принципы, вассалы бога, и трещины в его троне.
Дыхание Тьмы обнажает их язвы, срывает с их лиц коросту масок, и они предстают перед всеми в своём неприглядном нагом облике. Им нечем скрыть его, потому как все их роскошные одеяния видятся ветхими тряпками.
Им не к кому обратиться за поддержкой, многочисленное человеческое воинство растеряло своих святых, растащило их кости, а их вычищенные, выхолощенные души расклеило на фасаде небес.
Они прикрываются именем бога, но нам это имя ненавистно, и в наших глазах это лишь усугубляет их вину.
Они надеются на то, что христианская церковь, вскормленная ими, встанет на их защиту. Церковь стара, в её жилах течёт остывающая кровь Христа, и она готова торговаться ради того, чтобы продолжать своё покойное существование и далее, в блеске и величии.
Церковь, пряча за благодушием страх за собственную шкуру, отворачивается от них, и готова обратить их в золото для удобства в торговых сделках.
Покинутые, преданные, извращенные всеми, они могут взывать лишь к своей последней надежде, к своему создателю.
И распятый вновь сойдёт на землю, но не ранее того, как миазмы тлена и смерти, отравляя воздух вплоть до самых небес, выкурят его оттуда.
В тот час мы будем готовы, мы будем ожидать его…
А пока, они теряют силы с каждым днём и видят, как надвигается Тьма, как пожирает себя человечество, как воздвигаются всё новые церкви, возвышающиеся, как гробницы. Это и есть гробницы — последнее прибежище издыхающего здесь бога. И сейчас земля более чем когда-либо, напоминает кладбище.
Молнии, прорезающие сгустившиеся сумерки, всему возвращают свою истинную окраску.
Кто имеет мудрость, тот видит — сие пятна на челе бога, и блеск короны Сатаны.
Да, расхлябанный ритм маятника вещает о близящемся тёмном часе Вселенной.
Рёв Дракона, проснувшегося голодным, сотрясает багряное марево угасающего мира и заставляет содрогаться от ужаса утомлённые народы.
Он пророкотал средь теснин ущелий и громом отразился от вздыбившихся скал — человеческих жилищ.
Он обрушился на землю, погребая под собой последнюю надежду на спасение человечества, и поднял едкую пыль, поглощающую саваном мглы лучи заходящего Солнца.
Повинуясь этому зову, Вечная Ночь простирает свои антрацитовые крылья, готовясь поглотить все пространства от горизонта до горизонта, — она обрела право властвовать безраздельно.
Повинуясь зову, все порождения Сатаны, властители Тёмных истин, прорвали границы всего круга земель и по многочисленным коридорам ринулись внутрь, отравляя своей сущностью то, чего ещё не коснулось разложение. Повинуясь зову, горгульи снялись с насиженных мест и взмывают в воздух, рассекая крылами бездушный мрак, кружа в ожидании падали.
Сумеречные химеры, вьющие гнёзда в людских головах, усердно пятнают воплощения человеческих идеалов и извергают потоки нечистот на осыпающиеся, как штукатурка, харизмы христианских идолов…
Всё то, что было мертво и проклято, в ожидании этого часа оборачивается на зов, скрипя застывшими суставами. В глазах всего того, что было проклято и мертво, разгорается огонь нетерпения, огонь желания вернуться к жизни, пусть даже жизнь эта не будет жизнью живого.
Мёртвое и проклятое возвращается. Мрачные картины Апокалипсиса, выписанные в реальности
