посоветовать – профилактика от возрастного слабоумия… Я ему, дескать, помогла развестись, чтобы женить на себе! Какая чушь! В СССР нельзя было развестись с тремя детьми? Он уже был разведен, когда я его взяла в коллектив гитаристом. Нам гитаристы были нужны. И детей у него было не трое, а двое – Лиза да Степа. А Марта потом уже родилась, значительно позже. Потом еще Соня появилась, о которой он поначалу забыл. И помогла я ему не с разводом, а со справкой из психдиспансера, потому что за границу его не выпускали, а он мне нужен был на гастролях. Зря, наверное, помогла… Ой, Кузя, Кузя! Он всегда был такой. Не от мира сего. Попросишь его штопор принести, он через полчаса с зубной щеткой приходит… Я ему помогала, как всем помогаю. Рок у меня такой… Сестре его неустроенной квартиру купила… Он, видишь ли, ушел, потому что терял себя в лучах моей славы! Да это я его отпустила. Чтоб не маялся. Чего он там терпел? Он кем был, пока ко мне не пришел? Выходил в своем плащике на сцену гитару настраивать, и его никто не узнавал поначалу. А у меня тогда одни стадионы были огромные! Он терялся в лучах моей славы – каково, а?! А когда она, эта слава, к нему пришла?..»
В самом конце этого монолога в гримерку заглянул сам виновник – Кузьмин. И, услышав от примадонны прямой вопрос по поводу недавнего интервью, тут же принялся оправдываться: дескать, эти журналисты вечно все понапридумывают. «У меня интонация была ироническая, – уверял Пугачеву музыкант. – Вот и получилось, что смысл поменялся. Меня вот спросили там, серьезные ли у нас отношения были. А я сказал: «Очень серьезные». А потом мы эту фразу вычеркнули, чтоб ну его…»
Короче, Кузьмину удалось сбить гнев примадонны, тем более что та помнила, кто здесь именинник, что они соседи по даче и что им сегодня еще выступать вместе. Впрочем, это выступление длилось недолго – всего одну песню (они спели дуэтом «Когда меня ты позовешь…»). На банкет, который Кузьмин устроил здесь же, в Кремлевском банкетном зале, примадонна не осталась.
В начале июня Пугачева стала крестной мамой для дочери брата Максима Галкина Дмитрия, которую тоже звали Аллой (в честь примадонны). Крестины проходили в столичном храме недалеко от Кремля, и были там только близкие – всего около пятнадцати человек. А буквально спустя пару-тройку дней в жизнь примадонны ворвалась трагедия: под колесами автомобиля в Москве погиб давний приятель примадонны 71-летний бард Борис Вахнюк (тот самый, с которым она познакомилась еще в 1967 году во время гастролей по Тюмени). Трагедия усугубилась еще и тем, что вместе с бардом погибли и две его дочки: 9-летняя Полина и 6-летняя Серафима. Отметим, что несколько песен Вахнюка Пугачева взяла в свой репертуар: «Бежала голову сломя», «Терема», «Спасибо». А песня «Между небом и землей» украсила репертуар Филиппа Киркорова.
6 июня (по трагическому совпадению именно в этот день 30 лет назад Пугачева была объявлена победительницей конкурса «Золотой Орфей» с песней «Арлекино») примадонна пришла на гражданскую панихиду в Центральный дом работников искусств (там Вахнюк в течение двадцати лет вел вечера бардовской песни). Говоря слова прощания у гроба, примадонна призналась:
– Не знаю, кем бы я была, если бы не встретила в молодые годы Бориса. Он сделал меня лучше, добрее. Борис, я очень тебя люблю. Мы с тобой обязательно встретимся. Только не торопи меня.
Похороны прошли на Кузьминском кладбище. Прямо с них Пугачева отправилась в аэропорт и уже спустя несколько часов была в Израиле. В Иерусалиме она посетила Храм Гроба Господня, где замолвила слово за раба божьего Бориса и двух его дочерей.
В Израиле примадонна была не одна, а с Максимом Галкиным. Дав там несколько концертов и попутно отметив 29-й день рождения Максима, «сладкая парочка» вернулась в Москву. Здесь примадонна с головой окунулась в хлопоты по переезду на новую квартиру. В те самые пятикомнатные хоромы в Филипповском переулке, которые ей подарил бывший зять Руслан Байсаров. Отметим, что название переулка должно было теперь навевать Пугачевой грустные мысли, поскольку в тот момент, когда она только покупала там квартиру, ее муж Филипп был еще с нею, а на момент вселения туда их брак уже был чистой формальностью.
