под названием «Реактивный самолет» и обогнав «Ты замуж за него не выходи» группы «Электроклуб»), а в списке лучших исполнителей имя Аллы Пугачевой значилось четвертым (впереди были: Валерий Леонтьев, «Модерн токинг» и «Электроклуб»). А безусловным лидером хит-парада ТАСС был Леонтьев, у которого в лучших значились три песни: «Афганский ветер» (4-е место), «Доплыву до Индии» (5-е), «Белая ворона» (10-е).
В августе Алла Пугачева дала серию концертов в Кемерове и Свердловске (10–21 августа). Последний в те дни отмечал знаменательную дату – 265 лет со дня основания, и приезд звезды номер один советской эстрады был настоящим подарком для свердловчан. Кроме Пугачевой, в тех концертах принимали участие: «Наутилус Помпилиус», Вадимир Пресняков-мл., группа «Город» и др.
Вернувшись в столицу, Пугачева стала готовиться к своей первой поездке в США. Стоит отметить, что идея пригласить Пугачеву в Америку посещала головы тамошних импресарио на протяжении последних 7–8 лет. Они наблюдали за бешеным успехом певицы у себя на родине и были уверены, что точно такой же прием ее ждет и в Штатах, где проживало огромное число бывших граждан Советского Союза. Однако шесть раз эта поездка срывалась: четыре раза по вине Пугачевой, считавшей, что еще не время, два раза по вине властей (Америка тогда считалась нашим главным военным противником в мире). И только с началом перестройки и резким потеплением советско-американских отношений ситуация стала меняться в лучшую сторону (как выяснится чуть позже, по сути Горбачев спас США от финансового банкротства ценой развала собственной страны – СССР). В результате в начале 88-го дело сдвинулось с мертвой точки: известный американский импресарио Виктор Шульман предложил Пугачевой хорошие финансовые условия и возможность выступить перед разной публикой.
За несколько дней до своего отъезда (он случится 31 августа) Пугачева приняла у себя дома журналистов «Московского комсомольца», которым призналась: «Могу торжественно заявить – молодежный период за-кон-чил-ся! Спасибо, молодежь! Но этот период помог мне и подтянуться, и улыбнуться, развлечь себя и других. А сейчас я не знаю, что за период будет.
Вообще, у меня ощущение, что я вроде как уже достопримечательностью советской поп-музыки стала. Вот вы напишите у себя в «МК» – товарищи, занимайте первые места, вторые, третьи. А у Пугачевой свое место – ни стоячее, ни сидячее. Свое! Хотя я все еще надеюсь, что мой истинный Олимп впереди. А я пока стою у его подножия…»
Сентябрь
1 сентября Алла Пугачева в компании со своим мужем Евгением Болдиным, будущим зятем Володей Пресняковым и рядом других лиц прибыла в Нью-Йорк. Тут же, в аэропорту, она дала короткую пресс-конференцию, где поблагодарила всех собравшихся за теплую встречу и ответила на ряд вопросов.
Гастрольное турне Пугачевой началось 4 сентября с выступления в Сиэтле на фестивале поп-музыки, посвященном Играм доброй воли. Поскольку публика там собралась сплошь местная, американская, Пугачевой выступать было легко – она пела, что хотела. Совсем иное дело второй концерт – в Лос-Анджелесе, который состоялся спустя несколько дней. Там львиную долю зрителей составляли бывшие граждане СССР, с которыми надо было вести себя совсем иначе. Пугачева абсолютно не знала, как построить этот концерт, и ей нужен был совет знающего человека. К счастью, такой имелся. Это был ее бывший сокурсник по музыкальному училищу имени Ипполитова-Иванова Михаил Шуфутинский, который почти десять лет жил в Америке и хорошо знал тамошнюю публику. Пугачева позвонила ему домой и пригласила на ужин. Он приехал на своем «Мерседесе» в отель, где жила Пугачева. Далее приведу его собственный рассказ:
«Алла со своим импресарио встретила меня у входа. С ними был такой худенький паренек – Володя Пресняков, тогда еще в эмиграции никому не известный, но уже очень интересный. Тепло обнялись, пошли в ресторан «Мустаж», славящийся изысканной французской кухней.