В середине июня Пугачева устроила шопинг – отправилась в студию элитных тканей, что в Сыромятническом переулке. И выбрала там канапе светло-песочного цвета и германскую ткань «Фаберже» с набивным бархатным рисунком на шелке ценой в 170 евро за метр. Спустя несколько дней вместе с Максимом Галкиным сходила в кино.
27 июня Пугачева вновь покинула Москву – отправилась с гастролями в Санкт- Петербург (ей предстояло дать шесть концертов в БКЗ «Октябрьский»). Когда примадонна приехала в Северную столицу, на вокзале ее, как обычно, встречали журналисты. Кто-то из них задал ей вопрос: мол, что вас побудило снова отправиться на большие гастроли? Ответ был в духе Пугачевой: «Мои зрители, которые просят, и пенсия, которую мне дали, – две тысячи рублей». – «Разве президент вам не дал никакой персональной надбавки?» – последовал новый вопрос. Пугачева ответила так: «Я с президентами не общаюсь, я общаюсь с народом. Сколько народ получает – столько и я буду получать, поскольку народная».
Кстати, незадолго до этого в «Экспресс-газете» была напечатана двухполосная статья о доходах Пугачевой. Там, со ссылкой на интернет-ресурс «kompromat.ru», утверждалось, что личное состояние примадонны составляет порядка 100 миллионов долларов. Если это правда, то получалось, что к простому народу певица имела опосредованное отношение и принадлежала, скорее, к элите общества. Правда, она и раньше, во времена СССР, особо не бедствовала, однако тогда, во времена всеобщей уравниловки, разрыв между богатыми и бедными все же не был столь гигантским, как сегодня, поэтому элита была куда более ближе к народу. Да и богатством этим элита кичиться не могла: это было не принято, да и опасно. Сегодня все наоборот, что еще более увеличивает ту пропасть, которая разделяет элиту и простой народ. Но это так, к слову.
Июль – август
Итак, Пугачева дала в Питере шесть концертов. Репертуар у нее был обычный: половина старых песен, половина новых. Среди последних значилась песня «Звезда», которая была посвящена… Филиппу Киркорову. В ней примадонна брала под защиту своего мужа, которому в последние месяцы пришлось пережить настоящую «холодную войну» в отношениях с прессой. Кстати, сама Пугачева не скрывала того, кому посвящает эту композицию, заявив следующее: «Эту песню я посвящаю Филиппу. Потому что разбить звезду очень легко… Хорошо, что рядом с Филиппом – люди, которые его любят и понимают. Где эта ростовская журналистка, я не знаю и знать не хочу! Да, срываются артисты. Срываются политики, срываются продавцы, таксисты, но это не показывают по телевизору и так не смакуют тему. На MTV тоже ругаются, даже Масяня: «Пошел ты, директор!» И ее рекламируют: «Запишите на свои мобильные телефоны!»
Жаль, что у нас так легко размазывают человека… У нас нет другого Киркорова, а таких журналисток до фига и больше!..»
Слышать подобный циничный комментарий от самой Пугачевой для многих было непривычно. Людям вновь был явлен не принципиальный подход к данной проблеме (ругаться матом и оскорблять женщину не дозволяется никому), а исключительно корпоративный (моему мужу можно, поскольку он Филипп Киркоров). Даже если предположить, что матом ругается большинство людей (от таксистов до президентов), это все равно предполагает разную ответственность: с тех, кто наверху, кто является публичными людьми, и спрос больше. Иначе так мы дойдем до полного разложения в обществе. Впрочем, оно и так давно наступило, и это видно даже невооруженным глазом. Обидно, что сама Пугачева не сопротивляется этому разложению, а в иных случаях его даже поощряет, деля людей на «своих» (этим все можно) и «чужих» (эти пусть заткнутся).
Во время пребывания в Питере Пугачева приняла участвие в записи дебютного клипа Сергея Зверева, посвященного… ей самой. Клип так и назывался – «Алла» (автором песни была Любаша, или Татьяна Залужная). Съемки его проходили в городе Пушкине, что под Петербургом. Пугачева изображала в нем не только саму себя, но и мать Христа Деву Марию. Съемка с ее участием длилась примерно полтора часа, после чего Пугачева покинула съемочную площадку и вернулась в Питер. Как писала в «Московском комсомольце» И. Лыщицкая: «На экране, кроме Зверева и Пугачевой, зрители не увидят никого. На фоне красивого убранства католических церквей Зверев будет петь романтическую песню о любви…»
В Москву примадонна вернулась в самом начале июля. Однако пробыв в столице