За ужином Алла подняла тост за меня:
– Я Мишку люблю. Он прожил здесь почти десять лет и еще не скурвился! Дай Бог тебе удачи!
На следующий день у Пугачевой намечался визит к какому-то миллионеру, но она отказалась идти. Позвонила мне:
– Миша, если ты не очень занят, приезжай ко мне.
Я приехал. Все уже ушли, мы остались вдвоем. Она заказала вкусную рыбу, вино. Выпили, разговорились.
– Миша, что мне петь? Вот я в Сиэтле сейчас выступала, пела всякие новые песни, рок-н-роллы. Прошла хорошо.
Я задумался. Это всегда самый сложный вопрос: что петь?
– Не знаю…
– Как построить концерт? Эмигранты ведь – публика особая!
– Понимаешь, Алла, люди, конечно, придут на твое имя, но для них более важным будет не то, что ты поешь сегодня, а встреча со своим прошлым, с песнями, которые они тогда слышали в Союзе. Они захотят услышать тебя такой, какой оставили десять лет назад. Спой им «Старинные часы», «Миллион алых роз».
– Ну, ты даешь! Это старье я уже не пою давно. Надоело! Не хочу больше!
– Алла, смотри сама. Я просто говорю, что знаю. Решать тебе.
Пугачева выступала в роскошном зале «Шрайн аудиториум», том самом, где вручают премии «Грэмми». Начала программу с песен, которых никто не знал. И хотя публика была благожелательной и принимала ее более или менее тепло, того триумфа, который она заслуживала, не было. И певица, конечно, почувствовала настроение зала.
В середине первого отделения Алла сказала:
– Здесь в зале присутствует мой друг, с которым у меня многое связано в жизни, – и поднимает меня: – Миша, где ты? (По словам самой Пугачевой, у нее сели батарейки в радиомикрофоне, и, чтобы спасти ситуацию, она вызвала на сцену Шуфутинского. Пока он шел, неисправный микрофон заменили. –
Я встаю, иду к ней на сцену с цветами. Прохожу через заслон охранников, здоровенных ребят, которых нанял Шульман. Но они, собственно, были не нужны: публика-то собралась достаточно респектабельная.
Я встал рядом, мы обменялись любезностями. Зал зааплодировал.
– Спасибо, – сказала Алла. – Я очень тронута. А сейчас я спою специально для Миши.
И, держа меня за руку, исполнила песню «Мой старый друг». Этот момент надолго останется в моей памяти.
Тепло душевное как бы перешло от Аллы в зал, «зацепило» всех зрителей. После этого покатило- поехало. Она пела «Миллион алых роз», «Ленинград», «Старинные часы», «Без меня тебе, любимый мой…» Люди просто стонали. Концерт закончился очень здорово…»
Там же, в Лос-Анджелесе, с Пугачевой случился один забавный эпизод. Вот ее собственный рассказ: «Нас позвали на прием к одной американке. Пригласили и сказали, что мы обязательно должны быть. Дескать, столько людей меня хотят видеть – и Майкл Джексон, и Барбара Стрейзанд, и Билли Джоэл, и Тина Тернер безумно хотела бы, и Принс очень желал, да в Западную Германию уехал. А я была страшно уставшая. Но подумала: раз такие «звезды» собираются – пойду и я тоже. Купила белое платье специально для приемов. Я ведь не собиралась на них ходить. Пришла. В белом платье, с бокалом на краю бассейна. Жду…
Открывается дверь. Заходит… группа «Автограф». Я чуть в этот бассейн не упала. Настолько не ожидала их там увидеть. Думаю, ну вот, первые «звезды» пришли. Кто следующий? Потом стали приходить люди и передавать приветы от Тины Тернер, Майкла Джексона и других. Причем они все очень хорошо говорили по-русски, и, как сейчас помню, у них был отменный аппетит. В общем, я поняла, что здорово «купилась»…»
После Лос-Анджелеса гастрольный маршрут Пугачевой пролег в другие города Северной Америки. Она выступила в Сан-Франциско, Чикаго, Бостоне, Филадельфии. И везде успех был не меньшим, чем в Лос-
